И в каком-то безумном и неуправляемом порыве начала целовать его шею.
- Жан, господи, любимый, родной, я знаю, что если бог даст и мы останемся живы, то ты меня бросишь. Я знаю точно, что ты меня бросишь. Тогда я умру. Мне больше не для чего будет жить. Какая разница, когда умирать? Или сейчас от рук этих бандитов, или потом, без тебя.
На мгновение я забыла, где нахожусь. Мне хотелось, чтобы его пальцы коснулись моего тела, а губы с жадностью впились в мои. Но Жан быстренько вернул меня к реальности.
- Тома, ты спятила.
- Я тоже так думаю, и уже давно.
- Мне сейчас не до нежностей. Все, что мне сейчас хочется, так это выбраться отсюда как можно скорее.
Тут же уловив мысль Жана, я посмотрела на окно с массивной решеткой и перевела взгляд на закрытую дверь.
- Ты предлагаешь сбежать?
- Мне кажется, что стоит попробовать. По крайней мере, мы ничего не теряем.
Жан встал, размял затекшие ноги и подошел к окну, чтобы посмотреть на массивную решетку, находящуюся с внешней стороны окна, усмехнулся и покачал головой:
- Да уж, решетка что надо. Даже если бы у нас и был инструмент, я бы не смог распилить. Да и входная дверь закрыта с обратной стороны. Получается, что шансов у нас нет никаких.
- Как это нет?! - не согласилась я с Жаном. - А если я или ты захотим в туалет? Я сейчас постучу в дверь, и меня выведут в туалет. Заодно разведаю обстановку. Важно понять, где мы находимся и кто в доме.
- Тебя проведут по коридору, и ты ничего не увидишь. Я уже ходил.
- И что?
- Я же тебе говорю, что ничего особенного я не увидел.
- Может быть, я увижу.
- Ты хочешь сказать, что ты более зрячая, чем я?
- Я хочу сказать, что я действительно хочу в туалет.
Я подошла к двери и принялась громко по ней стучать. Через несколько минут за дверью послышались шаги, и до меня донесся хриплый мужской голос:
- Что надо?
- Я в туалет хочу.
Дверь открылась, и я увидела перед собой крайне нетрезвого мужчину, который шатался, держа в руке пистолет.
- Время первый час ночи. У вас что, часов нет?! - Голос пьяного типа был раздраженным и не предвещал ничего хорошего.
- Я понимаю, что уже поздно, - сказала я с наигранной вежливостью. - Но вы тоже нас поймите. Мы не виноваты, что попали в такие условия.
- Ложитесь спать! - мужчина указал пистолетом на старенькую кровать, стоящую у стены с выцветшими, обшарпанными обоями.
- Мы сейчас ляжем. Но перед сном я хотела бы умыться, почистить зубы и сходить в туалет.
- У тебя есть зубная щетка?
- Нет, - покачала я головой.
- Это твои проблемы. Тебе было велено собрать все необходимое.
- Ну а в туалет-то хоть можно сходить?
- Можно, но учтите оба, я до утра больше дверь не открою. Я тоже живой человек и спать хочу. У меня день был слишком тяжелым. Ведро вам поставлю, и ходите в него как хотите. Я тут швейцаром не нанимался.
- Ну а сейчас-то можно сходить?
- Пошли.
- Спасибо.
Мужчина что было сил хлопнул дверью и повернул в ней ключ.
Он был настолько пьян, что с трудом стоял на ногах и сильно шатался. Вытолкнув меня вперед, он что-то забормотал себе под нос и ткнул в мою спину дуло своего пистолета. Я пошла по длинному тусклому коридору, зыркая по сторонам и пытаясь хоть что-нибудь увидеть или услышать.
- Ты че головой вертишь, как будто она у тебя на шарнирах? - выругался мужчина и прибавил кое-что из ненормативной лексики.
Не став злить пьяного противника еще больше, я зашла в туалет и, убедившись, что в нем нет даже маленького окна, чуть было не заорала от безысходности и от того, что пропала последняя надежда выбраться из этого злосчастного дома.
- Эй, ты там спать, что ли, собралась? - Мужчине было трудновато стоять на ногах, и он хотел от меня отделаться как можно быстрее.
Подойдя к умывальнику, я набрала полные ладони воды и умыла лицо. Затем посмотрела на свое отражение в старенькое зеркало и подумала о том, что единственное, на что мне сейчас остается надеяться, так это на какую-нибудь случайность. Что-то должно произойти такое, что нарушит планы Влада и его дружков. Может, мне завтра стоит сказать Владу о том, что я знаю, где находится тайник, и, чтобы я смогла им его показать, меня должны привезти обратно в квартиру. Нужно это сделать в такое время, когда у дома будет гулять побольше людей, и по пути от машины к дому я закричу, а быть может, и смогу убежать. А Жан? Господи, как же Жан? Я ведь даже не знаю адреса, по которому его нужно искать. Очень трудно ориентироваться, когда тебе на глаза надевают черную повязку.
Я открыла кран посильнее и сунула под холодную струю голову. Затем тут же ее подняла и опять посмотрела в зеркало. Увидев разбитую губу, я еще раз промыла ее водой и поразилась тому, что я совершенно не чувствую никакой боли. Я тут же подумала о Жане. О его некогда красивом лице, которое теперь напоминало какое-то месиво. Если человеку в таком состоянии говорят о любви, он, наверное, ненавидит того, кто ему это говорит. «Бабушка, любимая бабушка, защити меня и помоги мне выбраться отсюда. Помоги мне и моему любимому. Я знаю, что ты все видишь и не бросишь нас в беде. Накажи наших обидчиков за унижения и боль, которые они нам причинили». Я не знала, что случится со мной завтра, послезавтра, через неделю, да и проживу ли я вообще эту неделю. Я могла только предполагать, что теперь будет со мной, с Жаном и с нашей дальнейшей жизнью...
- Эй, ты спишь, что ли?! Я сейчас дверь вышибу! - послышался разъяренный голос за дверью. - Считаю до трех. Раз... Два...
- Подождите. Все в порядке.
Открыв дверь, я окинула мужчину усталым взглядом и еле слышно произнесла:
- Не стоит так нервничать и кричать. Я очень плохо себя чувствую. Мне нужно принять холодный душ.
Мужчина посмотрел на мои мокрые волосы и рассмеялся.
- А может, тебе еще ванну с пенкой соорудить и спинку потереть? Может, у меня лучше получится, чем у француза?
- Я говорю вполне серьезно.