– Какая-то глупость! – Нонна пожала плечами и нажала на кнопку звонка.
– Открыто, – крикнула Анна, услышав заливистую, хоть и искусственную соловьиную трель. Олег уехал от нее всего полчаса назад – ему нужно было ехать в порт встречать какой-то корабль. На столе еще стояла мисочка с салатом, лежали бутерброды, а на плите «жил» еще не остывший борщ.
– Господи, я сто лет не кормила мужчин. Сколько же они едят! – усмехнулась Анна, наливая Нонне полную тарелку огненного супа.
– Мужчин? – вытаращилась на нее Нонна.
Анна кивнула.
– Помнишь Володиного друга?
– У Володи много было друзей, – протянула Нонна, пытаясь представить, что еще она могла пропустить, стоило ей отлучиться на одну пятницу.
– Наш свидетель на свадьбе, Олег. Ты еще с ним сидела рядом, помнишь?
– Ах, Олег! Серьезный такой, с темными волосами, – кивнула Нонна.
Олега она прекрасно помнила, высокий, красивый, все подкладывал Нонне салаты и иногда шутил – но в меру, в соответствии с моментом. Приятный мужик, ничего не скажешь. На свадьбе он вел себя прилично, пришел в такой же красивой, цвета слоновой кости морской форме, как и Володя, – эполеты, кортик на поясе, все дела. Моряки всегда выглядели сногсшибательно. На Володиных похоронах, когда его провожала целая толпа моряков, Нонна от них просто глаз не могла оторвать. Получалось, у Анны, как в том анекдоте, одна любовь в жизни – моряки? Нонна подавила улыбку и сосредоточилась.
– Да, тот, – кивнула Анна.
Тут Нонна нахмурилась, потому что вспомнила, что по левую руку от Олега на Володиной и Анниной свадьбе сидела худенькая, дерганая женщина – его жена.
– Это тот Олег, который женат? – поинтересовалась Нонна как ни в чем не бывало. Только романа с женатым мужиком сейчас и не хватает ее подруге!
– Он уже не женат, – покачала головой Анна. – Да ты послушай.
– Я вся – внимание. – Нонна пододвинула к себе тарелку с бутербродами и замолчала.
Так и должно быть, так было с самого детства. Анна делилась всем, что происходило в ее жизни, именно с Нонной. Никто не мог понять ее так, как лучшая подруга. Никто не даст совета, лучшего, чем тот, который даст Нонна. Никто не волнуется сильнее, не переживает искреннее. Для этого и нужны подруги, да?
– Ну, что ты думаешь? – спросила Анна, рассказав странную историю о том, как Олег после четырех лет молчания вдруг взял и признался ей в любви.
Нонна была единственной, кто знал Олега лично, причем еще при жизни Володи, так что ее мнение было более-менее объективным. И оно было однозначным.
– Совершенно шикарный мужчина, ничего не скажешь, – кивнула Нонна. – Раз он свободен – надо хватать.
– Ты считаешь? – растерялась Анна.
Нонна удивилась. Получается, Анна рассчитывала на другой ответ. Почему?
– Ну, а девчонки что думают? – спросила Нонна как бы просто так. Да, она не сдержалась. Ей до смерти нужна была хоть какая-то информация о том, как прошла пятничная вечеринка. Было ли им хорошо без нее? Что они говорили о ней, осуждают ли ее по-прежнему?
– Девчонки его пока не видели.
– Нет? Ага, ты пока не хочешь его с ними знакомить, да? – кивнула Нонна, оживившись. Получается, Анна решила сначала посоветоваться именно с ней, как с лучшей подругой, а только потом показывать его другим? Отлично!
– Самое странное, что я-то как раз хотела их познакомить. Я как раз рассчитывала, что он просто придет и посидит с нами всеми. Знаешь, как обычно – в карты поиграем, пообщаемся. Только чтобы это не было совсем уж похоже на свидание. Но никто не пришел, представляешь?
– Никто? – Тут Нонна вытаращилась в полнейшем недоумении. – Как это никто?
– Вот именно – никто. Как будто они все мне тоже объявили бойкот! – воскликнула Анна и включила воду в кране – помыть тарелки. – Я потом им звонила, и все они какую-то ерунду говорят неубедительную. Женька – что у нее какое-то срочное дело образовалось в связи с переездом в Питер. Ванька – что ему нужно было готовиться к экзаменам.
– К экзаменам? Ваньке? В пятницу вечером? – хмыкнула Нонна.
Анна замялась. Говорить или не говорить про Олесю? Черт, как это неудобно, когда все подруги перессорились – постоянно нужно помнить о субординации.
– Ну, а Олеся тоже не пришла? – спросила Нонна сама.
Анна выдохнула с облегчением – подруга, кажется, сменила гнев на милость.
– Вот именно. И потом она мне сказала, что у нее случилось что-то невообразимое. А что – не сказала, потому что якобы не могла говорить. Это она так сказала, а там кто его знает. Сослалась на то, что рядом был он, ее этот… ну, ты понимаешь. Не давал ей говорить.
– Тот, чьего имени я не стану произносить? Воландеморт? – усмехнулась Нонна.
Анна кивнула.
– В общем, никто не пришел. И это было ужасно – получились какие-то натуральные смотрины. Баба Ниндзя пытала Олега целый вечер. С пристрастием, с пирогами и чаем. Она улыбалась и задавала вопросы, пока у Олега не пошла носом кровь.
– Серьезно?
– Нет! Но это было неприемлемо. Куда они все делись? Именно тогда, когда были мне нужны. Подруги, тоже мне. И ты тоже слиняла, между прочим, – покачала головой Анна. – Ну чего тебе дался этот Померан…
– Ш-ш-ш… Воландеморт. Значит, все тебя подставили?! – ухмыльнулась Нонна и не удержалась и все же вставила свои пять копеек: – Теперь ты понимаешь, как я себя чувствовала, когда вы все не приехали к клубу.
– Нюсь, не надо, а? – Анна замолчала и побледнела. Нет, неправильная была идея позвать Нонну. Конечно, она теперь никогда не простит и ничего не забудет. Не понять и не простить – это как раз по ее. Все вокруг должны поступать, думать и чувствовать именно так, как скажет Нонна. Как будет правильно, по ее мнению.
– Ладно, проехали. Так что Баба Ниндзя-то сказала про этого Олега?
– Она его одобрила, – вздохнула Анна. – Тоже сказала, что о лучшем муже и мечтать нельзя. Это так странно – вы отреагировали на него так, будто он – это какая-то реинкарнация Володи, как будто он воскрес и вошел в наш дом. Но ведь это неправда, он просто носит ту же форму, вот и все. Но куда деваться, и ей, и тебе он нравится.
– А тебя это, похоже, не радует. – Нонна просто констатировала факт, и этот факт был хорошо виден на лице Анны, но для нее самой, похоже, он оказался сюрпризом.
– Почему не радует? Просто… все это как-то странно. И немного неправильно.
– Почему же? Свободный мужчина, коллега твоего покойного мужа делает тебе авансы. С серьезными намерениями, да?
– Со слишком серьезными. Заявил, что он меня все эти годы любил.
– Так чего же тут неправильного? Его можно понять. Ты себя давно в зеркало видела? Но я так понимаю, что он тебе не нравится. Это странно, конечно, и непонятно. Может, ты его давно в форме не видела?