– … потом перебрались на кровать… Э…
– Ладно. Забудь. Мне надо сейчас уйти. Ты как?
– Если ты не против, то я еще немножко посплю, – при этом она громко зевнула.
– Спи. Ключ оставишь у консьержки, – с этими словами я скинул с плеч халат и стал одеваться.
Встреча должна была состояться в рабочем районе. Мик должен был свести меня с человеком, который якобы знал о нахождении таинственного склада. Мне не хотелось привлекать излишнее внимание, поэтому я достал из шкафа одежду более подходящую для подобного путешествия. Куртка, рубашка, брюки. Все не новое, но чистое. Ботинки и кепка были куплены буквально на днях. Одевшись, посмотрел на себя в зеркало: в нем отражался молодой рабочий, решивший навестить свою подружку или посидеть в забегаловке. Еще раз пробежал глазами по просторной куртке.
«Удачно я ее купил. Пистолет нигде не выпирает. Да и кобура подогнана как надо».
Спустившись по лестнице с третьего этажа, подошел к конторке консьержа. За стеклом сидел мальчишка лет тринадцати – четырнадцати.
– Доброе утро, мистер Дантон.
– Может оно и доброе, Бен, но я пока этого не ощущаю. Но я не об этом хотел сказать… Слушай, у меня в квартире осталась девушка…
– Знаю, мистер Дантон, – его веснушчатое лицо при этом расплылось в широкой улыбке. – Вчера вас с ней видел. Вы, счастливчик, сэр. У вас всегда такие красивые девушки, что остается только завидовать.
– Подожди, ты вчера… ночью здесь сидел? Черт! Как-то упустил этот момент…
– Ничего страшного, мистер Дантон. Вы были вчера такой веселый….
– Скажи лучше – пьяный.
– Не скажу, сэр, потому что видел вас таким первый раз за три месяца. Видно вы что-то праздновали, а значит – веселились. Если бы вы через день приходили такой, то тогда бы я сказал, что вы пьяный.
– Смотри, какие интересные рассуждения. Эй! Если ты дежурил – значит, твоя мама снова болеет?
– Да, мистер Дантон. У нее снова ноги опухли. Еле ходит.
– Плохо.
Я порылся в кармане куртки и достал несколько бумажек и монет. Отобрал две долларовые монеты и положил их на стойку.
– Большое спасибо, мистер Дантон. Вы очень щедры…
– Не за что, Бен. Все, я побежал.
Выйдя из подъезда, на минуту задумался: взять такси или пойти пешком, но потом решил, что времени достаточно, а прогулка по свежему воздуху поможет мне стряхнуть с себя остатки похмелья. Пройдя с десяток кварталов, я оказался в нужном мне районе. На перекрестке определился с направлением, но для верности все же решил спросить у хозяина табачной лавки, стоящего на пороге своего заведения, рядом с деревянной фигурой грубо раскрашенного индейца.
– Мистер, как лучше пройти на пятнадцатую улицу?
– Иди прямо, парень. Вон до того желтого дома. Видишь? – я кивнул головой. – После него свернешь направо. Дойдешь до китайской прачечной, перейдешь улицу. Там на углу закусочная. За ней и будет твоя улица. Там еще ломбард есть. Если снова заплутаешься, спроси, где находиться ломбард. Тебе любой скажет!
– Спасибо, мистер.
Завернув за угол желтого дома, я увидел ряды ручных тележек, выстроившиеся по обе стороны вдоль улицы. Продавцами в основном были чехи, поляки, немцы и лишь немного итальянцев. Такие торговые ряды были не редкостью в бедных районах Чикаго. На одних тележках громоздились овощи и фрукты; на других лежали итальянские сыры, завернутые в марлю. Вперемешку с продуктами здесь торговали дешевым домашним платьем и бельем, вязаными вещами, посудой. Свернув от китайской прачечной, от которой несло тяжелым духом сырого белья, я перешел улицу и вскоре остановился перед витриной магазинчика, над которым висела вывеска, гласившая: «Ломбард». Витрина была настолько грязной, что я подумал, какой в ней смысл, если через стекло практически не был виден выставленный товар. Бросил взгляд на часы, а когда поднял глаза, то увидел идущего ко мне Мика с незнакомым мне человеком.
От Мика шел густой запах перегара. Быстро оглядел старика. Его внешность не была похожа на человека, знающего тайну склада. Лицо худое, в морщинах. Руки высохшие, перевитые шнурами набухших вен, заканчивались широкими лопатами – ладонями с черными потрескавшимися ногтями. Потрепанный пиджак. Измятые брюки и стоптанные ботинки довершали его наряд. Бросил на своего информатора сердитый взгляд. Дескать, кого привел? Тот отвел глаза.
– Вы действительно знаете о складе с виски?
– Прежде чем я начну говорить. Мик утверждал, что я получу за свой рассказ доллар. Это правда?
– Да, но только в том случае, если вы действительно знаете нечто ценное для меня! Надеюсь, мы поняли друг друга.
– А как же, парень! Ведь я был одним из грузчиков, которые сгружали те ящики с виски! Мы работали чуть ли не целые сутки, пока не сгрузили весь груз в железнодорожные склады!
– Стоп! Когда это было?!
– Аккурат, за месяц до того дня, когда похоронили мистера Ячменное Зерно.
– Ты тогда работал грузчиком, старик?
– Работал. Не веришь? Дай сюда свою руку, сынок.
Я протянул ему руку. Как только он охватил мои пальцы своей грязной клешней, я вдруг почувствовал, что моя кисть словно попала в тиски.
– Верю, а теперь вернемся к рассказу.
Его рассказ показался мне правдоподобным. Кто-то решил закупить большую партию спиртного в преддверие «сухого закона». Спиртное хранилось в пакгаузах еще две недели. Об этом, как сказал старик, писали в газетах. Правда, не о самой партии виски, а о неудачной попытке воров ограбить один из складов с виски.
– Ты, парень, посмотри газеты. Там, скорее всего, упоминается фамилия владельца груза. Это все. Я рассказал тебе то, что знал.
– Гм. Хорошо. Хоть что-то реальное. Держи! – я протянул ему монету.
– Все по-честному, парень.
Засунув доллар в карман пиджака, старик развернулся и чуть покачивающейся походкой пошел вдоль улицы. Я посмотрел на Мика.
– Держи свой четвертак.
Тот быстро схватил монету дрожащей рукой.
– Откуда ты этого старикана выкопал?
– Он бывший моряк. Сидел в тюрьме. Поговаривают, что даже был пиратом.
Старый моряк меня заинтересовал, я был готов продолжить расспросы, как вдруг услышал русскую речь. О русской общине в Чикаго я знал и раньше, но никак не ожидал, что услышу родной язык прямо сейчас, в этом месте. Резко обернулся. На пороге магазинчика стоял старый еврей, очевидно, хозяин, и вел разговор с молодым мужчиной в офицерском кителе. У того было худое, голодное лицо.
– Слушай, лавочник, три недели тому назад я тебе принес в заклад медальон. Помнишь?!
– Помню, господин хороший. Как не помнить! Деньги принесли?!
– Нет. Ведь ты еще его не продал?! Женщина, которой принадлежит этот медальон, волнуется. Он ей очень дорог! Ты мне просто скажи: да или нет?