— Говори! — приказал он одному из мужчин.
— Изгородь уходит на несколько километров в лес, господин. Я прошел вдоль заграждения до тех пор, пока оно не начало подниматься в гору. По всему периметру расставлены вооруженные рейнджеры. Судя по всему, это профессиональные охранники, может быть даже военные.
— Есть ли возможность пройти незамеченным мимо них?
— Некоторые из нас наверняка смогли бы это сделать. Правда, опасность очень велика. И в западной части леса ходят как минимум три десятка вооруженных охранников.
— А что вы видели? — спросил мужчина в костюме двух других.
— В тридцати минутах к югу отсюда располагается лагерь, — начал один из них, — он очень похож на армейский, по всей видимости, там есть офис, казармы и что-то наподобие склада.
— Профессор Лавелл?
— Нет, господин. Похоже, его там нет. Лагерь находится в центре огражденной территории. К нему ведет дорога, но она перекрыта большими воротами. Похоже, это и есть главный вход на территорию. Если мы будем следить за ним, то рано или поздно Лавелл появится там.
— Я и сам знаю, что мне делать! — возразил мужчина в костюме.
— Да, господин, прошу прощения, — он опустил голову и обнажил свою шею, — да прибудет с вами Велиал, Аш Модей.
Аш проигнорировал его и обратился к третьему:
— А ты что видел?
— Я пошел вдоль заграждения в другую сторону. Там тоже повсюду вооруженная охрана и ни намека на профессора.
На мгновение Аш Модей замолчал. Он руководил пятью легионами западного княжества «Руки Велиала». С их помощью можно было бы вторгнуться на территорию. Только привлекать внимание таким образом было совершенно невыгодно. Первосвященник четко дал понять, чего ждал от него сам Велиал. Профессор нашел Кольцо Монсегюра, и вполне возможно, что тайна скрывалась за этим заграждением. Но только профессор мог это подтвердить. Следовательно, сначала надо было разыскать его. И они непременно сделают это. И узнают все именно от него.
— Поднимись! — приказал он мужчине, который до сих пор сидел с опущенной головой. — Ты остаешься здесь. Отправляйся к воротам и наблюдай за входом день и ночь. Когда придет время и я спрошу тебя, ты должен будешь мне ответить, кто, когда и зачем входил в эти ворота.
— Да, господин.
— Выходи.
Мужчина послушался. Аш последовал за ним.
— Беги, не теряй зря времени!
Затем он обратился к оставшимся в машине:
— Сейчас мы отправимся в город, чтобы найти профессора. Пока будем ехать, переоденьтесь.
Он закрыл заднюю дверь, обошел микроавтобус и сел за руль. Потом посмотрел в зеркало заднего вида и вытер салфеткой нарисованный на лбу знак. Только после этого он завел автомобиль и тронулся в Сен-Пьер-дю-Буа.
10 мая, отель «Де ля Гранж», Сен-Пьер-дю-Буа.
— Давайте еще раз обдумаем детали, — предложил Питер. — Так как проход поглощает любое излучение, думаю, нет никакого смысла в том, чтобы давать вам мобильный телефон или рацию. Вместо этого мы с Патриком можем подстраховать вас с помощью веревки. Сначала вы погрузите туда голову, и мы моментально вытянем вас назад. Если все пойдет хорошо, то вы полностью погрузитесь в проход на одну секунду, и мы снова вытащим вас наружу. Так мы постепенно будем увеличивать время вашего нахождения в проходе до тех пор, пока не будем полностью уверены, что с вами ничего не произойдет.
— Да, Питер, — сказал Патрик, — может, вам понадобится измерительная рулетка?
— Это очень серьезно! Ведь речи идет о ее душевном состоянии и жизни.
— Да ладно вам! С ней ничего не случится.
— Как вы можете быть настолько уверены? Мне ли вам рассказывать о последствиях пребывания в этом месте!
— Вы, конечно, правы. И тем не менее у меня есть внутренняя убежденность, что мы все делаем правильно. А кроме того, я ей доверяю.
— С каких это пор вы доверяете еще кому-то, кроме себя?
