Гейб горестно улыбнулся:
— Все нормально. Похоже, отец признал, что накосячил, и хочет вернуться к матери. Одному Богу известно, как это у него получится.
— Он так и сказал? — поразилась Миа.
— Да, — устало вздохнул Гейб. — Сегодня за ланчем. На следующий день после попыток его крали залезть ко мне в штаны.
Миа нахмурилась, и Гейб рассмеялся.
— А как к этому отнесется твоя мать?
— Если бы я знал. Скорее всего, отец еще не ползает на коленях, иначе мать оборвала бы мне телефон.
— Не знаю, простила бы я, зная, что он переспал с этими бабами. Наверное, нет, — грустно призналась Миа. — Представляю, каково твоей матери.
— Он говорит, что остался ей верен.
«Я тебя умоляю», — ответила взглядом Миа.
Гейб махнул рукой:
— Я понятия не имею, что он разумеет под верностью, и не так уж важно, спал он с ними или нет. Все вокруг думают, что спал. И мама так считает. От такого унижения она не скоро оправится.
— Да и тебе нелегко, — тихо сказала Миа.
Что за поганый день! Сначала отец как снег на голову, а через несколько часов закатывается бывшая жена.
Гейб отвел глаза. Ему было неловко от сочувствия Миа, и он просиял при виде официанта, несущего заказ.
Они выбрали морскую пищу, и от тарелок исходил божественный запах. Миа заказала жареные креветки, а Гейб — корифену.
— Ух ты, какая потрясная рыбина! — восхитилась Миа.
Гейб улыбнулся, поддел вилкой кусочек и протянул ей. Миа проглотила не сразу, сперва подержала во рту, пробуя, — ровно столько, чтобы успеть пересечься с Гейбом взглядом.
В этом кормлении было что-то крайне интимное. Гейб положил вилку, следя за тем, как Миа жует.
Тогда Миа отрезала кусочек креветки и тоже поднесла к губам Гейба. Тот немного помедлил, но все же открыл рот.
Смутившись своей растроганностью этим обменом, Миа уткнулась в тарелку и сосредоточилась на еде.
— Нравится? — спросил Гейб через несколько долгих минут.
— Очень, — улыбнулась Миа. — Я почти объелась!
Гейб поднял с коленей салфетку, вытер рот и бросил на стол. Как только Миа положила вилку и отодвинула тарелку, он встал и протянул ей руку:
— Идем танцевать.
Робея, словно девчонка на первом свидании, Миа позволила ему поднять ее на ноги и провести через лабиринт столиков к танцевальному пятачку.
Гейб крепко прижал ее к себе. Его рука легла ей на спину, по-хозяйски утвердившись чуть выше места, где кончался вырез.
Миа удовлетворенно вздохнула и закрыла глаза, чувствуя у своего виска щеку Гейба. Они почти не двигались, а мягко покачивались в такт музыке. Миа могла бы плыть в этом странном танце целую вечность и дурачить себя, думая, будто Гейб принадлежит ей, а их отношения распространяются дальше секса.
Ничего плохого, если она немного пофантазирует. Худо будет потом, но сейчас она была настроена жить в мире грез.
Пока они танцевали, Гейб гладил и ласкал спину Миа, прижимаясь всем телом. Она уткнулась ему в шею, вдыхая его запах. Ей очень хотелось закусить ему мочку уха и чуть ниже. Миа нравился вкус Гейба, и ей не часто удавалось его распробовать, потому что во время секса тот контролировал каждое ее движение. Она бы отдала что угодно за одну ночь вольного знакомства с его телом.
Менялись мелодии, а Миа и Гейб все так же покачивались, крепко прижавшись друг к другу, и никто из них не хотел рушить этот маленький интимный мир, приютивший их на танцполе.
Миа мечтательно прикрыла глаза, двигаясь в такт музыке, а Гейб держал ее крепко, и его рука гуляла по ее телу. По сути, они занимались любовью. Не сексом. Не было пылкой, всепоглощающей одержимости, которая охватывала их всякий раз, когда они раздевались.
Сейчас все было слаще, нежнее. Миа наслаждалась каждой секундой их странного танца.
В такого Гейба она могла влюбиться. Уже влюблялась.
— Ты даже не представляешь, как я тебя хочу, — пробормотал он ей в ухо.
Миа улыбнулась и шепнула в ответ:
— Я без трусиков.
Гейб замер в центре танцпола, даже не пытаясь сохранять видимость танца. Он еще крепче сжал Миа и весь напрягся.
— Черт побери, Миа. Разве можно говорить мне такие вещи посреди этого проклятого ресторана?
Миа снова улыбнулась и невинно посмотрела на него:
— Я просто сказала. Решила, что тебе будет интересно узнать.
— Мы немедленно сматываемся отсюда, — прорычал Гейб.
Не дав Миа опомниться, он схватил ее за руку и потащил к выходу. Другой рукой Гейб доставал из кармана мобильник. Как хорошо, что она приехала без сумочки, — та осталась бы на столе!
Гейб лаконично сообщил водителю, что они выходят.
На тротуаре Гейб отступил к стене, держа Миа за руку, словно хотел оградить от прохожих.
— Гейб, а счет? — взвилась она, устрашенная мыслью о бегстве.
— Не волнуйся, — ответил он терпеливо. — У меня здесь кредит. Я у них постоянный посетитель. У меня даже установлена стандартная сумма чаевых, которую я добавляю к каждому счету, так что не дергайся.
Подъехала машина. Гейб торопливо усадил Миа, потом сел сам. Едва он захлопнул дверцу, автомобиль тронулся. Гейб нажал кнопку, выдвигая защитный экран, отделявший передние сиденья от заднего.
Миа вскипела от предвкушения, словно бутылка с газировкой, которую хорошенько встряхнули.
Гейб дернул молнию, расстегнул ширинку. Еще через мгновение он извлек свой мощный член и чуть потеребил, пока тот не встал окончательно. Миа безотрывно смотрела на Гейба, на его воплощенную мужественность.
— Задери платье и ложись ко мне на колени, — велел он, беря ее за руку.
Ворочаясь на сиденье, Миа послушно задрала платье. Гейб передвинулся на середину, чтобы она смогла раздвинуть ноги.
Потом его рука скользнула по ляжке, прямо к влагалищу, и Гейб, явно довольный, улыбнулся.
— Вот это моя девочка, — промурлыкал он. — Черт, я мечтал отыметь тебя в этом платье и туфлях на шпильке, едва ты вышла из ванной.
Он сунул в нее палец и тут же вынул, поднес к глазам. Тот был мокрым и блестел. Гейб вдруг начал медленно облизывать его, и Миа чуть не кончила. Черт, он убьет ее! Гейб поднес палец к ее губам.
— Соси, — хрипло приказал он. — Угощайся собой.
Испуганная, но полная больного любопытства, Миа робко разжала рот, позволив Гейбу скользнуть туда пальцем и положить его на язык. Она пососала, и у Гейба расширились зрачки. Член подскочил, нетерпеливо коснувшись щели.
Гейб потянулся к нему свободной рукой. Он вытащил палец изо рта Миа и обхватил ее за талию, уложил и глубоко вогнал свой поршень.