– Нет высыпаний на теле?
– Вот здесь у нее что-то есть.
Женщина отодвинула край майки ребенка, и Софи увидела красноватое шелушащееся пятнышко на коже размером с ноготь ее большого пальца. Девочка пошевелилась, но не проснулась.
– Сыпь при менингите выглядит иначе, – произнесла Софи. – Это пятна или прыщики, как правило, темно-красного или пурпурного цвета. – Софи надавила пальцем на пятно, и оно побелело. – Видите, если бы это был менингит, пятно не изменило бы цвет, как сейчас, даже на время.
Женщина кивала головой.
– Следите, не проявятся ли другие признаки болезни, такие как вялость, повышенная температура тела, недостаточная подвижность затылочных мышц и непереносимость яркого света, – добавил Ангус у них за спиной. – У вас есть еще дети?
– Да, пятилетний сын, но он сейчас в школе.
– Хорошо, – сказала Софи. – Ваш ребенок выглядит вполне здоровым. Спасибо, что вы уделили нам время.
– Спасибо и вам, – ответила женщина.
В коридоре Ангус спросил Софи:
– Ты хочешь обойти все квартиры? Ты уверена?
Ничего не ответив, Софи постучала в следующую дверь.
Дэннис занялся капельницей, оставив Эллу в комнате для охранников дожидаться следователей из ударной группы специального назначения «Страйк Форс Голд». Когда в комнату вошли детективы, она рассматривала из окна наркоманов, спавших прямо на газоне в парке.
Холбек, лысеющий мужчина далеко за пятьдесят, как и Шекспир, на которого когда-то накричала Элла, был из команды по расследованию убийств. Он сел за стол и, увидев коробку печенья с надписью «Только для медсестер», открыл ее, взял печенье «Эрроурут» и сказал:
– Рос мертв. Мы узнали об этом, когда проходили через отделение неотложной помощи.
Почувствовав слабость во всем теле, Элла села. Она много раз видела, как люди умирали во время автомобильных аварий, но никогда еще человека не убивали у нее прямо на глазах. Ей было жаль и Роса, и его бывшую жену, и ребенка.
– Я слышал, что сейчас ты работаешь с Мюрреем.
Элла перевела взгляд на Холбека.
– Может, перейдем к делу? Мне казалось, вы здесь для того, чтобы расспросить меня о случившемся.
Дрейпер, девушка лет двадцати с тонкими чертами лица, открыла блокнот.
– Итак, что произошло?
Пока Дрейпер что-то быстро записывала, в памяти Эллы пронеслись последние события.
– Опишите медсестру.
Холбек взял еще одно печенье.
Элла повторила фразу, которую уже говорила ранее.
– Женщина около двадцати пяти с короткими светлыми волосами, загорелая. На ней была голубая юбкаи белая рубашка.
– Это все? – спросил Холбек. – Как она себя вела?
– Как самая обычная медсестра, которая пришла поставить пациенту капельницу.
В поведении женщины и в том, как она отработанными движениями поставила капельницу, не было ничего необычного, поэтому Элла не заметила ничего, кроме того, что рассказала. Что-то странное или нестандартное осталось бы в памяти. Какие же надо иметь нервы, чтобы делать такие вещи на глазах у других?
Вдруг Элла вспомнила:
– Она улыбнулась Росу перед тем, как выйти.
– Она говорила что-нибудь?
– Нет.
Холбек и Дрейпер переглянулись.
– Хорошо, пока достаточно, – сказал он. – Мы знаем, где вас найти, если вы нам понадобитесь. Старый добрый «Охотничий холм», не так ли?
– Я сейчас веду дело Филипса и работаю не в Глэдсвиле.
– Ах да. Я совсем забыл.
Холбек набрал полную пригоршню печенья и захлопнул коробку.
– Передавай привет Мюррею.
Десять минут спустя Элла с Дэннисом ехали в машине по направлению к Глэдсвилу.
– Ненавижу эту скотину Холбека, – сказала Элла. – Не преминул напомнить о Шекспире, чтобы досадить мне.
– О старшем или младшем?
– Да какая разница, – возмутилась Элла. – Они никогда не оставят меня в покое.
– Люди знают, что тебя это задевает, и играют на твоих чувствах. Если ты сама забудешь об этом, они тоже забудут об этой истории.
Элла закатила глаза:
– Папочка, ты, как всегда, прав.
– Ты быстро управилась, с заявлением.
– Мне уже надоела эта тема разговора. – Дэннис взглянул на Эллу. – Они только сделали заметки, – объяснила она – У меня сложилось впечатление, что их не очень интересовало, кто это сделал с Росом.
– Если они будут работать в этом направлении, то определят круг людей, которые были бы заинтересованы в том, чтобы заставить Роса замолчать, – предположил Дэннис.
– Только в том случае, если они сами в этом не заинтересованы.
Он снова внимательно посмотрел на нее.
– Эй, это всего лишь слова! – И она пожала плечами.
Когда они ехали по Анзак-бридж, она посмотрела на юго-запад, в сторону Глиб-пойнт-роуд, но не смогла разглядеть дом Бойда Сойера, скрытый за многоквартирными высотками и густыми зарослями инжира.
– Если Рос сказал правду и Крис не состоит в банде, что проку? И как это связано с Сойером?
– И с неизвестным похитителем?
Элла молчала какое-то время.
– Помнишь нападение на Криса и его напарника пару месяцев назад?
– Дин Ригби был с Крисом на дежурстве.
– И с ним Крис встречался в тот день, когда в него стреляли?
– Да. Они, видимо, друзья.
– А у нападавшего было алиби, – вспомнила Элла. – Интересно, стоит ли копнуть глубже. Я имею в виду, что дело на того парня еще не закрыто. Может, он рассчитывал, что, если уберет главного свидетеля, его шансы отделаться возрастут?
– Его шансы никак не улучшились, – заметил Дэннис.
– Это классический случай.
– Мой друг Фиггис занимался этим делом.
– О, знаменитый Фиггис! – воскликнула Элла.
– Ты не будешь иронизировать, если познакомишься с ним поближе.
– Я уже с ним знакома.
При первой встрече он не произвел на Эллу никакого впечатления. Представляясь, Дарнел Фиггис подошел чересчур близко и слишком долго держал ее руку в своей при рукопожатии. Потом, опираясь на стойку бара в «Джунглях», Фиггис слишком громко и слишком подробно рассказывал о женщине, смерть которой он расследовал, и о том, что он нашел в ящиках ее комода.
– Тебе стоило бы увидеть его в деле или поработать с ним.
Элла удивленно подняла брови.