— Ну да, — сказал Вайс. Он прижался носом к сетке и пристально глянул на Фила. — Да, я знаю Джимми. А вам-то что надо знать? — Он явно был человеком подозрительным.
— Вы позволите мне войти?
Рикки толкнул дверь, и Канелла прошел мимо него вовнутрь. Он рос в городе и никогда раньше не бывал в доме на колесах. Этот оказался приличнее, чем он ожидал, и просторнее. Слева располагалась кухня. Там висела пара шкафчиков, совсем крошечных, но все столы были чисто вымыты, нигде не видно никакого мусора. В гостиной тоже чисто: ни пылинки, пустые столики по обе стороны дивана, только банка пива, пристроенная на деревянном поручне. В приоткрытую дверь виднелась спальня: застеленная кровать с декоративными подушечками у изголовья. У Рикка явно есть жена. Или подружка.
— Так что вы хотели узнать? — пробурчал Вайс, осматривая гостя с ног до головы.
— У меня всего несколько вопросов. — Канелла попросил разрешения присесть и устроился на стуле.
— Слушаю.
— Каким он был, когда вы учились?
— Каким был?
Филли кивнул. К этому моменту он уже достал из наплечного портфеля карманный блокнот в черной обложке. Он записал марку пива, которое пил Вайс, прикинул, какого размера его телевизор, и тоже записал. Потом зарисовал шрам, пересекавший правую бровь Рика.
— Нормальным был. Для спортсмена. — Вайс взял пиво и уселся на стул по другую сторону стола. — По крайней мере не выпендривался и нос не задирал, как некоторые.
— Насколько хорошо вы его знали?
— Зачем вам это?
— Я же сказал: пишу статью о Джимми Спирсе.
— В этом городе найдется полно людей, знавших его лучше, чем я. Что ж вы с ними не поговорите?
— Может, я это уже сделал?
— А если так, зачем вам я?
Канелла закрыл свой блокнот.
— Прошу прощения. Просто мне сказали, что вы его знали. Наверное, это какая-то ошибка. — Он попытался изобразить спокойную небрежность и даже оставил без присмотра блокнот. Но не успел Филли произнести слово «ошибка», как понял, что он и правда ошибся.
Вайс протянул руку, схватил блокнот и резко повернулся спиной к столу, закрывая свою добычу.
— Эй! — Филли встал и попытался дотянуться до блокнота через плечо Рикки, но газонокосильщик ловко увернулся. Он зашелестел страницами. Канелла попытался представить себе, какие выводы может сделать Рик из его записей.
Они стояли друг против друга, и, хотя между ними было меньше метра, Канелла беспомощно смотрел, как хозяин дома старательно щурится, силясь разобрать записи разговоров в забегаловке и начальной школе, а также заметки по другим делам, которые коротышке и вовсе ни о чем не говорили. В одном Филли был уверен: там не будет ни слова о Джимми Спирсе, Национальной Лиге или команде «Майами Долфинз».
Рикки тем временем остановился на одной из страниц, прижал ее пальцем — то ли нашел в записях свое имя, то ли хотел использовать их в подтверждение собственных слов — и спросил:
— Вы заодно с тем судьей, ведь так?
Судьей? — мелькнуло в голове у Фила. — Так может, он и не впустую теряет здесь свое время? И он поинтересовался:
— А кто это?
— А ну кончай мне на мозги срать! — прорычал Рикки.
Канелла и сам любил крепкое словцо и с удовольствием сдабривал ругательствами свою речь, но Вайс произнес это так, что его передернуло.
— Я и не собирался. Верните мне мой блокнот.
Рикки спрятал его за спину.
— Знаю я, что этот судья задумал. — Его голос звучал раздраженно, но в то же время в нем слышались радость и облегчение, как у какой-нибудь итальянской старушки на исповеди.
— Вот и расскажите мне, раз знаете.
— Еще раз предупреждаю, нечего парить мне мозги! — Рикки Вайс взглянул на детектива, потом снова в блокнот, который он держал у самого лица. — Вы с Фораком сговорились, да? И что же вам поручено сделать? Разобраться со мной? Шантажировать? Сделать так, чтобы я замолчал?
— Я не знаю никого по имени Форак, — честно сказал Филли, — и судьи никакого не знаю. Но, возможно, мы могли бы друг другу помочь.
— Вранье.
Канелла был так растерян и смущен, что всерьез подумывал о бегстве. Он стоял как раз между Вайсом и дверью. Даже в его возрасте он без труда сможет выскочить из помещения. Вот только блокнот терять очень уж жалко.
— Несколько дней тому назад в город приехал мужчина, — проговорил он быстро. — Точнее, мужчина и женщина. Вы встречались с ними в закусочной.
Рикки улыбнулся одними губами.
— Вы, вроде, сказали, что не знакомы с судьей.
— Он никакой не судья. Он врач.
— Что это все значит?
Канелла, для которого ложь была частью профессии, не сразу решился сказать правду.
— Вот за этим я и пришел сюда, чтобы попробовать разобраться.
Вайс, по-прежнему настроенный агрессивно, ринулся вперед, взмахнул правой рукой, будто пытался ударить кого-то хлыстом, схватил со стола сумку Канеллы и притянул ее к себе. Филли, уже решивший для себя, что с разъяренным Риком лучше вести себя совершенно открыто, не пытался его остановить. Он надеялся, что, увидев это, хозяин дома почувствует себя более уверенно.
Но он совершенно забыл о лежавшем в сумке оружии.
— Какого?.. — Рикки достал пистолет 38-го калибра и направил дуло в потолок. По тому, как уверенно худые пальцы Вайса держали оружие, было ясно, что он знает, как с ним обращаться. — Зачем, интересно, репортеру, вот эта штука?
Филли громко выругался. Какая глупость с его стороны! Работая в полиции, он никогда не допускал подобных ошибок.
Дверь позади него распахнулась, и женщина вскрикнула:
— Рикки!
— Пег, быстро закрой дверь! — проорал Рик.
Она тут же послушалась, закрыла и сетчатую, и деревянную двери. Пакет из аптеки качнулся в ее руке, и банка с гелем для бритья стукнулась о косяк.
— Рикки, что происходит?
— Пегги, заткнись! Я думаю! — Не выпуская пистолет, он поднял руки кверху.
— Кто этот человек? — Пег была на грани истерики, на глаза навернулись слезы. — Откуда здесь оружие?
Первый вопрос заставил Рикки вздрогнуть. Он тут же достал бумажник Канеллы и открыл его дулом пистолета.
— Я Фил Канелла. Частный детектив из Чикаго, — сказал Фил, обращаясь к обоим.
Вайс кивнул и показал Пег, которая стояла сбоку от Канеллы, его водительское удостоверение.
— Ладно. Так зачем вас нанял судья, или кто он там — доктор Форак?
— На самом деле он никакой не Форак. Его зовут доктор Дэвис Мур. И нанял меня не он, а его жена.