– Разве? А когда мы последний раз работали вместе?
Лернер полусидел на кровати, подоткнув под спину подушку. За последние полчаса он выложился, как во время марш-броска, даже дыхание еще не успело восстановиться. Но на коленях уже лежал ноутбук с открытой картой Москвы (специальное издание для сотрудников русского отдела) и списком сотрудников ФСБ, курирующих проверку линий спецсвязи. Лернер был в работе.
– Сибирь, две тысячи десятый, эксфильтрация Зенита, – сказала Анна. – Помнишь тот бар в Заозерске, где нам подали такой синий коктейль, «Эротика» назывался?
– Кошмарное, поистине варварское название, – проворчал Лернер, не поднимая глаз.
– И на вкус – как зубной ополаскиватель… Там был еще другой коктейль – «Заозерский феномен», в честь того метеорита, помнишь?
Она стояла у окна спиной к Гранту в наброшенной на плечи тонкой рубашке, облокотившись о подоконник, маленькими глотками отпивала вино из бокала. В ее фигуре, посадке головы, чертах лица, сейчас еле различимых в полумраке, – во всем было что-то такое, что заставляло мужчин сворачивать шеи в провожающем взгляде, глупо открывать рот и забывать, кто они, откуда и зачем. Но это, видимо, касалось обычных мужчин. Грант Лернер не относился к их числу, поскольку продолжал изучать карту и списки на ноутбуке.
– «Заозерский феномен», – повторил он механически. – Да, помню, кажется. Русские пьют всякую дрянь… А эксфильтрация накрылась, и Зенит погиб. К счастью, не по моей вине. Оба раза ему не повезло. Я думаю, что высшие силы были не на его стороне…
– С тех пор мы лишь несколько раз пересеклись в Управлении. И больше не виделись. Странно, правда?
– Ничего странного. Мы не муж и жена, чтобы видеться каждый день, – резонно возразил Лернер.
– Вот как? – Она усмехнулась в окно. – А по документам, которые нам сегодня выдали, мы – мистер и миссис Макалистер, типичная американская супружеская пара.
– Ну, это только на время операции. Слушай, давай не будем все усложнять. Будь мы мужем и женой, нам с тобой сейчас и поговорить было бы не о чем. Я уже не беру в расчет другие радости…
– Скорее всего, так оно и есть. Ты прав. Просто мы и в самом деле словно… – Анна замолчала, подбирая слово. – Словно парочка каких-то необычных существ… Годами не видимся, не звоним друг другу, а потом соединяемся в этой далекой, чужой, холодной России. Где люди пьют всякую дрянь…
Анна отпила из бокала, не отрывая его от подоконника, словно ей было лень делать лишние движения. Для этого ей, правда, пришлось низко наклониться, выгнув спину, и отставить еле прикрытый тонкой тканью зад. Если это была хитрая уловка, то она не удалась – Лернер по-прежнему смотрел в экран.
– Рыбы, кажется, есть такие, – сказала она, выпрямившись. – Которые плывут куда-то на край света, чтобы отнереститься, а потом подохнуть на обратном пути…
– Мы не рыбы, – отчетливо произнес Лернер. – Мы, как ты правильно заметила ранее, хищники… – Он задумчиво поскреб пальцем щеку и выделил курсором несколько строчек из списка. – Мы очень опасные хищники. Находимся на самом верху пищевой цепочки, высоко-высоко. Так что подохнуть – это не про нас…
– Я знаю, – сказала она.
Лернер, не глядя, пошарил левой рукой по тумбочке рядом с кроватью. Он что-то искал там, – скорее всего, бокал с виски или вином, – но не нашел и тут же забыл. Рука вернулась к ноутбуку, и еще одна строчка на экране окрасилась желтым цветом.
