это против правил!
Я огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто не видит,
как горячо мы переговариваемся, в особенности мои родители. Я
заметила, что мама болтает с матерью Натали. Папа куда-то исчез.
—
И это говоришь ты! — Он шутливо закатил глаза. —
Если мы больше не вместе, ты не можешь указывать, с кем мне
общаться.
—
Ты ведь знаешь, что это не так, — поморщилась я.
—
А как? — прошептал он. — Я не знаю, бороться мне
за тебя или отойти в сторону. — Он покачал головой. — Сдаваться
я не хочу, но если мне не на что надеяться, скажи об этом.
Сохранять спокойное выражение лица ему явно было не просто, а в
голосе звучали печальные нотки. Но мне тоже больно. При мысли о
том, что всему этому придет конец, щемило сердце.
—
Он избегает меня, — вздохнула я. — Здоровается,
конечно, но на свидания ходит с другими. Наверное, я просто
напридумывала себе, что нравлюсь ему.
Аспен даже замер на миг посреди танца, потрясенный моими
словами. Потом быстро взял себя в руки и вгляделся в мое лицо.
—
Я понятия ни о чем не имел, — произнес он негромко.
— Ну, то есть ты же знаешь, что я хочу, чтобы мы были вместе, но
я боялся причинить тебе боль.
—
Спасибо. — Я пожала плечами. — Самое обидное в
этом то, что теперь я чувствую себя дурой.
Аспен притянул меня чуть ближе к себе, выдерживая тем не менее
приличествующее расстояние, хотя я видела, что ему этого не
хотелось.
—
Мер, поверь мне, дурак — это тот мужчина, который
по собственной воле отказывается от шанса быть с тобой.
—
Но ведь ты сам пытался меня бросить, — напомнила я
ему.
КИР А КА С С
—- Потому-то я и знаю, — с улыбкой отозвался он.
Я порадовалась, что мы наконец можем шутить по этому поводу.
Выглянув из-за плеча Аспена, я обнаружила, что Максон танцует с
Крисс. Опять. Неужели меня он не пригласит ни разу?
—
Знаешь, что мне напоминает этот танец? — шепнул
Аспен мне на ухо.
—
Что?
—
Вечеринку по случаю шестнадцатилетия Ферн Талли.
Я посмотрела на него как на ненормального. Эту вечеринку я
отлично помнила. Ферн была Шестеркой и иногда помогала нам по
хозяйству, если мама Аспена бывала слишком занята и не могла
выкроить для нас время. Шестнадцать лет ей исполнилось месяцев
через семь после того, как мы с Аспеном начали встречаться. Мы
оба были в числе приглашенных на день рождения. Вечеринкой это
можно назвать лишь с большой натяжкой. На столе пирог и вода,
музыка по радио, потому что никаких дисков у нее не было, и
полутьма в ее не- отремонтированном подвале. Соль в том, что до
этой вечеринки мне приходилось бывать только на семейных
праздниках. Здесь же собрались соседские подростки, одни, без
взрослых, и это было головокружительное ощущение. Однако же
та вечеринка ни в какое сравнение не шла с роскошным балом, на
котором мы присутствовали сейчас.
—
Это чем же она может напоминать этот праздник? —
с недоверием в голосе спросила я.
Аспен сглотнул:
—
Мы с тобой танцевали. Помнишь? Я был так горд, что
держу тебя в объятиях на глазах у других людей. Несмотря на то
что танец в твоем исполнении выглядел так, как будто с тобой
приключился припадок. — Он подмигнул мне.
Его слова разбередили душу. Я не забыла тот танец.
Воспоминаниями о нем я жила потом еще несколько недель.
В одно мгновение в мое сознание хлынули тысячи секретов,
которые мы с Аспеном придумывали и хранили: имена, выбранные
для наших воображаемых детей; домик на дереве; чувствительное
Э ЛИ ТА
местечко у него на шее сзади, которое я так любила щекотать;
записки, предназначенные друг другу и оставленные в
условленных местах; мои тщетные попытки варить домашнее
мыло; игры в крестики-нолики, которые мы чертили пальцами у
него на животе, немедленно забывая, какой только что был сделан
ход... В тих играх он всегда позволял мне побеждать.
— Мер, пообещай, что подождешь меня. Если ты будешь ждать, я
справлюсь со всем на свете, — выдохнул он мне в ухо.
Оркестр заиграл национальную мелодию, и один из стоявших
рядом гвардейцев пригласил меня на танец. Мы закружились по
площадке, оставив не только Аспена, но и меня саму без ответа.
Праздник шел своим чередом, и я поймала себя на том, что то и
дело посматриваю на Аспена. Хотя я пыталась сделать вид, как
будто ничего такого в этом нет, уверена, любой внимательный
наблюдатель заметил бы это. В особенности мой отец, будь он в
этом зале. Впрочем, его, похоже, возможность устроить себе
экскурсию по дворцу интересовала куда больше танцев.
Я попыталась отвлечься от этих мыслей и в результате
перетанцевала, наверное, со всеми в зале, кроме Мак- сона. Когда
же я наконец присела, решив дать отдых своим натруженным
ногам, над ухом у меня вдруг раздался его голос:
—
Миледи, могу я пригласить вас на танец?
В моей душе всколыхнулось что-то неуловимое, то самое чувство.
Какой бы подавленной я себя ни ощущала, как бы смущена ни
была, я не могла отказаться от приглашения.
—
Разумеется.
Принц взял меня за руку и повел в центр зала, где оркестр уже
начинал играть медленный танец. Я вдруг почувствовала себя