– Я могу ответить на многие ваши вопросы. Но мы уже потеряли много времени. Мы должны начать действовать прямо сейчас, сию минуту, если хотим сдержать эту напасть.
– О том я и говорю. Что же это за напасть?
– Пассажиры с самолета. Мертвые ожили.
Эф не знал, как на это ответить. А если бы и знал, не сказал бы ни слова.
– Вам придется многое переосмыслить, доктор Гудуэдер, – продолжил Сетракян. – Я понимаю, вы думаете, что идете на риск, поверив слову незнакомого старика. Но, если уж на то пошло, я рискую в тысячу раз больше, доверяясь вам. Мы сейчас говорим о спасении человечества… пусть я и сомневаюсь, что вы в это верите… или хотя бы понимаете, о чем я. Вы думаете, это вы вербуете меня в свою команду. На самом деле это я вербую вас.
Эф прилепил к ветровому стеклу плакатик «Срочная доставка крови» и припарковался на Восточной 119-й улице, в зоне, где разрешалась только короткая остановка для доставки товаров в окрестные магазинчики, а потом последовал за Сетракяном и Норой к ломбарду, расположенному на соседней улице. Дверь закрывала решетка, окна – металлические жалюзи. Несмотря на табличку «ЗАКРЫТО», у двери отирался мужчина в облегающей куртке из черной шерстяной ткани и высокой вязаной шапке, какие носят растаманы; правда, дредов у мужчины не было, вот шапка и обвисала, как схлопнувшееся суфле. Он переминался с ноги на ногу, держа в руках коробку из-под обуви.
Сетракян достал кольцо с ключами, начал отпирать замки на решетке. Со скрюченными пальцами эта задача требовала определенной сноровки.
– Сегодня ломбард не работает. – Он искоса глянул на коробку.
– Посмотрите. – Мужчина достал из коробки льняную салфетку и развернул ее – там лежали девять или десять столовых приборов. – Хорошее серебро. Вы покупаете серебро, я знаю.
– Да, покупаю. – Сетракян, открыв замки на решетке, приставил высокую трость к своему плечу, отобрал один нож, прикинул его вес, провел пальцами по лезвию. Похлопав по карманам жилетки, повернулся к Эфу: – Доктор, у вас есть десять долларов?
Чтобы побыстрее добраться до главного, Эф достал из кармана деньги, отделил десятку и протянул мужчине с коробкой.
Сетракян отдал ему и салфетку с остальными столовыми приборами.
– Это твое. Серебро не настоящее.
Мужчина с благодарностью взял все и попятился с коробкой под мышкой.
– Благослови вас Бог.
– Что ж, довольно скоро увидим, – и с этими словами Сетракян вошел в ломбард.
Эф проводил взглядом свои деньги, уходящие по улице, потом последовал за стариком.
– Свет на стене справа, – сказал тот. А сам вновь запер решетку.
Нора щелкнула всеми тремя выключателями сразу, осветив стеклянные выставочные шкафы, полки с товаром и прихожую, где они стояли. Магазинчик был маленький, словно бы вбитый в городской квартал ударом деревянного молотка. Первым делом в голову Эфа пришло слово «утиль». Горы и горы утиля. Старые стереосистемы. Видеомагнитофоны и прочая устаревшая электроника. Стена музыкальных инструментов, включая банджо и пульты для электронных гитар из 1980-х годов. Культовые статуэтки и коллекционные тарелки. Несколько проигрывателей и маленькие микшерные пульты. Запертый стеклянный прилавок с дешевыми брошами и разной бижутерией. Одежда, главным образом зимние пальто с меховыми воротниками.
При виде всего этого утиля сердце у него упало. Он тратил драгоценное время на безумца?
– Послушайте, – обратился Эф к старику, – один наш коллега… мы думаем, он заражен.
Сетракян прошел мимо него, постукивая по полу большой тростью. Рукой в перчатке поднял прилавок, закрепленный с одной стороны на петлях, пригласил Эфа и Нору пройти.
– Мы поднимемся наверх.
Лестница привела их к двери на втором этаже. Прислонив трость к стене, старик, прежде чем войти, прикоснулся к мезузе. Они очутились в старой квартире с низкими потолками и истертыми коврами. Мебель не сдвигали с места лет тридцать.
– Вы голодны? – спросил Сетракян. – Поищите, что-нибудь да найдете. – Он снял крышку со стоявшего на столе пластикового контейнера. Внутри лежала коробка с шоколадными пирожными. Старик достал одно, снял с него целлофановую упаковку. – Нельзя истощать запасы энергии. Ее нужно пополнять. Она вам понадобится.
Старик с пирожным в руке ушел в спальню, чтобы переодеться. Эф оглядел маленькую кухню, потом посмотрел на Нору. Помещение пахло чистотой, несмотря на внешний беспорядок. Нора взяла со стола, у которого стоял только один стул, рамку с черно-белой фотографией молодой женщины. Черные как смоль волосы, простое темное платье. Женщина позировала, стоя на громадной скале, выпиравшей из пустынного пляжа, симпатичное лицо озаряла победная улыбка. Эф вернулся в коридор, через который они прошли, посмотрел на старые зеркала, развешанные по стенам, десятки зеркал, самого разного размера. Состаренные временем, они едва отражали свет. Старые книги стопками лежали у стен, сужая коридор до узкой тропы.
Старик вернулся, поменяв один твидовый костюм на другой, тоже с жилеткой, при галстуке, в коричневых кожаных туфлях. Только перчатки на изуродованных руках остались прежние.
– Я вижу, вы коллекционируете зеркала, – заметил Эф.
– Определенные зеркала. Я обнаружил, что в старинных зеркалах истина видна лучше всего.
– Вы готовы рассказать нам, что происходит?
Старик склонил голову набок.
– Доктор, это будет не рассказ. Откровение.
Мимо Эфа он направился к двери, через которую они вошли в квартиру.
– Пожалуйста… пойдемте.
Эф спустился за ним по лестнице, Нора – следом. Они миновали торговый зал на первом этаже и продолжили спуск уже по винтовой лестнице. Старик переступал со ступени на ступень осторожно, держась одной рукой за железные перила. Его голос наполнял узкий проход.
– Я считаю себя хранилищем древних знаний, полученных от умерших людей и почерпнутых из давно забытых книг. Знаний, собранных за долгую жизнь…
– Остановив нас у морга, вы нам кое-что сказали, – прервала его Нора. – Дали понять, что вам кое-что известно о трупах, доставленных с самолета. О том, что они не разлагаются, как положено.
– Совершенно верно.
– И на чем основывалась это ваше предположение?
– На моем опыте.
На лице Норы отразилось недоумение.
– На опыте, связанном с другими авиационными инцидентами?
– Тот факт, что трупы находились в самолете, чистая случайность. Я сталкивался с этим феноменом раньше. В Будапеште. В Басре. В Праге и в десяти километрах от Парижа. Я видел такое в маленькой рыбацкой деревушке на берегу Желтой реки. Я видел это на высоте двух тысяч метров в Монголии. И – о да! – я сталкивался с этим в Америке. Видел следы. Обычно от этого отмахивались как от случайности или объясняли бешенством, шизофренией, безумием, а в последнее время заговорили о серийных убийствах…