Он с презрением взглянул на смущенного потерянного дворецкого, стоявшего рядом.
— Вы можете идти, Дженкинс. — Женевьева ободряюще улыбнулась пожилому дворецкому.
Когда тот вышел, она опять недовольно взглянула на незваного гостя.
Уильяму было двадцать девять лет. Внешне он очень напоминал своего отца. Это сходство всегда удивляло и даже пугало Женевьеву. Он никогда не скрывал ни своей неприязни к ней, ни своего недовольства по поводу второго брака отца. Женевьева тоже была не в восторге от второго брака отца Уильяма. Это было единственное, в чем они сходились.
Пасынок надменно взглянул на нее.
— От своих близких знакомых я слышал, что последние шесть недель вы ни в чем себе не отказываете и получаете удовольствие от сезона в полной мере. Иногда ваше стремление развлечься берет верх над здравым смыслом, — насмешливо проговорил Уильям.
— Как вы смеете шпионить за мной? — рассердилась Женевьева. Легкая краска залила ее щеки. Ну нет! Хватит! Она достаточно натерпелась от Джошуа и не позволит Уильяму запугивать ее так же, как когда-то запугал его отец.
— Я и не думал шпионить за вами, — презрительно глядя на нее, ответил Уильям. — Просто весь свет знает, что вы вместе с двумя своими безмозглыми подружками развлекаетесь, ни в чем себе не отказывая.
— Вот как? Безмозглыми подружками? Вы говорите о герцогинях Клейборн и Виндвуд? — нахмурилась Женевьева. Интересно, почему Уильям решил нанести ей визит сегодня? Ведь он терпеть ее не мог и никогда не пришел бы в гости просто так. Для визита должна быть веская причина. Но какая — вот вопрос. — Что касается меня, я не считаю их безмозглыми.
— Это только ваше мнение, — окатив ее новой порцией презрения, проворчал Уильям. — И я, как здравомыслящий человек, не стану к нему прислушиваться. Как можно прислушиваться к мнению женщины, которая позволяет себе черт знает что с Бенедиктом Лукасом? Ни для кого не секрет, какая у него репутация.
— Какое вам до этого дело? — Женевьева возмущенно подняла голову.
— Очень большое, мадам. Кстати, граф Рамси тоже видел вас вчера с Лукасом. Вы знакомы с графом?
Женевьева кивнула, но не могла вспомнить, где и при каких обстоятельствах с ним познакомилась и разговаривала ли хотя бы раз.
— Да, кажется, однажды нас представили друг другу. А потом мы встречались еще пару раз.
— Вчера вечером Рамси присутствовал на балу у леди Хаммонд. Но вы вряд ли его заметили. Ведь вы были слишком увлечены сначала Сэндхерстом, потом переключились на Лукаса.
В этом Уильям был прав. В тот вечер она действительно ничего не замечала вокруг и не знала, присутствовал на балу граф Рамси или нет. Собственно, ей нет до него дела.
— Это все очень интересно, Уильям, но…
— Интересно, Люциферу повезло больше, чем моему отцу? — перебил он. — Отцу пришлось на вас жениться, чтобы затащить в постель. А Люциферу, судя по всему, удалось это сделать без венчания, — все так же презрительно улыбаясь, процедил Уильям.
Женевьева побледнела, настолько уязвила его грубость.
— Почему вы разговариваете со мной как с продажной женщиной? — дрожащим голосом спросила она. — Чем я это заслужила?
— А как мне с вами разговаривать? Я никогда не понимал, почему отец женился на девушке без приданого и положения в обществе. Я вообще не понимаю таких браков.
— Я тоже не понимаю. Мне этот брак был так же противен, как и вам. И вы это прекрасно знаете. Я надеялась, что после смерти мужа избавилась от тирании вашего семейства. А теперь вы не хотите оставить меня в покое. — Женевьева так сильно сжала кулаки, что ногти впились в ладони.
Уильям посмотрел на нее с притворной жалостью:
— Да, вам не позавидуешь. Вы прожили в аду целых шесть лет. Скажите спасибо своему брату.
Женевьева сделала два шага вперед. Взгляд ее стал угрожающим. Казалось, она с трудом сдерживается, чтобы не наброситься на него.
— Мой брат погиб шесть лет назад. Так что советую выбирать выражения, сэр.
— Он сам виноват. Он был трусом. Я всегда это знал.
— Меня не интересует ваше мнение по этому поводу, сэр. Кстати, в смерти моего брата виноват ваш отец. Он не сдержал обещания и жестоко обманул его.
Женевьева вспомнила события многолетней давности. Ей было тогда восемнадцать лет. Она практически не знала Джошуа, когда Колин предложил ей выйти за него замуж. Сначала она категорически отказалась. Но ее брат, заядлый игрок, задолжал кому-то огромную сумму денег. Джошуа обещал оплатить этот долг в обмен на Женевьеву. Ей не хотелось выходить замуж за человека намного старше ее, к тому же практически незнакомого и совсем не любимого. Но, пожалев брата, она ответила на предложение Джошуа согласием.
Женевьева вздрогнула от отвращения. Эта отвратительная ночь, с которой и начался этот кошмарный брак. Воспоминания о ней до сих пор вызывали у Женевьевы содрогание и отвращение, а шесть лет заточения — душевную боль и обиду. С каждым днем жестокость Джошуа по отношению к ней росла.
Самое ужасное, что он не сдержал обещания, данного Колину. После того как Женевьева стала его женой, он не погасил долгов брата. Его положение становилось все более отчаянным.
Однажды он приехал в усадьбу Джошуа и попросил помощи. Но муж Женевьевы наотрез отказал ему. Колин пришел в отчаяние. Он успел заметить, насколько Женевьева несчастлива в браке. К тому же его страшила собственная участь. И вне себя от горя, он повесился на дереве в лесу рядом с имением Вуллертонов.
Женевьева вернулась к реальности. Уильям Форстер смотрел на нее так же безжалостно, как когда-то ее муж.
— Ваш брат был слабым человеком. К тому же настоящим глупцом. Почему он не взял с моего отца расписку, что тот обязуется выплатить долг после того, как вы выйдете за него замуж?
— Ваш отец поступил не по-джентльменски, не выполнив обещания, — парировала Женевьева. — Нечестно по отношению к бедному Колину.
— Нечестно? — язвительно улыбнулся Уильям. — Зачем отцу было выполнять обещание, данное какому-то проходимцу, если он уже женился на вас и удовлетворил свои потребности? Другое дело, если бы ваш брат взял с него расписку. Тогда бы отцу было не отвертеться, волей-неволей пришлось бы платить. Кто виноват, что Колин оказался таким глупцом?
Женевьева еще сильнее сжала кулаки и почувствовала резкую боль, когда ногти впились в ладони.
— Вон из моего дома! — задыхаясь от гнева, выкрикнула она.
— Я никуда не уйду, пока мы не поговорим, — невозмутимо произнес Уильям. — Цель моего визита к вам…
— Я не желаю ничего слушать. Вон из дома, — холодно проговорила Женевьева. Ее душил гнев.
— Интересно, кто сможет меня выгнать? Ваш престарелый дворецкий? — вызывающе глядя на нее, поинтересовался Уильям. — Или ваш любовник Бенедикт Лукас? Насколько я знаю, он никогда не ввязывается в драки ради любовниц.