Госсекретарь передал документ архивисту, который в сопровождении хранителя и Долларового Билла подошёл к большому окну, выходящему на южную лужайку. Первое, что они сделали, это нашли в тексте слово «бриттанских», и архивист просиял.
Но прошло ещё несколько секунд, прежде чем Колдер Маршалл объявил их единогласное заключение.
— Это подделка, — коротко сказал он.
— Почему вы так уверены? — спросил президент.
— Mea culpa [24] , — ответил Долларовый Билл, напуская глуповатый вид.
— Значит ли это, что Саддам все ещё располагает оригиналом? — недоверчиво спросил госсекретарь.
— Нет, сэр, у него осталась копия, которую привёз с собой Скотт, — сказал Долларовый Билл. — Отсюда ясно, что у него была подделка ещё до того, как Скотт произвёл подмену.
— Тогда у кого же находится оригинал? — одновременно спросили четверо других.
— У Альфонсо Марио Кавалли, смею предположить, — сказал Долларовый Билл.
— А это кто такой? — спросил, ничего не понимая, президент.
— Джентльмен, заплативший мне за то, чтобы я изготовил копию, которая в настоящее время находится в Национальном архиве и которого я снабдил ещё одной копией, которая сейчас находится у меня в руках.
— Но если слово «бриттанских» написано с двумя «т», как вы можете утверждать, что это подделка? — спросил Декстер Хатчинз.
— Потому что из пятидесяти шести подписавшихся шестерых звали Джордж. Пятеро поставили в подписи «Джо», как было принято в те времена. И только Джордж Уит из Виргинии выписал своё полное имя. На копии, изготовленной для Кавалли, я сделал ошибку, написав «Джо» в подписи конгрессмена Уита, и был вынужден добавить буквы «рдж» позднее. Хотя они дописались идеально, использованные мной чернила были чуть светлее. Простая ошибка и различимая только глазом специалиста.
— И только тогда, когда он знает, куда смотреть, — добавил Мендельсон.
— Я не сказал об этом Кавалли, — продолжал Долларовый Билл, — поскольку, проверив слово «бриттанских», он оказался вполне удовлетворённым.
— Таким образом, Кавалли в какой-то момент, должно быть, подменил оригинал этой копией и передал её Аль-Обайди? — сказал Декстер Хатчинз.
— Молодец, заместитель, — похвалил его за догадливость Билл.
— А Аль-Обайди, в свою очередь, передал копию иракскому послу в Женеве, и тот переправил её Саддаму в Ирак. Ну а поскольку Аль-Обайди видел в экспозиции Национального архива копию Долларового Билла с правильно написанным словом «британских», он не усомнился в том, что располагает оригиналом, — сказал Декстер Хатчинз.
— Наконец-то вы догнали всех остальных, — заметил Долларовый Билл. — Хотя скажу вам честно, что я тогда уже подозревал, на что способен Кавалли, когда говорил вам месяц назад: «Неужели у воров не осталось чести?»
— Так где же сейчас оригинал? — потребовал президент.
— Я подозреваю, что он висит на стене в каменном особняке в Манхэттене, — сказал Долларовый Билл, — где, должно быть, висел все десять последних недель.
На телефонной консоли справа от президента замигала сигнальная лампочка. Глава президентской администрации взял отводную трубку и выслушал говорившего. Обычно невозмутимый, он вдруг побелел и нажал кнопку временного прерывания.
— Это Берни Шоу из Си-эн-эн, господин президент. Он говорит, что Саддам заявляет, что бомбардировка Багдада на прошлой неделе была не чем иным, как дымовой завесой, созданной для того, чтобы группа американских террористов смогла получить возможность захватить Декларацию независимости, которую мафия пыталась продать ему и которую он собственноручно вернул человеку по фамилии Брэдли. Саддам очень извиняется за состояние, в котором находится Декларация, но у него есть телевизионная запись того, как Брэдли плюёт на неё, вытирает о неё ноги и прибивает её к стене гвоздями. Если ему не верят, говорит Саддам, то пусть проверят копию Декларации в экспозиции Национального архива, и тогда любому, кто знает, как правильно пишется слово «британских», станет ясно, что это фальшивка. Шоу спрашивает, что вы можете сказать по этому поводу, поскольку Саддам намерен устроить пресс-конференцию завтра утром и рассказать всему миру правду.
Президент сжал губы.
— Бьюсь об заклад, что Саддам предоставил Си-эн-эн эксклюзивное право распоряжения этими сведениями, но только до завтрашнего утра, — добавил глава администрации.
— Делайте все, что хотите, — сказал Хатчинз, — но попытайтесь, чтобы это не попало в эфир до утра.
Чиновник заколебался на секунду, но, увидев, что президент согласно кивнул, отпустил кнопку прерывания разговора:
— Если ты хочешь выйти в эфир с подобной историей, Берни, это вопрос твоей репутации, а не моей.
Пока он внимательно выслушивал ответ Шоу, в кабинете стояла напряжённая тишина.
— Милости прошу, — сказал он наконец и, положив трубку, повернулся к президенту: — Шоу говорит, что завтра к моменту открытия Национального архива в десять часов утра возле него будет дежурить бригада репортёров, и, я цитирую: «…если слово „британских“ написано правильно, я четвёртую президента».
Президент взглянул на стоявшие под портретом Абрахама Линкольна на каминной полке настольные часы. Они показывали начало восьмого. Он повернулся в кресле к заместителю директора ЦРУ.
— Господин Хатчинз, — сказал он, — у вас есть пятнадцать часов, чтобы не допустить моего четвертования. Если вы не справитесь, меня не будет здесь не только через три года, но уже через три дня.
«Утечка газа» началась вскоре после полуночи в воскресенье 4 июля в подвале дома № 21, где проживали Престонсы, находившиеся в это время в отпуске на Малибу.
Когда их домработница-мексиканка открыла дверь вскоре после полуночи, она предположила самое худшее. Незаконный иммигрант без зеленой карточки живёт в постоянном страхе перед визитом любого государственного служащего.
У домработницы отлегло от сердца, когда она узнала, что эти служащие были всего лишь из газовой компании. Без долгих уговоров она согласилась проводить их в подвал каменного особняка и показать, где находится газовый счётчик.
Получив доступ, они сработали за несколько секунд, ослабив пару муфт и создав небольшую утечку, которая давала запах, способный насторожить любого смертного. Специалист по взрывам заверил своего босса, что серьёзных причин для беспокойства нет, так как пожарные прибудут через двадцать минут.
Старший спокойно попросил домработницу позвонить в пожарную службу и предупредить их, что в доме № 21 утечка газа, которая может привести к взрыву, если её срочно не устранят. Он сказал ей также, какой код нужно назвать.
Домработница набрала 911 и, когда её соединили с пожарной службой, запинаясь, изложила суть дела, добавив, что это дом № 21 по 75-й Восточной улице, что между Парковой и Мэдисон.