– Извините. Мне надо собраться с мыслями.
Несмотря на пульсирующую в голове боль я пытался понять, что стояло за покушением на меня. Перебрав все варианты, решил, что это может быть только месть Санни Анджелло за своих братьев. Но как так быстро он мог меня вычислить? Не прошло и двух суток, как я вернулся в Чикаго. К тому же мой адрес знало всего шесть человек. Хайми. Малыш Джонни. Джеймс Мюррей. Дэн. Сэмми. И Джек Грубер.
«Похоже, во всем этом есть что-то, чего я не знаю».
Эти мысли только прибавили мне головной боли, поэтому я решил вернуться к ним позже. Посмотрел на девушку, сидевшую на стуле. Ее взгляд был полон заботы и, как мне показалось… материнского укора, который говорил: вроде бы умный мальчик, а почему-то путается с плохими ребятами.
«Да нет, показалось. Ей лет… Где-то… в районе двадцати. Откуда дети? Просто заботливая. К тому же у нее есть жених. Алексей. Черт! Совсем забыл!».
– Извините. Я очень благодарен вашему Алексею за мое спасение. Насчет машины пусть не беспокоится. Все оплачу. И вам большое спасибо. Теперь мне пора идти. Будьте так добры, дайте мою одежду и отвернитесь.
– Никуда вы не пойдете. По крайней мере, до утра. Потом вы попробуете встать, и если вам будет плохо, Алексей отвезет вас в больницу. Как вы себя сейчас чувствуете?
Дотронулся до головы над левым ухом. Голова на мое прикосновение отозвалась острой болью.
– Ох, – выдохнул я и оставил голову в покое.
– Не трогайте! Я хотела вызвать врача, но Алексей сказал, что в вашем случае это может быть… лишним.
– Он молодец, – при этом, не удержавшись, пробежал глазами по стройной фигуре девушки, чья тонкая талия была четко очерчена пояском. – Гм! А можно воды?
Пока она ходила за водой, пробежал глазами по убогой обстановке.
«Ну и дыра!».
Она поднесла мне эмалированную кружку и чуть придерживала ее, помогая пить. Нежный запах ее кожи, густая шапка волос, схваченная заколками, лучистый взгляд ярко-синих глаз разом отодвинули мою боль, заставив забиться сердце. Мои руки, державшие кружку, дрогнули, она почувствовала это и бросила на меня быстрый взгляд.
– Вам нехорошо?
– Вы… Нет! Все нормально. Просто кольнуло.
– Вам обязательно нужно обратиться к врачу.
– Извините за любопытство, Наташа: откуда у вас такое отличное знание английского языка?
– У меня были хорошие учителя. У меня много чего хорошего в прошлой жизни было…
На ее лицо легла тень.
– Я не хотел! Извините! У каждого свои, личные воспоминания, которые дороги и понятны только самому себе! Я это понимаю! Уж поверьте мне!
Я сказал это несколько горячее, чем требовалось. В этот самый миг мне показалось, что мы, чужаки, силой выброшенные из своих миров, можем быть близки друг другу.
«У нас много общего. Брошенные на произвол судьбы… – не успел я додумать, как меня от мыслей оторвали ее горячие, чересчур эмоциональные слова.
– Что вы можете чувствовать? Вы когда-нибудь теряли все?! Родных и близких?! Родину?! У меня даже не осталось семейного альбома! Не приведи Господь, вам испытать подобное!
– Ошибаешься, девочка! Может, я и не такой пламенный патриот, но в свое время мне пришлось пережить нечто подобное! Ты даже подумать не можешь… Черт! Извините! – уже готовый рассказать ей свою историю появления в этом мире, я вовремя спохватился. – Еще раз, извините меня, мисс!
Судя по ее взгляду, она не только не обиделась на меня за столь свободное обращение, но и стала смотреть на меня с нескрываемым любопытством.
– Никак не ожидала увидеть у вас такое проявление искренних чувств! Извините, а как вас зовут?
– Дик. Ричард Дантон.
– И вы… – она специально сделала паузу, чтобы я ее заполнил.
– Да. Я гангстер. Вы это хотели услышать?
– Вы непонятный для меня человек. Ваши поступки, слова, поведение, в моем понимании, не соответствуют образу… бандита. Таким людям свойственна наглость, жестокость, жажда наживы. Хотя… может, вы, таким образом, хотите произвести на меня впечатление? Если так, то не старайтесь! – и она строго посмотрела на меня. Несмотря на всю ее показную строгость, в ней было нечто кокетливое. Я усмехнулся уголками рта.
– Я сказала что-то смешное? – теперь в ее голосе прозвучала нотка обиды.
– Вас устроит в отношении меня определение: благородный бандит? – спросил я ее с хитрой улыбкой.
– Вы имеет в виду героя, наподобие Робин Гуда?
– Нет. Я имею в виду несколько иной образ… – и я рассказал ей историю про паренька из аптеки, любителя дешевых детективов. По окончании моего рассказа она весело засмеялась.
– Странно, – сказала она, задумчиво глядя на меня, – до этого дня американские гангстеры представлялись мне совсем другими.
– Звероподобный мужик со злобным взглядом, держащий в одной руке здоровый пистолет, а в другой – толстую пачку денег. Наверно, таким вы его себе представляли?!
– Несмотря на явный гротеск, нарисованного вами образа, в нем есть то, что соответствует моему пониманию подобных людей. Злоба, жестокость, алчность. Они являются жерновами той кровавой мельницы, на которой вы перемалываете человеческие судьбы и жизни. Вы же не можете этого отрицать, не правда ли?!
В ее словах было столько нетерпимости ко всему тому, что гангстеры называют бизнесом, и столько убежденности в своей правоте, что нетрудно было сделать вывод: дорога к ее сердцу для бандита закрыта.
«Блин! Почему всегда все так сложно?! Тебе нравиться девушка, а у нее, видишь ли, принципы. Да любая девчонка из кордебалета… Гм! Она не любая. Все. Забудь. Впрочем, еще есть один вариант: сказать, что я русский! Ну, сказал. И что? Ей будет любопытно… и только. Русский или нет, но я все равно остаюсь бандитом! Да еще спросит: почему до сих пор молчал? Что ты ей скажешь?! Я из будущего. Даже в моем понимании это звучит самым настоящим бредом, а она… А если сказать, что я сын сектантов, переехавших давным-давно в Америку? Так что, рискнуть? Стоп! Ты, кажется, забыл, что у нее есть жених. Да и интерес к тебе вполне может быть только простой вежливостью по отношению к раненому человеку. Все, проехали!».
Видно что-то отразилось у меня на лице, так как Наталья снова наклонилась надо мной и участливо спросила: – Сильно болит?
– Э… Да. Но вполне терпимо.
– У вас глаза блестят. У вас нет жара?
Ее рука легла на одеяле рядом с моим коленом, и я накрыл ее ладонью.
– Наташа, я хотел…
Девушка выпрямилась, осторожно высвободив руку.
– Спите. Мы поговорим еще завтра утром.
Некоторое время я лежал, думая о превратностях судьбы, которая вновь свела нас вместе, пока не погрузился в сон. Утром меня разбудили голоса. Я приподнял голову с подушки. Девушка кого-то вполголоса отчитывала в соседней комнате.