Сэйн подал нам с рыжей бокалы с соком, снял с головы какой-то странный обруч и положил его на стол.
Над небольшим помостом вспыхнул яркий шарик, освещая сидящего на высоком стуле фейри и три фигуры за ним, которые были в тени и рассмотреть их не представлялось никакой возможности. Они стояли за какими-то странными установками. В одной я с трудом опознала барабанную, инструмент второго очень походил на фортепиано, но был какой-то очень уж маленький. Третий настраивал виолончель. Единственную узнаваемую, кроме классической гитары в руках у Тайлин.
– Здравствуйте, господа. – По помещению прокатился мягкий голос мужчины. – Раз мы сегодня здесь, то представим вам экспериментальные вещи. Недавно я наткнулся на весьма своеобразную музыку. Она произвела на меня такое впечатление, что решил позаимствовать стиль. Надеюсь, вам понравится.
Судя по непривычным инструментам, музыка иномирная. Князья ходят по граням миров как по лесным тропкам. Ну посмотрим…
После двух песен я поняла, что стиль мне нравится тоже. И даже очень. Немного отрывистый, но несущий странное очарование.
И голос. Голос у дивного был замечательный. То бархатный, ласкающий слух, то резкий и даже неприятный.
Не всем пришлось по вкусу, некоторые выходили и не возвращались. Но я бы не ушла, даже если бы меня просили. Фейри зачаровывал. И каждая песня была историей. В которой переживаешь и волнуешься. Живешь.
Песни были разные. Кроме непривычных, еще и вполне классического звучания. Но все равно очень красивые.
– Олли, – внезапно окликнул внука фейри и, дождавшись, пока Златогривый посмотрит на него, продолжил: – Я обещал.
Дракон удивленно расширил глаза, потом, видимо, понял, что Тай имел в виду, и поднялся, собираясь уйти. Но фигура ледяного на миг засветилась, и он тяжело опустился обратно, со злостью глядя на барда, пальцы которого едва заметно искрились. Кажется, вариантов «дедуля» не оставил.
Зазвучал мягкий перебор струн, и я откинулась на спинку стула, внимательно наблюдая то за певцом, то за тем, для кого он пел.
Песня была очень красивая, и голос златовласого бархатом обволакивал, касался, заставлял улыбаться от ощущения волшебства.
Но потом я посмотрела на Оллисэйна. На лице дракона было такое похоронное выражение, как будто ему не любовь всей жизни напророчили, а как минимум смерть в жутких муках.
Как красиво… И очень завидно. Той, кого когда-нибудь будут так любить. То ли голос исполнителя, то ли то, что я сама как раз не была любима, сыграло свою роль, но эта песня затронула что-то глубоко внутри.
Вновь посмотрела на Олли, заметила настоящий ужас в желтых глазах и едва удержалась от того, чтобы не хихикнуть. Судя по всему, такое и правда было для него худшим из возможного. Называется: «Плаха замаячила в непосредственной близости».
Олли нашарил рукой бокал с соком и залпом его выпил.
Все. Инфаркт близко. Встретилась взглядом с Крионой, которая тоже смотрела на Златогривого, и мы понимающе улыбнулись друг другу. Не знаю как подруге, но мне было очень приятно, что этот поганец когда-нибудь влюбится по-настоящему. И от души надеюсь, что его черное солнце и не подумает сразу упасть в объятия прекрасного блондина!
Песня закончилась, фейри спустился в зал и присел за наш столик. К нему тотчас подбежала служанка с подносом, на котором стояли два графина и бокал. Девушка восхищенно взирала на дивного. Видимо, на эту юную девочку он произвел впечатление своими песнями. Да и красивый, что скрывать. Очень красивый.
Тайлин прогулялся по ее фигурке придирчивым взглядом, оглядел симпатичное личико и, видимо, признал все это годным к употреблению, так как улыбнулся, встал и забрал у девушки поднос со словами:
– Он наверняка тяжелый. – Опустив ношу на стол, фейри стремительно развернулся обратно и схватил за запястье не успевшую уйти официантку. – У вас чудесные руки… Стоит относиться к ним бережнее.
Если честно, я ожидала, что девушка мигом растает и раскраснеется. Все же обаяние фейри замечательно действует на слабый пол, а Тайлин и так очень привлекательный.
Первый миг она отреагировала так, как и ожидалось. Удивленно распахнула глаза и нервно выдернула руку из музыкальных пальцев мужчины, прижав ладонь к пышной груди.
По всей видимости, типичная реакция вдохновила мужчину на дальнейшие действия, так как фейри с ходу попытался приобнять красотку за талию и пригласил посидеть с ним после концерта за бокальчиком вина.
Но вот тут и начались «странности». С мужской точки зрения.
Девушка нахмурилась, скинула с пояса наглую руку, которая уже легонько поглаживала ее поясницу, отступила и резко сказала:
– Уважаемый, мне кажется, вина вам на сегодня точно хватит, так как действие алкоголя уже оказало на ваш разум явственно видимый разрушающий эффект, – гордо вскинула подбородок, откинула упавшую на глаза кудрявую прядь, что выбилась из тугого пучка на затылке. – А теперь, если у вас не будет иных пожеланий, то я должна идти.
Она порывисто переставила содержимое подноса на стол.
Фейри опирался бедром о спинку стула и с огромным интересом рассматривал блондинистый феномен под названием: «Девушка отказала князю фейри». Он склонил голову, лукаво блеснул золотыми глазами и тихо спросил:
– А если будут?
– Я с радостью выполню все ваши желания гастрономического характера. – Кареглазая служанка прикрылась подносом как щитом и теперь испуганно, но твердо смотрела на барда.
– Хорошо, – медленно кивнул активный дедушка. – Вы свободны.
Она поклонилась и быстро ушла. Почти убежала.
– Ну что, Тай, вот и ты узнал всю сладкую горечь поражения? – издевательски осведомился его «добрый» внучек.
– Это только начало, – покачал головой князь.
– Что вы к девчонке прицепились? – не сдержалась Кри. – По речи же понятно, что не простая. Может, вообще магичка начинающая, подрабатывает. А вы с ходу так себя повели. Это обычных девок одним голосом и каплей магии можно покорить, а с магичками сложнее.
– Не подумал, – кивнул фейри, все так же не сводя взгляда с девушки, которая в этот миг расставляла тарелки на другом конце зала. – Учту. Сменю линию поведения.
– Тайлин, ты что? – осторожно спросил Олли, который уже не был столь весел, а с опасением смотрел на фейри. – Не первый раз девушки сразу отказывают. Тем более начал ты и правда очень уж нагло.
– А я не знаю, – пожал плечами дивный, с усилием переводя взгляд на нас. – Просто что-то… не важно.
Мы с интересом смотрели на музыканта.
– Кстати, – начал Златогривый. – Раз уж ты начал, то позволь полюбопытствовать, с какой стороны мне горя ждать… «Черное солнце»… Дроу, что ли?
– Не знаю, – безмятежно ответил он. – Все, что знал, я тебе спел.