— Да не надо… Вы ж уже за все…
— Бери, бери. Это премия. За бдительность.
Охранник нерешительно взял деньги.
— Вы ранены, — заметил второй охранник, до сих пор молчавший. — Может, доктора?
— Нет. Софья Михайловна — врач. Она оказалась случайным свидетелем… Вы не пострадали, Софья Михайловна?
— Нет, — пискнула я.
Слава Богу, я успела опустить руку с пистолетом и теперь прятала его в складках платья.
Заметили охранники? Или — нет?
Но смотрели они на меня скорее с сочувствием, чем с подозрением.
Откуда он знает мое отчество? Ему Костя сказал?
— Вы ведь сможете оказать мне первую помощь? Потом я вызову своего врача, но сейчас не хотелось бы привлекать к делу посторонних.
— Наш доктор молчать будет, как могила! — вмешался охранник.
Алексей Иванович сверкнул на него злым взглядом.
Охранник буквально поперхнулся…
— Я помогу вам. Я умею обрабатывать огнестрельные раны, — сказала я.
На самом деле я не очень хорошо это умела… Но я видела, что он почему-то хочет, чтобы помощь ему оказала именно я. Наверное, ему важно как можно скорее со мной поговорить.
— Тогда лучше проделать это у вас в квартире, — сказал Алексей Иванович, выразительно глядя на Костю. — Вряд ли у меня найдется все необходимое…
Костя молча отпер дверь.
Молодой человек поддержал Алексея Ивановича и довел до квартиры.
Охранники остались в коридоре с мертвецами…
Как ни странно, извлечь пулю из мягких тканей плеча оказалось не таким уж сложным делом. Правда — из обезболивающего был только анальгин в ампулах. Это даже хуже, чем новокаин. Но Алексей Иванович оказался мужественным человеком. Он молча терпел. Только раз зубами скрипнул. У него на торсе я увидела несколько старых шрамов — от огнестрельных и колото-резаных ран. Некоторые — со следами швов. Хорошо, хоть эту рану зашивать не пришлось. Мне было элементарно нечем — ни нитей, ни инструмента, — но рана, к счастью, была чистая, и кровь остановилась быстро.
На моем нарядном красном платье темнели пятна его крови… Странное это ощущение: перевязывать рану человеку, к которому по какой-то причине — неравнодушна. Когда его кровь — на твоих руках… Мне вспомнилась сцена из «Унесенных ветром» — там, где Мелани прижимает полотенце к плечу раненого Эшли. А еще вспомнилось — вовсе уж неуместно, — как познакомились бабушка Тамила и мой Дедушка.
— Все равно понадобится консультация врача, разбирающегося в ранениях такого рода, — сказала я, туго перебинтовав плечо.
— Это — потом. А сейчас… У меня к вам есть разговор, Софья Михайловна. Вам передали?
— Да. Откуда вы знаете про Лешу?
Он вздохнул и улыбнулся. Улыбка у него была… Волчья.
— А почему — Кривой? Почему киллер назвал вас Кривым? — вдруг спросил Костя.
— Это моя кликуха. В преступном мире меня знают как Кривого. Софья Михайловна, мне очень неприятно вам сообщать это, но придется… Я — не совсем честный предприниматель. Даже совсем не честный. Я контролирую, так сказать, сферу нищенства в Москве. Это приносит большие деньги. Очень большие. Но как всегда, вокруг источника больших денег сталкиваются интересы нескольких группировок. Я сейчас вам объясню…
— Я не хочу ничего этого знать! — перебила его я.
— Хотите. И должны. Это имеет прямое отношение к тому, что происходит с семьей вашего друга. Сразу предупреждаю — в его несчастьях я не виноват. Не надо хвататься за пистолет. Я убедился, что вы хорошо стреляете… Поверьте, я на вашей стороне, у нас с вами общие враги, я нахожусь в конфликте с теми, кто преследует вашего друга! Это они пытались сегодня убить меня. И попытаются снова. Очень скоро. И скорее всего, преуспеют в этом…
И он рассказал мне.
О, Господи! Что за историю он мне рассказал!
Костя
Я сидел на подоконнике и курил. Знаю: Софья ненавидит запах никотина, и я уже поклялся бросить, я уже почти бросил… Но сейчас — особая ситуация. Мне необходимо взбодриться и успокоить расшалившиеся нервы. Думаю, Софья меня поймет и простит. Если вообще заметит, что я курю.
Она не смотрела на меня. Она смотрела на моего соседа Алексея Ивановича Донцова, в преступном мире известного по кличке Кривой. Интересно, почему Кривой? У него же два глаза…
Господин Кривой полулежал на диване, опираясь спиной на гору подушек. Софья наложила тугую повязку на его плечо и шею. Он был все еще бледен, но, похоже, уже не собирался умирать. Его спутник, юноша со странным именем Юраш, сидел на полу возле дивана — весь напряженный, словно сторожевой пес, готовый защищать любимого хозяина от всего враждебного мира.
— Так вы согласны убрать моих конкурентов? — Кривой смотрел на Софью почти что с недоумением.
— Нет. Не ваших конкурентов. Людей, которые виновны в страданиях моих близких друзей. Преступников, которые по-прежнему угрожают их жизни и благополучию.
О, Господи! Голос Софьи звучал так мелодично и безмятежно… Я подавился дымом и закашлялся. Юраш сверкнул глазами в мою сторону, но Кривой и Софья продолжали смотреть друг на друга.
— А может быть, все-таки последуете моему предложению?
— Бежать? Скрываться всю оставшуюся жизнь?
— Со временем о вашем друге позабудут. Просто вам всем следует перебраться в маленький город, лучше — в разные города, затихнуть, затаиться, не качать права… Пусть он откажется от мысли восстановить себя в списках живых. Сейчас многие живут без документов. Возможно, он накопит денег и купит какой-нибудь паспорт. Или заявит, что он — беженец. Выход найти не трудно. В стране такой бардак, что… Это не вызовет удивления. Главное — уйти сейчас из зоны их внимания. Показать им, что вы испугались. Что ваша цель — не разоблачить их, а просто выжить. Что вы не представляете для них опасности.
— Нет. Это будет неправильно. Думаю, и Леша не согласится. Они искалечили его жизнь. Убили его деда.
— Они могут убить и всех остальных.
— И поэтому я хочу попытаться прежде убить их.
— Вообще, в этом есть что-то забавное. Они не ждут ничего подобного, вот в чем прелесть! — улыбнулся Кривой. — Они уверены, что надежно изолировали меня. Для них — я был ранен и оказался в квартире соседа, знаменитого актера, ни о чем таком не подозревающего… Думаю, пока они не связывают вас — с ним и со мной. Вы для них проходите, так сказать, по другому делу. Ваш Леша — слишком мелкая рыбешка… Когда охотятся на такую акулу, как я, о мелкоте и не вспоминают. И о вас — вряд ли вспомнят.
— Сейчас они, наверное, еще не знают, что покушение не удалось, — заметил Юраш.
— Но скоро узнают. Вряд ли они ожидают от меня ответного удара. Я все равно не смогу ни с кем связаться. Наверняка все прослушивается… И телефон, и сигналы мобильного. Но я и не буду ни с кем связываться! Я просто позвоню им и предложу встретиться на заводе, между складами, чтобы обсудить наш конфликт. Они будут уверены, что я не смог никого позвать на помощь…