Поднимая трубку, Стивен впервые заметил, что его ладони липкие от пота.
— Стивен Брэдли слушает.
— Доброе утро, сэр. Простите, что беспокою вас. Меня зовут инспектор Клиффорд Смит. Я из Скотленд-Ярда. Отдел по борьбе с мошенничеством. Я был бы вам крайне признателен, если бы мы могли сегодня встретиться.
Не зная, что ответить, Стивен даже успел подумать, не совершил ли он уголовное преступление, купив акции компании «Проспекта ойл».
— Как скажете, инспектор, — неуверенно произнёс Стивен. — Хотите, чтобы я приехал в Лондон?
— Нет, сэр, — ответил Клиффорд Смит, — мы сами приедем к вам. Если вам удобно, то к четырём будем в Оксфорде.
— Буду вас ждать. До свидания, инспектор.
Стивен положил трубку. Чего им нужно? Он плохо знал английские законы и, конечно, не предполагал, что ему придётся иметь дело с английской полицией. И всё это произошло всего за шесть месяцев до его возвращения в Гарвард в качестве профессора. Он даже начал бояться, что теперь эта должность окажется для него недосягаемой.
Инспектор был среднего роста и на вид не старше пятидесяти. Волосы у него на висках уже начали седеть, но бриллиантин помогал вернуть им первозданную черноту. Его потрёпанный костюм, как подозревал Стивен, больше указывал на невысокое жалованье полицейского, чем на личный вкус инспектора. Его грузная комплекция могла обмануть многих, кто посчитал бы его рохлей. На самом деле перед Стивеном стоял человек, кто — один из немногих в Англии — знал преступный мир как свои пять пальцев. На его счёту было множество арестов международных мошенников. С годами у него появился усталый взгляд: он упрятывал в тюрьму на длительные сроки серьёзных преступников, но вскоре они снова оказывались на свободе и жили, ни в чём себе не отказывая, на добычу, полученную от сомнительных сделок. Теперь он был твёрдо убеждён, что у каждого преступления есть своя цена. В отделе очень не хватало сотрудников, и мелкая рыбёшка оставалась безнаказанной. Зачастую главный прокурор решал в своём кабинете, что вести расследование дела до полного завершения будет слишком накладно… В других случаях у отдела по борьбе с мошенничеством просто не хватало рук, чтобы довести дело до конца — так, как надо. Вместе с инспектором приехал сержант Райдер, высокий, худощавый молодой человек. Его большие карие глаза казались более простодушными на фоне оливковой кожи. Как бы то ни было, одет он был поприличнее, чем инспектор Смит, но, видимо, только потому, решил Стивен, что ещё был не женат.
— Извините за вторжение, сэр, — начал инспектор, удобно устроившись в глубоком кресле, в котором обычно сидел Стивен, — но я занимаюсь делом компании «Проспекта ойл». Прежде всего, сэр, должен вам сказать, что мы понимаем, вы не принимали непосредственного участия в деятельности этой компании и тем более в её крахе. Но нам очень нужна ваша помощь, и я бы хотел сам задать вам несколько вопросов, нежели вы просто дадите общую оценку происшедшему. Видите ли, ответы на эти вопросы помогут мне понять кое-что, необходимое для расследования. Должен вас предупредить, сэр, что вы не обязаны отвечать на любой мой вопрос, если не хотите.
Стивен утвердительно кивнул.
— Первое, что я хотел бы узнать, сэр, что заставило вас вложить такую значительную сумму в акции компании «Проспекта ойл»?
Перед инспектором лежал лист бумаги со списком всех инвестиций в компанию за последние четыре месяца.
— Мне посоветовал приятель, — ответил Стивен.
— И этим приятелем оказался мистер Дэвид Кеслер?
— Именно так.
— Как вы познакомились с мистером Кеслером?
— Мы вместе учились в Гарварде, а затем, когда он устроился на работу в нефтяную компанию в Англии, я пригласил его в гости в Оксфорд. Чтобы возобновить нашу прежнюю дружбу.
Затем Стивен подробно рассказал историю их с Дэвидом отношений и объяснил, почему он решил купить акции на такую большую сумму. В довершение он поинтересовался мнением инспектора по поводу Дэвида, а именно был ли тот связан преступным путём с возникновением и крахом «Проспекта ойл».
— Думаю, что нет, сэр. Лично я полагаю, что Кеслер, который, к сожалению, сбежал из страны, оказался обычным простофилей. Его втёмную использовали более крупные мошенники. Тем не менее нам хотелось бы задать ему несколько вопросов, поэтому, если он свяжется с вами, пожалуйста, сразу дайте мне знать. А сейчас я зачитаю вам список имён. Мы будем вам очень признательны, если вы скажете, встречались ли вы, говорили или слышали о ком-либо из этих людей… Харви Меткаф?
— Нет, — ответил Стивен.
— Берни Силвермен?
— Лично я никогда не встречался с ним и не разговаривал, но Дэвид упоминал это имя в разговоре, когда обедал со мной здесь, в колледже.
Сержант медленно и методично записывал все ответы Стивена.
— Ричард Эллиот?
— То же, что и с Силверменом.
— Элвин Купер?
— Нет, — ответил Стивен.
— Вы общались ещё с кем-нибудь, имеющим отношение к этой компании?
— Нет.
Больше часа инспектор расспрашивал Стивена, но тот ничем не мог помочь ему, хотя и показал копию геологического отчёта. На что инспектор сказал:
— У нас тоже есть такая, сэр. Этот отчёт весьма умно составлен. Вряд ли мы сможем привлечь его в качестве доказательства.
Печально вздохнув, Стивен предложил полицейским виски, а себе налил немного хереса.
— Доказательства чего или против кого, инспектор? — спросил он, вернувшись на своё место. — Мне ясно только одно: меня, как простачка, обвели вокруг пальца. Думаю, нет нужды говорить, какого дурака я свалял. Отдал свою последнюю рубашку компании «Проспекта ойл». Да, я сделал это, потому что их предложение звучало как верный выигрыш! А закончилось потерей всего. И что делать дальше — неизвестно. Так что же, ради всех святых, происходило в этой «Проспекта ойл»?
— Надеюсь, вы понимаете, сэр, — ответил инспектор, — есть вопросы, которые я не имею права обсуждать с вами. К тому же существуют моменты, ещё не совсем ясные и для нас самих. Но эта афёра не новая, и на этот раз её провернул настоящий мастер — не побоюсь этого слова — своего дела. Вот что произошло в общих чертах: шайка негодяев создаёт или покупает компанию и в их грязные руки попадает большая часть акций. Они придумывают правдоподобную историю о новом открытии или суперпродукте, что в будущем вызовет безудержный рост акций. Все это нашёптывается в доверчивые уши, и на рынок выбрасываются их собственные акции. Бедолаги вроде вас, сэр, покупают их по самой высокой цене. Затем мошенники сматываются с полученными деньгами, а стоимость акций падает, потому что у компании нет никакого настоящего обеспечения. Иногда это заканчивается тем, что торговля этими акциями на фондовом рынке приостанавливается и проводится принудительная ликвидация компании. Но все может пойти и по-другому. Лондонская фондовая биржа только сейчас оправилась после банкротства Каплана, и им совсем не нужен новый скандал. К сожалению, должен вам сказать, что едва ли мы сможем вернуть ваши деньги, даже если добудем достаточно доказательств, чтобы арестовать этих негодяев. Они уже припрятали их по всему миру, прежде чем вы успели сказать «индекс Доу-Джонса».