— А это что за каракули? — подает голос Рого, указывая на черточки и отдельные буквы с правой стороны головоломки.

— Первое слово amble — «легкая походка»… видите 7 по вертикали? — спрашиваю я. — Пропуски оставлены для букв L и Е. Дрейдель говорит, что его мама делает точно так же, когда разгадывает кроссворды.

— А потом вписывает туда разные сочетания букв, чтобы посмотреть, какие из них подходят, — поясняет Дрейдель.

— Мой отец поступал точно так же, — соглашается Лизбет.

— Может быть, то, что мы ищем, скрыто в вопросах кроссворда? — предполагает Лизбет.

— Получается, Римлянин прибегнул к помощи составителя кроссвордов? — язвительно интересуется Дрейдель, с сомнением качая головой.

— А что, разве это более невероятно, чем спрятать информацию в ответах?

— Как звали того парня из Белого дома со щеками, как у бурундучка? — перебивает нас Рого, по-прежнему не сводя глаз с кроссворда.

— Розенман, — в один голос отвечаем мы с Дрейделем.

— А вашего бывшего советника по национальной безопасности? — продолжает допытываться Рого.

— Карл Мосс, — снова в унисон говорим мы с Дрейделем. Я смотрю на Рого. Когда он вот так затихает, это значит, что котел вот-вот закипит.

— Ты что-то видишь? — негромко спрашиваю я.

Искоса взглянув на меня, Рого улыбается своей знаменитой улыбкой собаки мясника.

— Что? Ну говори же, — требовательно заявляет Дрейдель.

Рого берет листок за угол и швыряет его на стол, как летающую пластиковую тарелку.

— Судя по всему, в этом кроссворде зашифрованы имена всех ваших ведущих сотрудников аппарата.

Глава пятидесятая

Оказавшись в фойе, Римлянин, не колеблясь, зарегистрировался. Даже поболтал с агентом за стойкой о том, что, дескать, иногда бывают вот такие неприятные задания. У лифтов он спокойно нажал кнопку вызова, не беспокоясь о том, что оставляет свои отпечатки. Точно так же, когда лифт прибыл, он с легкой душой надавил на кнопку четвертого этажа.

Именно для этого они и создали свою организацию. Ключом к победе в любой войне стала информация. И, как они узнали из кроссворда много лет назад, самую полезную информацию мог предоставить свой человек внутри.

Двери лифта распахнулись с громким мелодичным звоном.

— Удостоверение личности, пожалуйста, — требовательным тоном произнес агент в штатском еще до того, как Римлянин успел выйти в коридор, пол в котором был покрыт бежевым ковром.

— Эйген, — ответил Римлянин, снова показывая свое удостоверение личности и значок.

— Да… конечно… прошу прощения, сэр, — откликнулся агент, отступая назад после того, как прочел должность Римлянина.

Небрежным взмахом руки Римлянин дал ему понять, что все в порядке.

— Разрешите спросить, сэр: какое настроение царит в штаб-квартире? — поинтересовался агент.

— Угадайте с трех раз.

— Директор лезет на стенку, верно?

— Он сходит с ума оттого, что следующие шесть месяцев будет занят спасательно-восстановительными работами. Нет ничего хуже ежедневной диеты из телевизионных ток-шоу и слушаний в Конгрессе в попытке объяснить, каким образом Нико Адриану удалось ускользнуть из больничной палаты.

— Да, этим конгрессменам чертовски нравится видеть свои лица на экране телевизора, верно?

— А кому это не нравится? — задал риторический вопрос Римлянин, мельком взглянув на камеру наблюдения и направляясь к черным пуленепробиваемым дверям президентского офиса.

— Отмыкай замки, Паули, — обратился агент в штатском к коллеге, сидевшему в кабинете, отведенном для Секретной службы в правой части коридора.

С левой стороны раздалось приглушенное чавканье, когда сработал магнитный замок.

— Спасибо, сынок, — произнес Римлянин. Он распахнул дверь и, не оборачиваясь, шагнул внутрь.

— При-и-вет! — пропела латиноамериканка, дежурный администратор, высоким музыкальным голосом, когда тяжелая дверь захлопнулась за Римлянином. — Чем могу вам помочь?

Ступив на президентскую эмблему на ковре, Римлянин бросил взгляд налево, где у стены с американским флагом обычно дежурил еще один агент. Его там не было, а это означало, что президента в офисе тоже нет. Единственной приятной неожиданностью стала желтая самоклеящаяся бумажка на мониторе у дежурного администратора. Там небрежной скорописью было нацарапано «Дрейдель, добавочный номер 6, вспомогательный офис».

— Дрейделя ведь тоже нет, да? — поинтересовался Римлянин.

— Нет, он вышел вместе с Уэсом, — ответила дежурный администратор. — А вы…

Римлянин в который уже раз продемонстрировал свое удостоверение личности и значок.

— Собственно, я пришел сюда, чтобы повидаться с мисс Лапин…

— Конечно… пожалуйста, — ответила администратор, жестом указывая в левую от Римлянина сторону. — Хотите, чтобы я позвонила ей, или…

— В этом нет необходимости, — твердо сказал Римлянин. — Она уже ждет меня.

На правой стене коридора висело не менее десятка стеклянных рамочек, в которых были выставлены ордена Почета крупных держав. Польский Большой орден Порядка, катарский «Шейный платок независимости», даже орден Бани Великобритании. Но Римлянин даже не взглянул на них, все его внимание было обращено на открытую дверь по левую руку.

Дойдя до конца коридора, он украдкой заглянул в кабинет с табличкой «Руководитель аппарата сотрудников». Свет был выключен, письменный стол пуст. Клаудия уже ушла на обед. Отлично. Чем меньше людей окажется поблизости, тем лучше.

Свернув налево, он оказался в хорошо освещенном кабинете, в котором пахло свежим попкорном. В воздухе ощущался еще и застарелый запах сгоревших ванильных свечей. От двери ему открывался прекрасный вид на ее обтягивающий свитер с треугольным вырезом, в котором явно было тесно грудным имплантатам десятилетней давности.

Прежде чем она успела отреагировать на вторжение, Римлянин медленно закрыл за собой дверь.

— Чертовски рад вас видеть, Бев, — сказал он, услышав за спиной глухой щелчок. — Кажется, климат Флориды пошел вам на пользу.

Глава пятьдесят первая

— Смотрите сюда, — говорит Рого, указывая на колонку букв справа от кроссворда. — Вот здесь, в рабочей области…

Я еще раз проверяю вертикальную колонку, составленную из черточек и кажущегося беспорядка букв: