Воспоминания о Евролиге-96 все еще витали приятной дымкой в голове, заменявшей сейчас сигареты, когда Фитчет почувствовал тычки в бок.
— Эй ты, козел! Вылезай, приехали.
Открыв глаза, он увидел, что фургон остановился и задние двери распахнуты. Один из полисменов тянул его за шиворот.
— Черт, отключился в этой сраной тачке, — пробормотал Фитчет, выбираясь наружу.
Он очутился в небольшом дворике, обнесенном высокой кирпичной стеной. До середины двор был заставлен полицейскими тачками. Слева высилось серое здание с окнами, сквозь которые хрен чего разглядишь. Его привезли в какой-то полицейский участок, скорее всего, в Лондоне. Больше он ни в чем не мог быть уверен.
Джарвис захватил свой чемоданчик и сумку с вещами, после чего вылез из такси. Он был уже на полпути, спускаясь в подземный гараж, пока Вильямс расплачивался с таксистом, и к тому времени как молодой человек спустился, Джарвис уже был в лифте. Ему вовсе не хотелось возвращаться обратно в контору, но надо было с глазу на глаз переговорить с главным, прежде чем отправляться домой.
Хотя уже пробило семь, в конторе было еще полно народу — половина обычного состава.
— Главный на месте? — спросил он.
— Нет, шеф, он уехал домой на выходные. Там у вас на столе сообщение, и детектив-сержант Гаррис дожидается в инструктажной.
Джарвис бросил вещи, сел за стол и схватил лист бумаги. Он прочитал сообщение, и, как только дошел до последнего слова, по лицу его расплылась широкая улыбка. Это было как раз то, что надо. Трое в лодке, не считая его, старой полицейской ищейки. Он был назначен старшим в группе из трех человек — Уайт, Парри и Вильямс. Плюс детектив-сержант Эл Гаррис, который остается в офисе в качестве координатора. В конце сообщения содержалась приписка, оставленная Алленом от руки: «Неделя на доказательства)».
Он услышал, как зашипели двери лифта за спиной, и оглянулся на входящего Вильямса.
— Фил, — позвал он, когда тот приблизился. — Мы начинаем.
Лицо молодого детектива-сержанта растянулось в улыбке.
— Классно, шеф. Джарвис выпрямился:
— Это не просто классно, это грандиозно. Ты еще будешь гордиться, что принимал участие в такой разработке. Мы возьмем за жабры самого… впрочем, потом сам узнаешь.
Взяв трубку телефона, стоявшего на столе, он набрал номер дежурного сержанта в следственном изоляторе, но положил ее на место, прежде чем раздался первый гудок. После чего вдруг велел Вильямсу отправляться домой, а сам пошел в инструктажную.
По пути он столкнулся с Гаррисом, уже спешившим навстречу.
— Пардон, шеф, не знал, что вы уже вернулись, собирался домой.
Джарвис приветствовал его улыбкой. Он считал Гарриса незаурядным детективом, да и вообще приятным типом. И выбор его в следственную группу был неслучаен.
— Все в порядке, Эл, — откликнулся он. — Посвяти меня в детали и можешь двигать. Работенка, сам знаешь, предстоит пыльная.
Гаррис с пониманием кивнул:
— Да уж. Я сам узнал об этом всего пару часов назад. Теперь с вами в одной упряжке, да еще сержант Парри и констебль Уайт. И, кажется. Фил Вильямс, который ездил с вами в Брам. Я уже говорил со Стивом Парри, завтра они вместе с Нилом явятся к девяти утра. Еще не говорил с Вильямсом, брякну ему домой.
Джарвис задумчиво кивнул:
— Теперь все на месте?
— Да, шеф, доска приготовлена, документы тоже. Была морока, но теперь все в порядке.
Джарвис потер ладони, ухмыляясь.
— Прекрасно, Эл. Можешь идти, передай мои извинения Сью. Знаю, она ненавидит меня до печенок.
Прыснув, Гаррис пошел к лифту.
— Утром увидимся, шеф, — бросил он напоследок.
Джарвис поспешил в комнату инструктажа и подергал ручку двери. Заперто.
— Блин! — Настроение резко переменилось. Он вдруг разозлился. К тому же на голодный желудок, с утра ни маковой росинки. Он развернулся к столу за сумками. Осталось сделать последнее, перед тем как ехать домой.
Гарри Фитчет лежал на жестком матрасе, уставясь в потолок. Он устал от мыслей. Чтобы как-то отвлечься от однообразия унылой обстановки, он стал напевать любимые футбольные «кричалки». Сначала тихо, потом все громче — и, наконец, во весь голос.
Люк на двери откинулся, и сердитая физиономия появилась в прямоугольном отверстии:
— Заткни пасть! — Но Фитчет только рассмеялся.
— Еще один звук — и пойдешь в карцер. Люк захлопнулся, и Фитчет громко заржал.
— Суки! — заорал он. И тут что-то привлекло его внимание. Он мог поклясться, что слышит, как рядом распевает кто-то еще. Метнувшись к двери, он прижался ухом к железному люку. Определенно голос с акцентом «брамми» распевал такие же кричалки. И он тут же догадался, кто это.
— Алекс! — выкрикнул он, и снова чей-то разъяренный голос раскатился по коридору, приказывая заткнуться.
После финального бирмингемского гимна в камерах стало тихо.
Фитчет опустился на тюремную койку. Значит, и Алекса загребли. И он здесь же, рядом.
— Вот жопа с ручкой, — пробормотал он вполголоса.
Топот полицейских ботинок заставил его повернуться к двери: люк снова открылся. В этот раз он не без удивления узнал лицо коппера в штатском, который заявился к нему с обыском. Фитчет встал и несколько секунд не спускал глаз с этого типа, прежде чем заговорил.
— Лады-лады-лады, — сказал он. — Вот мы и встретились снова. Я вижу, вы и дружка моего тоже оприходовали по полной схеме.
Фитчет мог поклясться, что заметил, как дрогнуло лицо полицейского, прежде чем захлопнулся люк. Подбежав к двери, он ударил кулаком и заорал:
— Стучать надо, когда лезешь в камеру к джентльмену!
Сев на место, он внезапно расплылся в улыбке:
— Один-ноль в мою пользу.
Джарвис был вне себя. Он вихрем пронесся по коридору и хлопнул дверью, бросив оба цилиндрических ключа от камер на стол сержанту изолятора.
— Я же сказал — рассадить их подальше друг от друга. Чтобы ни один не знал об аресте другого. Зачем, вы думаете, их от самого Бирмингема везли в разных машинах? Вы бы еще в одну камеру их сунули, идиоты!
Не успел сержант и рта раскрыть, как Джарвиса уже вынесло из дежурки.
Дойдя до машины, он слегка успокоился. Вообще-то ничего страшного не случилось, просто появились некоторые трудности. Он справится с этим, придет время, но сейчас ему нужен горячий душ и что-нибудь перекусить. Фитчет и Бейли подождут до утра.
Суббота, 2 октября, 08.30