— Да все хорошо. Она уже начала поправляться. Выныривать из своей раковины. Просто она робкая. Вся в маму, да?

Дуг кивнул этой попытке пошутить и проехал мимо синего Огнемета Джема, стоявшего у тротуара.

— Вон его тачка.

— Ага, — отозвалась Криста. — Не знаю. Да у него все равно небось похмелье.

— Ты вроде говорила, что его нет дома.

— Ну если бы был, в смысле. — Криста посмотрела в окно, приложив пальцы с обкусанными ногтями к тонким, как черви, губам. — Ненадежный он человек. Не то что ты.

Дуг быстро вырулил на улицу Медфорд, по-прежнему надеясь просидеть все утро на парковке «Брейнтри 10». Шайн смотрела на него в зеркало заднего вида тем же пассивным грустным взглядом.

— Свадьба Глоунси скоро, да? — сказала Криста.

Дуг наконец понял, почему вдруг возникла эта срочная необходимость посетить больницу. Он ехал вдоль пристани, злился и мысленно подгонял «Каприс».

— Хорошо, что ты будешь крестным Ники. — Она щелкнула по апельсиновому освежителю воздуха, болтавшемуся на прикуривателе. — Джем говорит, что ты один на свадьбу собираешься.

— Надо же!

— Джоани разрешила нам, подружкам невесты, надевать что угодно, кроме белого. Ну я и купила новое платье. В центре присмотрела, на манекене. Черное, с открытой спиной. Тут спереди вот так. — Ее руки скользнули вниз по груди, но Дуг даже не повернулся взглянуть. — И разрезы на ногах вот досюда. Прям как бальное, но официальное. Сексуальное.

Дуг нырнул под эстакаду Шеи и направился в Сомервилл к бесплатной клинике, стараясь держать себя в руках. «Невозможно напасть на бронированную машину, не повредив ее содержимого», — пронеслось у него в голове.

— Коктейльное платье, — продолжала Криста. — Странно, да? Я ж не буду пить никаких коктейлей. Завязала я, Дугги. — Она смотрела на него, вздрагивая, когда машину подбрасывало на рытвинах. — На этот раз — навсегда.

А Дуг думал: «Единственное слабое место „жестянки“ — это управляющие ею люди…»

22. Визит

На Центральном вокзале Молдена пахло так, словно город стоял на берегу кофейного океана. Находясь так близко к кофейному складу, несколько странно было сидеть в «Данкин Донатс». Все равно что жевать никотиновую жвачку посреди табачного поля. Но именно этим они и занимались: Фрэнк Г. в черной фуфайке пил кофе без кофеина, а Дуг М. в затрапезной серой бейсбольной футболке вертел в руках бутылку «Маунтин Дью».

— Ну, — начал Фрэнк Г. — Что у нас там, приятель? Выкладывай.

Дуг пожал плечами.

— Ну ты же знаешь, как оно все.

— Я знаю, что начинаю нервничать, когда парень несколько раз подряд прогуливает занятия.

— Да, — согласился Дуг, удобнее устраиваясь на стуле. — Работа достала.

— Жениться тебе пора, жеребец. Домом обзавестись, двумя ребятишками, которых спать под вечер не уложишь. И все равно, несмотря ни на что, выкраивать три-четыре вечера в неделю, чтобы сюда приходить.

— Верно, — кивнул Дуг.

— Роман, что ли?

— Да ну, нет.

— Вы расстались, потому что ей тяжело с тобой непьющим?

— Что? А, нет, не в том дело.

Фрэнк кивнул.

— То есть все уже закончилось.

— Закончилось? — Видимо, в прошлый раз Дуг сболтнул лишнего. — Ну не так чтобы прям совсем.

— А что тогда?

— Вроде паузы.

— То есть она с тобой рассталась, а ты с ней нет.

— Нет. — Дуг покачал головой. — Не так. Все наоборот.

— Ладно. Меня тревожит, что ты меняешь одну дурную привычку на другую. Шило на мыло получается. Представь, подходишь к прилавку магазина с чеком и говоришь: «Выпивка чего-то меня не радует. Хочу обменять ее на симпатичную девчонку». Они тебе чек подписывают. И ты уходишь. И вот тебе новая привычка — только положительная, да? Ведь это ж любовь, старик. И вот она тебя бросает и уходит. И с чем же ты остаешься? С пробоиной в жизни огромной, как гаражные ворота.

— Господи, Фрэнк… Я пропустил пару встреч. Я не прав. Но дел по горло.

— Дела у него! Чушь собачья. Это самое важное еженедельное событие. Без него ты как двигатель без масла. Без него у тебя ничего не будет. Когда ж ты это поймешь? Все остальное просто пройдет.

— Как будто я школу прогуливал. Вот так придешь в четверг, а на тебя наорут, что ты понедельник пропустил.

— Да причем тут школа? — Дуг удивился, что Фрэнк Г. злится. — Я что, похож на полицейского, занимающегося делами несовершеннолетних? Не будешь ходить на встречи — нам с тобой придется расстаться. Таковы правила.

Дуг посмотрел на стол и кивнул. Он ждал.

И ждал.

— Отлично. — Фрэнк Г. глянул на часы. — Тогда давай коротко.

Дуг поднял глаза.

— А?

— Ты приходишь на собрания и выкраиваешь время для меня, я нахожу время для тебя. А сейчас, если поспешу, так еще успею детишкам сказку на ночь почитать. Для разнообразия.

Пожав плечами, Дуг поднял руки.

— Фрэнк, ну пропустил я пару встреч…

— Поработай, за это получишь льготу.

— Льготу? Льготу, говоришь? Торчать в «Данкин Донатс» на Центральном вокзале Молдена в половине девятого вечера — это и есть льгота?

Зря он так сказал, конечно. Глупо получилось. Фрэнк Г. поглядел немного на Дуга, взял свою желтую ветровку и начал подниматься.

— Фрэнк, — остановил его Дуг. — Фрэнк, погоди, друг, я пошутил. Я не то имел в виду.

— Увидимся в церкви. — Фрэнк обшарил карманы в поисках ключей. — Может быть.

Он прошел мимо него. Дуг облажался.

— Я завтра к своему старику собираюсь, — пробурчал он.

Фрэнк Г. взвесил ключи на руке, как будто это был сам Дуг, рыба, которую еще можно выпустить обратно. Про Мака он знал только то, что тот сидит в тюрьме.

— Давно его не видел?

— Давненько. Он попросил приехать, дело у него ко мне.

— Ага. И, как ты думаешь, все нормально пройдет?

— Нужно мыслить позитивно, правильно?

— Тут многое от тебя зависит.

— Тогда все пройдет прекрасно. Он вернется в свою камеру, а еще год проживу в покое. Вот так все и пройдет.

Фрэнк Г. кивнул и направился к двери.

— Увидимся.

Название МИУ «Кедровый узел» напоминало наименование какого-нибудь командного стадиона, причем казалось, что право назвать его выкупила телефонная компания или лесозаготовительный концерн. МИУ расшифровывается как Массачусетское исправительное учреждение. Когда отец Дуга начал отбывать свой срок, оно называлось «МИУ Уэлпол», в честь близлежащего города. Но где-то в середине восьмидесятых жители Уэлпола поняли, что название самой суровой тюрьмы штата (а там еще располагается следственный изолятор, или Яма) слегка портит уровень цен на недвижимость в городе, и, подав в суд, добились удовлетворения иска. Тюрьму назвали в честь давно заброшенной железнодорожной станции.