– Вот. Генерал Никонов, – медленно проговорил он. – Очень крупная рыба. Замдиректора ФСБ. Жена, двое детей, квартира на Малой Калужской… По-видимому, руководит проверкой именно он – это его линия. Или, если принять во внимание высокий пост, то он осуществляет связь между ФСБ и Кремлем.
Грант поднял глаза на Анну.
– Ухватить бы такого за жабры… Как тебе этот жирный лосось?
– Слишком жирный, – сказал она, мгновенно перестраиваясь с романтической волны на деловую. – Я смотрела досье. Такого лосося охрана ведет от подъезда дома до подъезда на Лубянке. Это отдельная операция, и уровень другой, и подготовка нужна другая…
– К тому же дом на Малой Калужской… «Конторский дворец», как его зовут, – Лернер вздохнул. – Высокопоставленные сотрудники ФСБ и МИДа, усиленная охрана, детсад и школа в двух шагах и тоже под «колпаком». Ладно. А вот еще…
Он открыл новую страницу на экране.
– Старший лейтенант Пушко, двадцать восемь лет, холост, однокомнатная квартира на улице Брусилова. Слушай, я даже не знаю, где эта улица. Наверное, какие-нибудь Мытищи!
– Оставь его в покое. – Анна улыбнулась. – Это как трахать маленьких мальчиков, Грант. У тебя должна быть профессиональная гордость.
– Хочешь сказать, старший лейтенант Пушко недостаточно хорош для меня? Вот, слушай… – Он торжественно зачитал с экрана: – Участвовал в контрольных мероприятиях на узлах спецсвязи в Северо-Западном административном округе Москвы… А это уже кое-что. Возможно, парня бросят на проверку кремлевской связи…
– Не бросят. И все равно от него ничего не зависит, от твоего Пушко. Что он, грудью закроет сканер? Подчистит протокол проверки? Гранату взорвет?
Грант усмехнулся:
– Что-то ты сегодня особенно кровожадна, милая. Ладно. – Он опять склонился над экраном. – Тогда из вероятных кандидатов остается некто Юрий Петрович Евсеев, майор, руководитель отдела… Обладатель приятной внешности, поджар, спортивен… Та-ак… Жена, хм… Преподаватель хореографии… Неплохо устроился Юрий Петрович! Я тоже люблю женщин с крепкими ногами и накачанными ягодичными мышцами…
– У спецагентш ноги крепче, – сказала Анна. – И ягодицы тоже.
– У тебя обалденные ягодицы, – Лернер кивнул, не отрываясь от текста. – Так. М-м… Ого! Похоже, это тот самый парень, который вычислил и «закрыл» Зенита. Слушай: «…В две тысячи втором руководил операцией „Зенит“…» Наш злой гений, так сказать…
Лицо Лернера посуровело.
– Вот кого бы я сожрал, – сказал он.
– У-у-у-жас, – сказала Анна.
– И эту канитель с проверкой правительственной связи затеял тоже он. Отсюда ноги растут. Я нюхом это чувствую.
– Это феромоны страсти.
– Я серьезно, – сказал Лернер. – Впрочем… Пока что информации мало. Может, я еще пощажу этого выскочку.
Он быстрым движением закрыл ноутбук и отложил в сторону.
– Итак, самолет в тринадцать сорок. Вещи собраны. Документы готовы. Машина будет ждать в одиннадцать ноль-ноль. У нас еще куча времени. – Лернер опять пошарил рукой по тумбочке. – Не нальешь мне, что там у тебя?
Анна подошла к столу, двумя пальцами зацепила за горлышко бутылку с вином, вернулась к Лернеру и поставила ее примерно на то же место, где минутой ранее лежал ноутбук – на нижнюю часть живота.
– Смотрится неплохо, – сказала она.
Просторный люкс в «Ритц-Карлтон» на Тверской. Окна от пола до потолка. За окнами – ночной Кремль. Анна заказала горячий чай в номер и почти тут же уснула. Они приземлились в Шереметьево в полночь, сейчас уже начало четвертого.