В свою очередь сопредседатель комитета кредиторов "Возрождения" Рональд Кляйверс не мог дозвониться до Онлиевского. Все звонки упирались в очередного референта, с неизменной вежливостью уверяющего раздраженного голландца, что Марк Игоревич именно сейчас находится на очередной судьбоносной консультации в Кремле.
Кляйверс выглядел разъяренным и подавленым одновременно. Кондитерский холдинг, на продаже которого Рональд рассчитывал составить себе состояние, ушел из-под носа. Дожидавшийся результата вице-президент компании "Марсле" на последней встрече едва ли не открытым текстом назвал его трепачом и из Москвы отбыл.
И это оказалось еще не самым худшим. Как-то само собой вышла из-под контроля распродажа банковского имущества. То есть Рональду показывали подготовленные документы, и вроде бы все выглядело понятно и цивильно. Но всякий раз выяснялось, что схема сделки в последний момент изменена и совершена через какие-то иные структуры, якобы предложившие лучшие условия. А главное, сумма, подлежащая возврату западным кредиторам, оказывалась в разы меньше той, о которой они договаривались с Онлиевским.
А распродажу владелец "АИСТа", надо сказать, организовал лихую. За год, по грубым подсчетам, распродали имущества, числящегося в балансе на сумму девятьсот миллионов долларов. Денег же от его реализации поступило чуть более ста. И даже из этих крох на счета западных банков оказалось перечислено всего тридцать пять миллионов долларов.
Тридцать пять за год! Тридцать пять из восьмисотмиллионного долга. Это был провал! Катастрофа. Рональд наконец понял то, о чем старался не думать в надежде хорошо заработать на продаже "кондитерки", - его попросту "кинули", словно начинающего клерка. Речь больше не шла о дальнейшем карьерном росте, о возврате всей суммы долга и триумфальном вводе в члены Правления АБРОбанка. Какое там! Хоть половину бы "отбить". Для этого, пока не поздно, реализацию оставшегося имущества следовало вернуть под контроль западных инвесторов. Но возможности самого Кляйверса иссякли, - он сам, своими руками отдал все рычаги, доверившись этому негодяю и мошеннику, готовому облапошить собственную мать!
Поскрежетав бессильно молодыми акульими зубами, Кляйверс решился и - с повинной вылетел в Амстердам.
Через месяц усилиями нескольких министерств Германии и Нидерландов министр экономики России принял представителей западных банков - кредиторов. Во встрече пожелал участвовать вновь назначенный Глава администрации президента Семен Анатольевич Бобровников.
После того, как участники встречи расселись, Бобровников жестом осадил приготовившегося к вступительному слову министра.
- Я присутствую здесь по указанию президента, - произнес он. - До него доведена ваша записка.
Бобровников положил ладонь на красную папку. Гости поспешно поднялись и обозначили поклон.
- Как вам известно, последовательная позиция нашего государства - создание свободного рынка. То, о чем пишете вы, господа, - это по сути спор хозяйствующих субъектов. Скажите, разве в ваших странах хозяйственные споры решаются государством?
Он пытливо оглядел поскучневших визитеров.
- Но, - продолжил Бобровников, - мы, конечно, заинтересованы иметь среди крупных западных бизнесменов репутацию страны, в которой интересы инвесторов надежно защищены. Именно поэтому президент дал поручение тщательно изучить ситуацию. Гости вновь привстали.
- Насколько я понял, суть ваших претензий в том, что председатель комитета кредиторов обманным путем получает согласие на продажу того или иного имущества по заниженной цене. По этой, демпинговой цене имущество продается одной из его собственных компаний, а потом та уже от себя перепродает его во много раз дороже. В результате чего причиняется ущерб интересам других кредиторов. Это так?
- Совершенно так, - с неизменным поклоном подтвердил руководитель делегации. - Более того, чтобы не быть голословными, мы провели собственное расследование и - вот список таких компаний с адресами и фамилиями. А это - перечисление наиболее вопиющих случаев. Да вот хотя бы...
Бобровников нетерпеливо пошевелил пальцами, и обе справки легли ему в руку. Он глянул вскользь.
- Да, но все документы, как я вижу, подписаны не председателем комитета кредиторов, а конкурсным управляющим. Почему же у вас претензии не к нему, а к господину Онлиевскому?
- Но ведь именно господин Онлиевский дает ему соответствующие указания.
- Это пока предположения, - жестко перебил Бобровников. - Возможно, впрочем, не беспочвенные. Но если все обстоит именно так, то как получилось, что вы, господа, имея все преимущества, сами по сути вручили неограниченную власть э...другим людям?
Визитеры как один требовательно повернулись к самому молодому члену делегации. Рональд Кляйверс смешался.
- Это была ошибка, - пробормотал он. - Мы рассчитывали на честное партнерство.
Под испытующим взглядом Главы Администрации он густо покраснел.
- Так сколько еще в банке осталось нераспроданного имущества? - полюбопытствовал Бобровников.
- Около двух миллиардов долларов, - впервые напомнил о себе министр экономики.
- В самом деле? - Бобровников поднял бровь, взвешивая услышанную цифру. - Ну что ж, если и впрямь налицо факты мошенничества... Он неспешно убрал переданные бумаги в золоченую папку. Поднялся, подняв тем остальных. - Никому не дано право дискредитировать идею честного предпринимательства и попирать субъектов рынка, - внушительно произнес Глава администрации. - Тем более - столь уважаемых. Думаю, мы сумеем выполнить вашу просьбу и настоять на замене арбитражной команды. Я даже, пожалуй, возьму это дело под собственный контроль. Так что, если в дальнейшем возникнут проблемы, не стесняйтесь - обращайтесь лично. Кто будет представлять интересы консорциума в Москве?
- Вот он, - руководитель делегации ткнул в Кляйверса. - Это его задача - довести дело до конца. До последнего цента! - в сердцах добавил он, обрекая тем Рональда на бессрочную Московскую ссылку.
2. Бобровников и Онлиевский. Встреча последняя
- Замуровался за Кремлевскими стенами. Забурел. До тебя теперь не добраться, - Марк Игоревич Онлиевский ворвался семенящей своей походкой. - Да, просторы! Не кабинет - савана! Я еще прежнему всегда говорил, в этом кабинете работать надо в кроссовках, чтоб из конца в конец трусцой! - он хохотнул. - А сработала-таки наша с тобой задумка. Не зря я тебя тогда подсадил. Все-таки свой человечек в высшей власти. Дай хоть обниму, сынку. Он широко развел руки для объятий, шагнув к рабочему столу Главы администрации. Но приподнявшийся Бобровников остановил порыв, указав рукой в сторону стола для совещаний, вдоль которого Онлиевский как раз пробегал. - Садитесь, Марк Игоревич.
- Если только присесть. Сесть мы всегда успеем, - несколько обескураженный Онлиевский опустился на ближайший стул. Оглядел объемистую стопку документов на рассмотрение - справа и жиденькую, рассмотренных, - слева. - Вижу, дел - гора. Копать - не перекопать. Потому, должно быть, и не могу к тебе пробиться.