— Знаешь, Америка, я как раз хотела спросить, чем ты занималась до того, как попала во дворец.
— Музыкой.
— Было бы здорово, если бы ты как-нибудь нам сыграла.
Я вздохнула.
— Вообще-то, я захватила с собой скрипку, хотела исполнить кое-что для тебя сегодня. Думала, это будет оригинальный подарок. Но тут уже есть квартет, так что, наверное…
— Ой, сыграй нам! — запросила Марли.
— Пожалуйста, Америка, в честь моего дня рождения!
— Но они уже играют…
Не слушая моих возражений, Крисс и Марли попросили квартет умолкнуть и собрали всех девушек. Некоторые уселись прямо на полу, расправив юбки, другие принесли стулья. Крисс стояла посреди толпы, сжимая руки от волнения. Селеста все с тем же хрустальным бокалом, из которого даже не пригубила, встала рядом с именинницей.
Пока девушки рассаживались, я достала скрипку. Молодые музыканты, игравшие в квартете, подошли поддержать меня. Немногочисленные официанты, сновавшие по залу, замерли.
Я набрала в грудь побольше воздуха и прижала инструмент подбородком к плечу.
— Это для тебя, — сказала я, глядя на Крисс.
Взмахнула смычком, закрыла глаза и отдалась музыке.
На мгновение не осталось ни зловредной Селесты, ни Аспена, подстерегающего за каждым углом, ни повстанцев, рвущихся во дворец. Не осталось вообще ничего, кроме чистых нот. Они лились из-под смычка и нанизывались одна на другую, как будто боялись потеряться. И все же их относило все дальше друг от друга, и чем дольше звучала музыка, тем отчетливей я понимала: подарок, предназначавшийся для Крисс, стал подарком для меня самой.
Может, я и Пятерка, но все же кое на что годна.
Я доиграла мелодию — такую знакомую, как отцовский голос или запах моей комнаты. В последний раз провела смычком по струнам.
И обернулась к Крисс, надеясь, что подарок пришелся ей по вкусу, но даже не увидела ее лица. Позади столпившихся девушек стоял Максон. Он был облачен в серый костюм, а под мышкой держал нарядную подарочную коробку. Девушки вежливо зааплодировали, но я не услышала ни звука. Единственное, что сейчас видела, — это зачарованное выражение на лице принца, которое медленно сменилось улыбкой, предназначенной только мне одной.
— Ваше высочество, — сделала я книксен.
Девушки поспешно вскочили на ноги, чтобы поприветствовать Максона. И тут я услышала потрясенный вскрик:
— Ох, нет! Крисс, прости меня, пожалуйста, я не хотела!
Еще несколько девушек хором ахнули, и когда Крисс повернулась в мою сторону, я поняла почему. По ее прекрасному платью расплывалось багровое пятно. Выглядело это так, как будто ее ударили ножом.
— Извини, Крисс, я просто слишком быстро повернулась. Я не нарочно! Честное слово. Давай я тебе помогу.
Кому-то, возможно, тон Селесты и показался бы искренним, но меня ей провести не удалось.
Крисс зажала рот руками и, разрыдавшись, выбежала из зала, после чего вечеринка закончилась. Максон, к чести своей, отправился за ней следом, хотя мне отчаянно хотелось, чтобы он остался.
Селеста уверяла всех, кто готов был ее слушать, что все это чистой воды досадная случайность. Тьюзди, которая якобы все видела, усердно кивала, но все остальные так выразительно вздыхали и закатывали глаза, что толку от ее поддержки было не много. Я тихо убрала скрипку и собралась уйти.
Марли поймала меня за локоть:
— Кто-то должен наконец что-то с ней сделать.
Если Селеста способна была спровоцировать на насилие такого кроткого человека, как Анна, попытаться стащить платье с меня или разозлить даже такую добрую душу, как Марли, значит в Отборе ей не место.
Мне необходимо было сделать так, чтобы эту девицу отправили прочь из дворца.
— Максон, это была никакая не случайность!
Мы с ним снова гуляли в саду, коротая время до эфира «Вестей». У меня ушел целый день на то, чтобы его подловить.
— Но у нее был такой потрясенный вид, и она так извинялась, — возразил он. — Что, по-твоему, это могло быть, если не случайность?
Я вздохнула:
— Говорю же тебе. Я вижу Селесту каждый день. Это был такой хитроумный способ испортить Крисс ее звездный час. Чужой успех ей как нож по сердцу.
— Ну, если она пыталась отвлечь мое внимание от Крисс, это ей не удалось. Я провел в обществе Крисс около часа. Надо сказать, кстати, очень неплохо.
Я не желала об этом слушать. Между нами протянулась какая-то тонкая ниточка, и мне не хотелось думать ни о чем, что могло ее разорвать. По крайней мере, до тех пор, пока я не разберусь со своими чувствами.
— А что ты тогда скажешь про Анну?
— Про какую Анну?
— Про Анну Фармер. Она ударила Селесту, и ты отправил ее домой, помнишь? Я знаю, что Анну спровоцировали.
— Ты слышала, как Селеста что-то ей сказала? — Тон у него был скептический.
— Нет, не слышала. Но я знала Анну и знаю Селесту. Говорю тебе, Анна была не из тех, кто по любому поводу машет кулаками. Селеста наверняка сказала ей какую-нибудь гадость, если она так отреагировала.
— Америка, я понимаю, что ты проводишь в обществе девушек больше времени, чем я, но насколько хорошо ты их знаешь? Ты вечно прячешься в комнате или в библиотеке. Я бы сказал, что ты куда лучше изучила характер своих служанок, нежели кого-либо из Избранных.
Пожалуй, здесь он не ошибался, но я не желала идти на попятный.
— Это несправедливо. Я ведь оказалась права насчет Марли, разве не так? Скажешь, она не прелесть?
Максон поморщился:
— Да… прелесть… наверное.
— Так почему же ты не веришь мне, когда я говорю, что Селеста специально это сделала?
— Америка, я не хочу сказать, что ты меня обманываешь. Уверен, ты действительно так считаешь. Но Селеста искренне переживала. И со мной она всегда сама кротость.
— Ну еще бы, — пробормотала я себе под нос.
— Все, хватит, — со вздохом сказал Максон. — Не желаю больше разговаривать о других.
— Она пыталась отобрать у меня платье, — пожаловалась я.
— Я же сказал, что не желаю говорить о ней, — отрезал он.
Все дальнейшие попытки оказались бесполезны. Я тяжело вздохнула и всплеснула руками. От отчаяния хотелось визжать.
— Если ты намерена так себя вести, пойду-ка я поищу кого-нибудь другого, кому по-настоящему интересно в моем обществе. — Он зашагал прочь.
— Эй! — окликнула его я.
— Нет уж. — Он обернулся ко мне и заговорил с такой жесткостью, какой я от него не ожидала. — Вы забываетесь, леди Америка. Советую вам вспомнить, что я кронпринц Иллеа. По сути, властелин и правитель этой страны, и черт меня побери, если я позволю так с собой обращаться в моем собственном доме. Вы не обязаны соглашаться с моими решениями, но подчиняться им будете.