– Доброе утро. Надеюсь, все хорошо спали? – обратился доктор к стоявшей поблизости от одной из коек капельнице.
Находившиеся в палате больные, числом пять человек, поспешили заверить доктора нестройным хором, да, спали, и некоторые даже неплохо.
– Молодцы, молодцы, – похвалил доктор Котляр «знакомую» капельницу, после чего, подойдя к первой койке от двери, заглянул в собственные записи и впервые с начала визита взглянул на пациента: – Ну как, Иван Семенович?..
Дальнейшее Андрей Петрович слушать не стал, он уже получил первое представление об этом человеке, примерив его на роль убийцы. Котляр мог убить. И способ, которым расправились с Бурмистровым, вполне соответствовал натуре Ильи Григорьевича. Так подсказывал ему инстинкт, знание человеческой натуры и опыт. Котляр убить мог, но вот сделал ли он это? Это еще предстоит выяснить.
И Андрей Петрович отправился выяснять. Он переоделся, побродил по отделению, отвлекая от работы сестер, заводя с ними пустые разговоры, которые так или иначе сводились к вопросам: чем занимался двенадцатого мая Илья Григорьевич Котляр, как он относился к покойному Бурмистрову, что о нем говорил, с кем поддерживал приятельские отношения, какие строил планы на будущее?..
– Ой, это вам лучше у Алисы из урологии или у Лариски из хирургии спросить, – скривила ротик в ответ на очередной вопрос об Илье Григорьевиче невысокая, с толстенькими ножками и простеньким невыразительным личиком медсестра Нина, раскладывавшая таблетки для больных согласно назначениям.
– А что, у него с этими девушками сложились какие-то особенные отношения? – с интересом спросил Андрей.
– Ну еще бы! – фыркнула Ниночка. – Вы, как только их увидите, сами все поймете. Только лучше вам дождаться обеда. Сейчас никто с вами толком не поговорит, а вот когда ближе к обеду все кофе пить потянутся, тогда самое время их в кафетерии ловить.
– А как же я их узнаю? – озадачился Андрей.
– По халатам. Они у них супермини, а из-под халатов ноги торчат такие, что у мимо проходящих мужиков слюна капает, – презрительно приподняв брови, подсказала ему Нина. – А вообще, по бейджикам: Алиса Сорокина и Лариса Разумкова.
Девушки оказались действительно видными, удивительно, чем их привлекла медицина, таким самое место на подиуме, с удивлением подумал Андрей, сидя за столиком в кафетерии. Высокие, длинноногие, ухоженные, с длинными волосами и очень цепким, оценивающим взглядом. Когда девушки, взяв себе по салатику и кофе, устроились за столиком, Андрей подсел к ним и представился.
– И что именно вас интересует? – недовольно надув губки, спросила Лариса, всем своим видом показывая, насколько неприятна и утомительна для нее подобная беседа.
– Какие отношения были у Ильи Григорьевича с покойным Бурмистровым?
– А какие у них могли быть отношения после той истории? Никаких, – пожала плечами темноволосая Алиса. – Бурмистров Илью после скандала не замечал, да и Илья за ним не бегал. Делали вид, что они вообще незнакомы. Даже, по-моему, не здоровались.
– Неужели Илья Григорьевич так легко пережил этот скандал? – не терял надежды разузнать что-нибудь стоящее Андрей.
– А ему-то что? – усмехнулась черноглазая Лариса, в ее внешности просматривалось что-то экзотическое, восточное. – Он сухим из воды вышел, а вот Бурмистров здорово оконфузился. Развопился на всю больницу, что вышибет Илью с треском, да еще и под суд его отдаст, а что вышло? Еще и извиняться ему, дураку, пришлось. – И она злорадно усмехнулась.
– А я слышал, что все было совсем нет так, – наигранно нахмурил брови Андрей.
– Да? – недоверчиво-возмущенно приподняла брови Алиса. – А как?
– Насколько мне известно, извиняться пришлось именно Илье Григорьевичу, и выплата компенсации родственникам умерших пациентов была взята из его личных средств.
– Вот уж чушь! – фыркнула Лариса. – Больница сама все оплатила, им, конечно, потом комитет эти деньги перевел обратно, на какие-то нужды, на закупку оборудования или через благотворительный фонд, не помню уже, но Илья точно ничего не платил.
– А откуда у вас такая подробная информация? – насторожился Андрей.
– Женя с Ильей при нас это обсуждали, – лениво ковыряя вилкой салат, пояснила Алиса.
– А кто это – Женя?
– Евгений Викторович. Юрист наш. Он в больнице до Скобелевой работал и как раз помогал с родственниками тех самых умерших пациентов вопрос решать. Переговоры вел он. Остальная администрация, по настоянию Бурмистрова, в это дело не вмешивалась. Мы тогда общались с Ильей и с Женей, даже в клуб несколько раз одной компанией ходили. Женя после этой истории перешел на работу в какой-то фонд, ему там условия хорошие предложили. Он и ушел, а к нам Скобелева пожаловала.
В интонации, с которой Алиса говорила о Скобелевой, чувствовалась некая антипатия, возможно, и неглубокая, но вполне ощутимая. Но с выяснением этого вопроса Андрей решил не спешить.
– В каком точно фонде сейчас работает Евгений Викторович, вам известно?
– Да нет. Откуда? Он как от нас ушел, так мы больше и не встречались, – устремив пристальный взгляд на какого-то доктора, стоявшего в очереди, проговорила Лариса. Взгляд ее был мечтательным и мягким, а тон – сухим и будничным. Удивительное мастерство, отметил про себя Андрей, просто высший пилотаж!
– Вы спросите у Ильи, он наверняка знает, – посоветовала Алиса. – Это какая-то его родственница порекомендовала Женю на ту должность.
– И после его ухода в клинике появилась Скобелева?
– Ну да, – кивнула в меньшей степени занятая окружающим Алиса.
– Не знаете, ее тоже кто-то рекомендовал или она устроилась на работу на общих основаниях?
– На общих основаниях у нас только санитаром устроиться можно! – фыркнула Лариса, потеряв надежду привлечь внимание заинтересовавшего ее объекта. – Олька, секретарша директора, говорила, что ее откуда-то сверху прислали – как хорошего специалиста.
– А она плохой специалист? – Беседовать с девушками было интересно, они были в курсе всех событий в больнице и имели на все свой собственный, весьма своеобразный взгляд, поэтому Андрей не торопился заканчивать беседу.
– Да нет, специалист она, наверное, хороший, – скептически проговорила Алиса. – Только человек уж больно противный. Этакая высокомерная фря! Самомнение у нее выше Эвереста зашкаливает.
– Когтистая самодовольная стерва, – кивнула Лариса.
– Я смотрю, ее в больнице вообще недолюбливают, – подкинул дровишек в огонь Андрей.
– А за что ее любить? К Жене всегда можно было за консультацией обратиться, он никогда не отказывался сотрудникам больницы совет дать бесплатно. Даже медсестрам. А к этой и близко не подойди, – поделилась с ним Алиса. – Вот у нас в отделении у Виктории Яновны неприятности с недвижимостью случились, она к Скобелевой обратилась за советом, просто примерно хотела понять, что ей в этой ситуации делать, надеялась, может, та ей юриста какого-то знакомого порекомендует. И что вы думаете?