большинство гвардейцев явились просто в парадной форме —
отутюженных белых брюках и синих мундирах. Они были в
перчатках, но без фуражек, чтобы отличаться от тех, что стояли на
посту, охраняя зал по периметру.
—
Ну, что скажешь? — спросила я у Мэй.
Как оказалось, сестра уже успела раствориться в толпе. Я
рассмеялась и оглядела зал в поисках ее пышного платья. Когда
она заявила, что желает пойти на праздник в костюме невесты —
как по телевизору показывают, — я подумала, что это шутка.
Впрочем, белая фата была изумительно ей к лицу.
—
Леди Америка, добрый вечер, — шепнул кто-то мне
на ухо.
Я вздрогнула и, обернувшись, увидела рядом Аспена в парадной
форме.
—
Ты меня напугал!
Я прижала руку к сердцу, как будто это могло унять его бешеный
стук. Аспен лишь фыркнул.
—
Мне нравится твой костюм, — весело сообщил он.
—
Спасибо. Мне он тоже нравится.
Энн превратила меня в бабочку. Мое платье было присобрано
сзади, невесомый материал с черной каймой окутывал тело
КИР А КА С С
пышным облаком. Лицо же скрывала маска в виде крылышек,
отчего я чувствовала себя загадочной.
—
Почему ты пришел не в костюме? — спросила я. —
Неужели совсем не смог ничего придумать?
—
Предпочитаю мундир, — пожал он плечами.
—
Понятно.
Мне на его месте было бы жаль упускать такой случай
посумасбродничать. В этом отношении у Аспена возможностей
куда меньше, чем у меня. Неужели ему не хотелось повеселиться?
—
Я просто подошел поздороваться, узнать, как у тебя
дела.
—
Хорошо, — поспешно ответила я.
Мне почему-то стало неловко.
—
Ясно, — сказал он, явно слегка задетый. — Что ж,
замечательно, раз так.
Может, после своей позавчерашней речи он ожидал услышать от
меня что-то большее, но я пока не была готова дать ему какой-то
определенный ответ. Он поклонился и отошел в сторону
перекинуться словечком с другим гвардейцем. Тот по-братски его
обнял. Интересно, а ему служба в гвардии тоже давала то чувство
плеча, которое мне дало участие в Отборе?
Почти сразу же после этого Марли с Элизой отыскали меня и
потащили танцевать. Пока я раскачивалась в танце, пытаясь ни в
кого не врезаться, на глаза снова попался Аспен. Он стоял чуть
поодаль от танцующих и о чем-то беседовал с мамой и Мэй. Мама
поглаживала Аспена по рукаву, как будто пытаясь его расправить,
а Мэй прямо-таки сияла. Наверное, они говорили, какой он
красивый в своей парадной форме и как гордилась бы им его мать,
если бы могла его сейчас видеть. Он улыбнулся в ответ — ему
было приятно это слышать. Мы с Аспеном редкие птицы. Пятерка
и Шестерка, волею судьбы вырванные из монотонной круговерти и
перенесенные во дворец. Отбор настолько круто изменил мою
жизнь, что порой я забывала поблагодарить судьбу за этот опыт.
Э ЛИ ТА
Я танцевала в кругу с остальными девушками и гвардейцами, пока
музыка не закончилась и не заговорил диджей.
— Дамы и господа, поприветствуем короля Кларксона, королеву
Эмберли и принца Максона Шрива!
Грянул оркестр, дамы присели в реверансе, а мужчины склонили
головы в поклоне, приветствуя монаршее семейство. Король был
одет как король, только другой страны. Я не очень поняла, какой
именно. Королева нарядилась в темно-синее платье, причем такого
темного оттенка, что оно казалось почти черным. Платье было
усеяно россыпью драгоценных камней и походило на ночное небо.
А Максон, как это ни забавно, облачился в костюм пирата. На нем
были рваные штаны и мешковатая рубаха с жилеткой поверх,
голова повязана бан- даной. Для большего эффекта он еще и не
брился пару дней, так что его подбородок был покрыт темной ще-
тиной.
Потом диджей попросил нас освободить танцевальную площадку,
и монаршая чета исполнила первый танец. Максон стоял рядом с
Натали и Крисс и по очереди нашептывал что-то на ушко то одной,
то другой. Видимо, это было что-то смешное, потому что обе
смеялись.
11аконец я увидела, как он принялся обводить взглядом зал. Не
знаю, меня он искал или нет, но не хотелось, чтобы принц заметил,
как я на него таращусь. Я взбила платье и принялась смотреть на
его родителей. Вид у них был очень счастливый.
Я задумалась об Отборе. Какой бы безумной ни выглядела его
идея, с результатом не поспорить. Король Кларксон и королева
Эмберли просто созданы друг для друга. Он казался грозным
правителем, а она — умиротворяющим началом. Она умела
молчать и слушать, а ему всегда было что сказать. Несмотря на то
что вся :>та затея должна казаться архаичной и неправильной, она
работала.
Интересно, во время их Отбора они тоже отдалялись друг от друга,
как Максон сейчас отдалился от меня? Почему он не сделал ни
одной попытки увидеться со мной, хотя постоянно встречался с
КИР А КА С С
остальными девушками? Может, именно поэтому он вызвал на
разговор моего отца? Чтобы объяснить ему, почему должен
отправить меня домой? Максон всегда вел себя учтиво, так что та-
кой поступок был бы вполне в его духе.
Я принялась выглядывать в толпе Аспена. Его нигде не было
видно, зато я заметила, что папа наконец-то появился и стоит рука