— Ну, когда-то же нужно начинать! — ответил Патрик.
— Я надеюсь, вы относитесь к этому не столь легкомысленно, — обратился Питер к Штефани. — Пожалуйста, обращайте внимание даже на мельчайшее изменение вашего состояния или восприятия.
— Я, кстати говоря, тоже уверена, что никаких проблем не возникнет, — согласилась Штефани. — Я возьму фонарик и блокнот, чтобы зарисовать то, что увижу.
— Не исключено, что за проходом кромешная тьма, — рассуждал вслух Патрик. — Он может быть несколько километров в длину, и на протяжении всего пути любое излучение будет поглощаться. Так что рассчитывайте на то, что, несмотря на карманный фонарик, вы будете абсолютно слепой. Кстати, там еще могут быть неожиданные расщелины или обрывы, так что старайтесь обследовать все до последнего сантиметра.
— Обратите внимание на стены, — осенило Патрика. — Может быть, сразу за проходом будет какой-нибудь выключатель или механизм, который сможет «отключить» этот эффект.
— Неплохо бы договориться об условных сигналах, при помощи которых мы сможем общаться посредством веревки. Вдруг проход поглощает и звуковые волны?
— Хорошая идея, — согласился Патрик, — вот что я предлагаю: если мы сильно дернем три раза — «срочно назад». Если вы — «вытаскивайте меня».
— Ну, не знаю, — подумал Питер, — а вдруг со Штефани что-нибудь случится, и она не сможет дернуть за веревку? Или веревка зацепится за что-нибудь, и мы не поймем, что Штефани подает нам сигнал?
— Что за мрачные мысли, профессор! — пошутил Патрик.
— А он прав, — сказала Штефани. — Я могу дергать за веревку через определенные промежутки времени. Тогда вы будете уверены в том, что у меня все в порядке. А вот если она останется неподвижной слишком долго, по какой бы причине это ни произошло, вытаскивайте меня назад.
— Да, это правильно, — одобрил Питер.
— Значит, мы готовы? — Патрик встал.
— По-моему, да, — ответила Штефани и тоже встала.
— Мы точно обо всем хорошо подумали? — не сдавался Питер.
— Да-а! — почти одновременно ответили Штефани и Патрик, и оба рассмеялись.
— Ну что ж, тогда…
Питер посмотрел сначала на одного, затем на другого, поднялся несколько нерешительно и надел куртку.
— Что ж, тогда поехали… Патрик, вы с нами?
После обеда небо затянуло тучами, воздух стал прохладным. Патрик сидел за рулем «Лэндровера» и вел автомобиль к лесу, а Питер на заднем сиденье погрузился в собственные мысли. Величайшая загадка пещеры была перед ними — необъяснимый и крайне опасный проход, который был в состоянии свести с ума любого, кто окажется в нем. В последнее время они неоправданно оставляли его без внимания, пытаясь расшифровать загадочные надписи. С каждым днем они все больше углублялись в мистические коллизии. Им удалось смахнуть пыль веков с каббалы, Мартина Лютера, розенкрейцеров и Тамплиеров. Но, несмотря на это, они ни на йоту не продвинулись в разгадке тайны пещеры. И вот теперь они неожиданно решили перешагнуть порог. Это было отчаянное и очень опасное предприятие, и, хотя Питеру следовало бы волноваться гораздо больше, он чувствовал себя достаточно спокойно. Скорее наблюдателем, а не участником этих событий. Может быть, дело было в том, что многие открытия, сделанные за это время, были сделаны не им: установка точной даты затмения солнца, расшифровка надписей на полу и письма, пришедшего по факсу. Всегда в разгадке этих вещей так или иначе принимала участие Штефани. Она была словно катализатор и осторожно следила за тем, чтобы исследователи замечали важные намеки и сопоставляли данные. Питер ни в чем не был уверен, но у него снова появилось какое-то странное чувство по отношению к ней. И теперь она оказалась тем человеком, который первым пройдет в проход… Неужели это действительно было так? Неужели Штефани манипулировала ими обоими? А Патрик так доверяет ей… С какой стати она так уверена в том, что этот не проход не причинит ей никакого вреда?