С этими двумя стало ясно. Хотя для Дерясина инструкция была скорее предлогом, чтоб проникнуть внутрь, - за заветной дверью располагалась невеста Андрея помощник президента банка Инночка Голицына.
- А ты с чем? - Забелин обернулся к высоченному, худому как плеть Игорю Кичую.
- А мне Чугунов велел подойти к правлению. По-хамски как-то. Даже не объяснил, - Игорь поправил узенькие адвокатские очочки, что означало недоумение и неудовольствие одновременно.
Забелин постучал по стеклу. Охранник внутри поспешил нажать на кнопку. Пропустив перед собой нетерпеливую троицу, Забелин шагнул в небольшой зал, в просторечье именуемый залом ожидания и даже - в зависимости от причины вызова - пыточной. Сегодня зал был заполнен сбившимися в кучки людьми, меж которыми сновали оживленные секретарши с документами. Они то и дело подходили к беседующим, что-то показывали, уточняли, отходили, растекались по боковым кабинетикам, появлялись снова и в броуновском своем движении неизбежно стремились к дальней, дубовой двустворчатой двери с табличкой "Конференц-зал". У распахнутой этой двери, за журнальным столиком, восседал неулыбчивый всевластный начальник аппарата президента банка Геннадий Сергеевич Чугунов. Здесь с озабоченным видом начальника Генштаба перед близкой битвой принимал он рапорты своих раскрасневшихся подчиненных, раздавал новые указания, которые они поспешно бросались исполнять, просматривал подготовленные к повестке дня материалы и либо молча визировал, после чего их тут же раскладывали в папки членов правления, либо брезгливо отбрасывал в сторону, обрекая нерадивых исполнителей на неизбежную экзекуцию.
Первым, кого увидел входящий Забелин, был Юрий Павлович Баландин - крепкий краснолицый мужчина, энергично притиснувший к струящемуся в углу зала фонтану субтильную женщину в итальянских очках - управляющую Ивановским филиалом Леночку Звонареву. - О! Наконец-то Палыч появился! Боялся, что увильнешь!- при виде Забелина Баландин, оставив Звонареву, устремился к вошедшему. - И тебе здорово, Палыч. - Забелин стиснул поднаторевшую в крепких мужских рукопожатиях ладонь Баландина. - Как самочувствие после вчерашнего?
- Мы - штыки!
Зная, сколько выпил Баландин накануне на приеме архангельской делегации, приходилось согласиться - ответственный за связи с регионами вице-президент был человеком на своем месте. Привычная же красноликость воспринималась сослуживцами как производственная травма - бывший секретарь ЦК комсомола, не считаясь со здоровьем, по-прежнему стоял на ненормированной трудовой вахте, неустанно крепя дружбу банка с прежними своими сотоварищами, ныне губернаторами, депутатами и главами администраций.
- Не жалеешь ты себя, - Забелин не удержался от подкола.
- Мы все горим на работе. Веришь, два дня на бабу не влезал. Всё недосуг. - Баландин с сожалением глянул на оставленную им Звонареву. Расстроенно мотнул крупной головой. - Совсем вкус испортился. А я до тебя дельце имею, Палыч. - Он доверительно потащил Забелина в заветный журчащий уголок. - Ты, я слышал, завтра на кредитном комитете вроде как эту разбираешь, ну ты-то помнишь...
Забелин безжалостно ждал, то и дело отвечая на приветствия или отвлекаясь, чтоб пожать протянутую к нему руку. Издалека кивнул главному бухгалтеру Файзулиной, над которой энергично навис Эдик Снежко.
- ... из Рождественского филиала, пышечка такая, - не дождавшись помощи, припомнил Баландин.
- А действительно, есть такая буква. Будем ставить вопрос о ее отчислении.
- Уж сразу об отчислении! Больно строг. Это что ж такое надо было наворотить?
- Строг, но справедлив. "Нагрела" банк на двести тысяч баксов.
- Что значит "нагрела"? Кредит возвращен полностью, проценты получены. Тут о поощрении вопрос бы поставить. - В Баландине пробурилась внезапная информированность. - Хотели поощрять. Всю группу. Поработали-то и впрямь на славу: мы ж из этого должничка цента без нажима не вынули. Ребята в поисках его имущества по всей стране мотались. Описывали все, что находили. В одних судебных исполнителей кварту влили. Но главный козырь - это уж когда прихватили его вертолет. Тут-то он на цырлах приполз - дескать, чего-то мы с вами друг друга недопоняли. Сколь еще желаете? И откуда только деньги у бедолаги взялись? Вмиг кредит и проценты закрыл.
- Я ж и говорю - "поощрять".
- Да вот незадача. Двести тысяч штрафа за ним осталось. И вдруг является на аэродром, предъявляет изъятые летные документы и справку из банка, что кредит закрыт и претензий не имеется, садится на вертолет - и делает нам всем ручкой. А теперь догадайся с трех раз, кто ему отдал документы и подписал справку.
- Да, есть еще недоработки. Но ведь никто не доказал, что это сделано из корысти. Напутала девка, с кем не бывает? Стоит ли так разбрасываться кадрами? - Баландин слегка смешался под нарочито внимательным взглядом Забелина. - Ну, заме... выговор даже, строгость тоже нелишней будет. Пусть вдумается. Осознает.
- Если б можно было доказать корысть, сдали бы ее, к черту, в прокуратуру - знаешь, у ребят на нее какая злость накопилась? Ты-то чего хлопочешь? - От извечных баландинских заходов Забелин слегка притомился.
- Исключительно во имя заботы о кадрах! - бодро пробасил Баландин, кивая мелькнувшему рядом Чугунову. Дождался, пока Чугунов удалился. - И потом... дрючу я ее немножко. Понимаешь, Палыч, так случилось.
- Кто бы мог подумать! - съехидничал Забелин. - Ты мне только ответь - до того или после того? В том смысле, что чувствительная твоя натура в банке известна, и не прыгнула ли она к тебе в постель как в шлюпку.
- Нетонкий ты, Палыч, человек. До, после... Я ж тебя не спрашиваю, с чего бы у тебя в приемной телка эта грудастая завелась. Яна, кажется? Оченно одобряю твой вкус. - Это совсем не то, о чем ты подумал.
- А если не то, зачем же у нее грудь четвертого размера? - не поверил Баландин. - А впрочем, не сужу. Тут другое важно. Что твое, то твое, - я никогда не сунусь. Понадобится тебе чего для этой Яны, всегда подмогну. И на тебя в том же рассчитываю. Не будем же мы с тобой выяснять отношения из-за каких-то мокрощелок. Слава богу, есть у нас вопросы и поважнее. А ты знаешь, если чего поддержать, так я всегда - кремень.
- Вот кремни-то нам сегодня и понадобятся, - в разговор вмешался Александр Михайлович Савин, вице-президент, отвечающий за стратегическое прогнозирование рынка. Забелин давно уж посматривал, как снует он меж членами правления, и знал, с чем снует. Знал, конечно, и Баландин, поскучневший на глазах.
- Я не буду вам мешать, дорогие Палычи, - Савин успокоительно выставил перед собой ладони. - Только подтвердить. Значит, как и договаривались, я на правлении выступлю первым и изложу наши претензии. Но чтоб остальные тут же поддержали. Только если все вместе навалимся - тогда не может Папа не послушать! Ну доколь, в самом деле, будем глядеть, как какой-то всезнайка-скороспелка пытается за полгода поломать всё, что мы с вами восемь лет склеивали. Он неприязненно скосился на дверь с табличкой "Первый вице-президент проф. Покровский В.В.". - Так что, договорились?