Леди Беттина раскрыла было рот, чтобы что-то сказать, но Мелита знаком остановила ее и продолжала говорить.
Мотылек затих и внимательно следил за ней. Мелита, не умолкая ни на мгновение, медленно раскрыла дверцу стойла.
Она чувствовала, что Сэм настороженно наблюдает за ее движениями, видимо догадавшись, что Мелита собирается сделать.
Он не сделал попыток помешать ей войти в стойло. Мотылек стоял неподвижно, пока девушка похлопывала его по шее, а когда она погладила его по носу, он начал тереться головой о ее плечо.
— Теперь мы с тобой друзья, — приговаривала Мелита. — Когда я приду завтра, надеюсь, ты меня вспомнишь.
Она вышла из стойла и закрыла за собой дверцу. Жеребец приблизился к решетке, как будто сожалея, что должен с ней расстаться.
Когда Мелита закрывала дверцу, к ней подошел Сэм.
— Я вижу, вы умеете обращаться с лошадьми, мисс! — В его голосе звучало уважение.
— Мотылек — самый прекрасный жеребец, которого я когда-либо видела! — ответила Мелита. — Но мне кажется, что ему требуется уделять больше внимания.
— Мы все побаиваемся Мотылька, мисс, за его крутой норов.
— Тогда, с вашего разрешения, я займусь им, — сказала Мелита. — Я обещала ему прийти завтра и сдержу обещание.
— Вы думаете, он вас понимает? — Глаза девочки расширились от удивления.
— Мне нравится думать именно так, — улыбнулась Мелита.
— Скажите Сэму, что мы завтра выезжаем, — напомнила ей леди Беттина.
Мелита взглянула на грума и сказала:
— Я опытная наездница, и мне бы хотелось, если вы не возражаете, выехать на верховую прогулку с ее светлостью без грума. Я отвечаю за безопасность леди Беттины.
Какое-то время Сэм колебался.
— Пожалуй, мне нечего возразить. Все будет в порядке, мисс, я видел, что вы умеете управляться с лошадьми.
— Позвольте мне выбрать лошадей для нашей прогулки с мисс Уолфорд, — живо сказала леди Беттина.
При таких богатых возможностях сделать выбор было делом нелегким.
Наконец Мелита решила, что она возьмет гнедого, напоминавшего ей Эроса, а леди Беттина выбрала рыжего, несмотря на попытки Сэма убедить ее взять кого-нибудь постарше и посмирнее.
— Мне нужен только Вихрь, — заявила она твердо, — и я поеду на нем, что бы вы там ни говорили.
— Слушаюсь, миледи, — вынужден был смириться Сэм.
— Я не позволю тебе брать норовистых лошадей! — раздался сзади громкий резкий голос.
Мелита и леди Беттина, вздрогнув, обернулись и увидели, что незаметно для них в конюшне появился маркиз.
— Я люблю Вихря, папа! — воскликнула леди Беттина, и в ее голосе опять зазвучало ожесточение.
— Неважно, кого ты любишь, — холодно сказал маркиз. — Важно, с кем ты можешь справиться.
— Как я могу это доказать, — сердито возразила леди Беттина, — когда меня водят на поводке, как пуделя!
Маркиз никак не реагировал на слова дочери и посмотрел на Мелиту:
— Здравствуйте, мисс Уолфорд! Я должен принести извинения, что не узнал вас сегодня утром.
Мелита сделала реверанс.
Ей показалось, что маркиз смотрит на нее с любопытством. Она боялась его и поэтому только бросила на него беглый взгляд и тут же отвернулась.
Как будто пытаясь загладить недоразумение между отцом и дочерью, Сэм обратился к маркизу:
— Мне думается, милорд, что ее милость может взять Вихря, если она поедет с мисс Уолфорд.
Маркиз удивленно приподнял брови:
— А разве мисс Уолфорд намерена ездить верхом?
— Если ваша светлость позволит. Мисс Уолфорд понимает толк в лошадях, милорд. Она только что зашла в стойло к Мотыльку, и он дал ей потрепать себя по холке. Никогда бы не подумал, что такое возможно! Ведь последние дни он сильно нервничал и никого не подпускал к себе.
— Мне просто не верится, что это правда! — воскликнул маркиз.
— Хочешь посмотреть, что умеет мисс Уолфорд? — вмешалась леди Беттина.
Она схватила Мелиту за руку.
— Пойдите поговорите с Мотыльком, мисс Уолфорд, — горячо попросила девочка, — пусть папа сам убедится в том, что Сэм не лжет.
Беттина тянула Мелиту к стойлу Мотылька, но та сопротивлялась.
— Нет… — сказала она. — Лучше… не надо.
— Да ну же! — настаивала Беттина. — Если вы не пойдете, папа ни за что не поверит, что вы можете ездить со мной, а если меня снова поведут на поводу, я больше близко не подойду к лошади!
Эта угроза подействовала. Мелита понимала, что, если Беттина не станет ездить верхом, она тоже не сможет совершать верховых прогулок, снова сесть в седло и почувствовать, как ветер бьет на скаку в лицо; ей очень хотелось этого, хотя она испытывала угрызения совести, считая, что предает своего любимца, восхищаясь лошадьми маркиза.
Не глядя на него, Мелита позволила Беттине подвести себя к стойлу Мотылька.
Как будто чувствуя приближение девушки, он ждал ее, прижавшись носом к решетке. Разговаривая с ним очень тихо, чтобы ее слов не слышал маркиз, Мелита медленно открыла дверцу. Она погладила Мотылька по блестящей шерсти, и, как и несколько минут назад, он прижался головой к ее плечу.
И тут, сама не зная почему, Мелита почувствовала, что маркиз все еще сомневается в ней и думает, что Мотылек сегодня просто в лучшем настроении, чем в предыдущие дни.
— Дайте мне недоуздок, — обратилась она к Беттине.
Девочка сняла его со стенки, где висела упряжь, и Мелита накинула его на Мотылька.
— Пойдем пройдемся, дружок, — тихо сказала она. — Я хочу посмотреть на тебя при солнечном свете.
Продолжая разговаривать с жеребцом, Мелита вывела его во двор. Несколько конюхов не сводили изумленных глаз с лошади, казавшейся огромной рядом с тоненькой фигуркой, шагавшей рядом с ней. Мелита и не догадывалась, что в этот момент она была особенно прелестна.
Поскольку она не ожидала, что их прогулка на конюшню настолько затянется, она не надела шляпу: дома девушка всегда выбегала во двор с непокрытой головой.
Сейчас на ней было элегантное платье, переделанное для нее теткиной горничной. Леди Кэтрин выбрала для себя это отличавшееся нарочитой простотой белое муслиновое платье с вышивкой из голубых цветов специально, чтобы выглядеть моложе.
Мелите оно подходило как нельзя лучше. В солнечных лучах ее волосы отливали золотом утренней зари, печаль в этот момент не омрачала ее взора. Вороной конь и хрупкая золотоволосая девушка в белом платье, шагающие рядом, составляли столь удивительную пару, что это зрелище надолго врезалось в память присутствующих.
Мотылек, высоко вскинув голову, двигался с поразительной грацией, которая в свое время и побудила маркиза его купить.