Вновь Томмазо Кампанелла в пустынном дворе, идет куда-то… Оказывается, другой, дальней своей стороной двор выходит на реку, на яузскую пристань… А Яуза-то во сне широка… Широка, далек другой берег… Рябь, свинцовая вода, звезд не видно. На воде покачивается в страшной ночной тишине несколько военных парусников. Парусов пока на них нет, но вот уже какие-то многочисленные косматые люди, в драных крестьянских тулупах, очень похожих на тот, что на нищем, надеты, начинают копошиться, натягивать на реи белые полотнища. Должно быть, пошла Охапкина работа…
«Отчего река не замерзла, отчего?.. – думает Томмазо Кампанелла. – По ней кораблям куда плыть?!»
И сам себе отвечает: «На Север… На Север…»
Точно и нет других сторон света в мире…
Томмазо Кампанелла просыпается. Слетает с него эта короткая дрема… Мчится такси. Мчится Томмазо Кампанелла. Мчится Паспорт-Тюремный… Ни реки за окном нет, ни парусов, ни снега… Много десятков лет назад кончились на Немецкой, теперь Бауманской улице, полицейские… Уф-ф!.. Сны-ы!.. Томмазо Кампанелла пытается вернуться, сосредоточиться на первой части сна, рождественской, умиротворенной, когда он еще не подошел к тому проклятому забору и тем проклятым воротам… Что за его, Томмазо Кампанелла, дело в этом сне было?.. Какая его-то роль в том дворе, в той комнате и на той пристани была?.. Нет у него ответа.
– Где мы? И куда мы попали? – спросил Томмазо Кампанелла своего спутника. – Черт возьми, я почти ничего не помню!.. В голове точно какой-то калейдоскоп!
Проговорив это, Томмазо Кампанелла принялся озираться по сторонам…
Они сидели в каком-то кабачке, атмосфера в котором была самая что ни на есть наиприятнейшая: и не то чтобы уж очень старинная, а точно бы в обжитой квартире, где по соседству с антикварным буфетом, который вовсе и не куплен в антикварном магазине, а достался по наследству от деда, стоит современный музыкальный центр, где все хоть и к некой прежней эпохе относящееся, да ухоженное, где стиль играл главную роль и особо никто и не собирался вносить никаких перемен, чтобы вот все ту же традиционную атмосферу не нарушать, лишь надо было подновлять да реставрировать…
– Эх, Томмазо Кампанелла, Томмазо Кампанелла!.. Слабая твоя голова!.. Так ты нас погубишь, если каждый раз будешь забывать, куда тебя в очередной раз несло, прежде чем занесло куда-то… Так мы точно когда-нибудь потеряемся на перекрестках мироздания! Ты же у нас – человек!.. Я только твой паспорт. К тому же – тюремный. У меня вообще была масса трудностей на границе. Вот теперь сиди, определяй, в каком городе мы с тобой оказались!.. Черта-с два поймешь!.. Тем более что ни ты, ни я не знаем иностранных языков. Впрочем, нет, я немного знаю, но только в той степени, чтобы заполнить на скорую руку всегда имеющуюся в запасе пару бланков заграничных паспортов, так, чтобы придать им видимость убедительности.
И тут он действительно достал из кармана и перетасовал, как карточную колоду, несколько бланков новеньких паспортов.
Томмазо Кампанелла обратил внимание, что многие вокруг пьют пиво… Вообще, официант и официантка – здесь обслуживала только эта пара – чаще всего относили на столики бокалы с пивом, совсем редко – какие-то стопочки, что-то вроде коньяка или водки, но совсем по чуть-чуть, по какой-то очень маленькой дозе.
Между тем обслуживающий персонал кабачка этим вечером старался вовсю. К столику, за которым сидели Томмазо Кампанелла и Паспорт-Тюремный, уже несколько раз без всякого напоминания подходил официант и предлагал принести чего-нибудь еще: пива, салата… Впрочем, они лишь догадывались, что он предлагает им еще пива и салата, поскольку языка ни тот, ни другой не знали.
– Не желаете ли того, не желаете ли сего? Не желаете ли третьего? Не желаете ли четвертого? Не желаете ли пятого?.. Вот видишь, я же тебе говорил, что это настоящий мир блеска и хорошего настроения! – сказал Паспорту-Тюремному Томмазо Кампанелла. – Здесь все стараются создать нам прекрасное настроение. Здесь целая карусель хорошего настроения в блестящем прекрасном городе!
За окнами заведения, очень сильно разрисованными снаружи жареными рыбинами на блюде и кружками с пенящимся пивом, был какой-то город и, судя по всему, какая-то площадь, и даже чудились какие-то яркие огни и какой-то необыкновенный, волшебный ночной блеск, но их столик стоял очень неудобно, и им никак было всего этого не рассмотреть со своего места.
– Эх, я бы встал посмотреть! – произнес Томмазо Кампанелла. – Но усталость, усталость страшная! Только сейчас я понял, насколько, насколько я устал!..
Он опустил отяжелевшую голову на руки, но тут же встрепенулся, потому что заметил, как посмотрели на него люди, сидевшие за соседними столиками.
– Нет… – проговорил он. – Нельзя так! Лучше выйти на улицу, подышать воздухом… Полегчает!
Томмазо Кампанелла встал и, не обращая внимания на своего спутника, двинулся по проходу между столиками в сторону двери, К этому вечернему часу в кабачке было уже изрядно весело: тут и там раздавались громкие возгласы, все чаще сновали по зальцу официант с официанткой, быстрее опустошались стаканы с пивом, им на смену подавались новые… У самого выхода Томмазо Кампанелла в очередной раз преодолел свою нечеловеческую усталость и, прежде чем толкнуть дверь и оказаться на большой ярко освещенной площади, громко, стараясь перекрыть шум зала, крикнул своему новому приятелю (даже крик давался сейчас хориновскому герою нелегко):
– Слушай, Паспорт-Тюремный, сколько стран мы уже успели промахнуть? Мне кажется за сегодняшний вечер мы промахнули стран сто, не меньше!
Выйдя на площадь, Томмазо Кампанелла остолбенел и пришел в себя только тогда, когда позади него раздался голос вышедшего следом за ним из дверей кабачка Паспорта-Тюремного:
– Друг мой. Здесь надо что-то делать…
– Что делать?.. – переспросил Томмазо Кампанелла. – Вот он – центр блеска! Центр прекрасного настроения!.. Наконец-то мы достигли того, что было нужно!.. Я чувствую, что Лефортово на меня теперь совершенно не действует. Наконец-то цель достигнута: море блеска наступило!.. Я попал именно туда, куда мне было нужно. Антураж соблюден! Антураж в совершенности такой, который и был нужен. Посмотри вон туда: посмотри, какой прекрасный собор, какие великолепные у него шпили! Посмотри, сколько туристов!.. Посмотри туда: сколь нарядны эти люди, как они веселы! Совершенно очевидно, что все эти люди достигли того настроения, о котором они мечтали: они путешествуют, они отдыхают вот в этом замечательном городе, названия которого мы не знаем, и этот город с удовольствием принимает их и старается принять их как можно лучше, он старается создать те условия, при которых они задержались бы здесь как можно дольше… Эмоция, эмоция! Вот что важно!.. Важна эмоция – она должна быть положительной, тогда они оставят своих денежек побольше. В этом городе замечательно поставлена индустрия положительной эмоции, черт возьми! Какой прекрасный, какой сказочный город! Какие вычурные соборы и здания! У меня просто дух перехватывает!