— Весело, — отреагировал Щукин, — и кто же меня обслуживать будет?
Четверо за его спиной онемели от неожиданности. Осекшийся на полуслове Капитон побагровел, но сдержался. Только сделал резкий знак рукой тому, кто стоял у двери, — тот пожал плечами и вышел, притворив за собой дверь.
— А теперь этой комнатки как бы и нет, — медленно проговорил Капитон, в упор глядя на Щукина. — Слышишь?
Щукин услышал тяжкие удары снаружи.
— Дверь заколачивают, — криво усмехнувшись, объяснил Капитон, — снова. Всей администрации вокзала известно, что эта комната не годна для эксплуатации из-за создавшейся здесь… аварийной ситуации. Пол типа проваливается или потолок. Или все вместе. Короче говоря, мои хорошие знакомые из здешних администраторов предложили мне именно этой комнаткой воспользоваться — сюда никто не заглянет, ни менты, никто… Даже если облава будет.
— Будет, — уверенно сказал Щукин.
— Все шутишь? — осведомился Капитон. — Нисколько ты не изменился, Колян, за все это время… Сколько мы с тобой не виделись?
— Да я не считал, — сообщил Щукин, разглядывая потолок, — невелико событие — повидаться с таким вонючим боровом, как ты… Помнишь, как ты меня кинуть пытался? И как после этого мусорам подметки лизал, чтобы они тебя отмазали от…
— Рот закрой! — взревел Капитон, искоса взглянув на четверку за спиной Щукина.
Те сделали вид, что ничего не слышали.
— Все шутишь, — продолжал Капитон, — да теперь дошутился. С каких пор ты, Колян, ссучился, а? На ментов работаешь? Своего старого приятеля продал? Седого-то? Наверное, много тебе заплатили — ты же специалист классный по всяким экстремальным мероприятиям, только вот не знал я, что ты по найму работаешь, а то бы сам тебя нанял… Жалко! — Капитон даже причмокнул языком вроде как от сожаления. — Менты тебя первыми перехватили. А это кто у нас? — он посмотрел на Лилю. — Это и есть та самая манда, из-за которой все веселье началось? А что это она такая тормознутая?
— Обдолбанная, — пояснил Щукин, — как валенок. Вмазывается постоянно чем ни попадя и ходит днем и ночью в коматозе… Так на чем мы остановились?
— На том, что я тебя нанять хотел, а тебя мусора перехватили…
— Кто меня перехватил и когда — не твое дело, — сказал на это Щукин. — А ты не боишься со мной тут базарить? Ведь в помещении мусоров полно, да еще, говорят, приедут — вместе с саперами.
— Что мусоров полно — это я знаю, — сказал Капитон. — Сюда они не сунутся — с администрацией у меня все схвачено и перетерто… А вот насчет того, что кто-то приедет с саперами, — это ты зря. Если кто и приедет, так те мне не помеха. Даже наоборот.
— А… — догадался Щукин. — Бомба в помещении пристани — твоя работа?
— А то как же? — довольно прищурился Капитон. — Ловко, а? Как говорится, быстрота и натиск. Простота — залог успеха. Так что ты меня не торопи, разговор у нас с тобой будет длинный и содержательный. А если вздумаешь рыпнуться…
И Капитон выразительно кивнул на четверку вооруженных.
Щукин не оглянулся на них.
— Ловко, — сказал он. — И что же ты теперь намереваешься делать?
— А вот увидишь, — загадочно сказал Капитон, — только сначала я должен кое-что проверить.
— Что? — поинтересовался Николай, но не получил ответа.
Капитон шагнул в сторону и приоткрыл небольшую дверку в углу комнаты — эту дверку Николай раньше не заметил. В комнате появилась девушка в обтягивающем свитерке и джинсах.
— Да, — сказала она, поглядев на Щукина, — это он. Это его я подвозила. Это из-за него, козлины поганого, меня в ментовку таскали.
— Спасибо, Анютка, — ласково проговорил Капитон, — свободна… То есть не свободна, а позови следующих и посиди пока там…
Девушка кивнула и исчезла.
— А у тебя самого методы ментовские, — негромко проговорил Щукин, — прямо очную ставку мне устроил.
— А что? — сказал Капитон. — Неплохие задумки неплохо и копировать. Но на твоем месте про ментов и тому подобное я бы не очень… распространялся…
— Мен… тов… — проговорила вдруг Лиля.
Молодые люди за спиной у Щукина вздрогнули. Сам Щукин усмехнулся.
— Что-то ее прорвало сегодня, — сообщил он Капитону. — Молчала, молчала… Два слова от нее слышал за все время, пока с ней вожусь, а сейчас… Так и прет из нее. И притом, что удивительно, на одну и ту же тему.
— А ты не беспокойся, — как-то даже ласково сказал ему Капитон, — недолго тебе ее общество терпеть осталось.
— А сколько примерно еще? — деловито поинтересовался Щукин.
— А пока ты окончательно меня из себя не выведешь и я не прикажу тебя пристрелить, волчина позорный, — сдержанно ответил Капитон. — Понял намек?
Щукин понял намек. Уж в его-то положении… Он замолчал — он и так слишком много наговорил Капитону.
Незаметная дверка снова приоткрылась, впуская в комнату матери и ребенка сразу двух новых посетителей — один держал перед собой забинтованные руки, что делало его вид несколько комичным, а второй и вовсе опирался на первого и был бледен.
Щукину лица этих людей показались знакомыми.
— Это он! — выкрикнул первый, с забинтованными руками. — Это он, сука, только он бороду сбрил! Ах ты, гнида, я тебе сейчас!..
Капитон едва успел прыгнуть на обезумевшего вдруг забинтованного и схватить его поперек туловища. На мгновение в комнате закипела сумятица, потому что забинтованный, хрипя и рыча, лез к Щукину, размахивая своими культяпками. Капитон изо всех сил пытался его удержать, а четверо молодых людей спорили — кому из них помогать шефу, а кому оставаться охранять Щукина.
Николай напрягся, прикидывая, не настал ли момент для того, чтобы попытаться освободиться, но решил, что все-таки пока не стоит. Сражаться без оружия с четверкой, вооруженной пистолетами, — дело гиблое даже для такого подготовленного физически человека, как Щукин. Он бы легко справился с одним вооруженным, даже с двумя, но трое или четверо — это перебор. Да еще и дверь заколочена…
Наконец силами Капитона и того крепыша, который первым наткнулся на Щукина в коридоре, порядок в комнате был восстановлен. Забинтованного выдворили за дверь — туда, откуда он и появился, а отдувающийся и багроволицый Капитон, оправляя на себе одежду, повернулся ко второму пришельцу.
— Ну как, Филин? — спросил Капитон. — Узнаешь? Вот Петя Злой, тот узнал. Сам видел, как он отреагировал на этого козла.
— Это он, — слабым голосом сказал тот, кого Капитон назвал Филином, — он, гад, точно. Слушай, Капитон, когда ты его кончать будешь, свистнешь мне, а? Он в меня пулю всадил, так я ему тем же отплачу.
— И я! — раздался из-за закрытой двери рев Пети Злого.
— Вот видишь, как тебя народ любит, — усмехнулся Капитон Николаю, отправив крепыша умерить вокальные порывы Пети. — Что ты на это скажешь?