После напряженной тишины треснула ветвь под конским копытом, Олег выехал спокойный, умиротворенный, словно именно сейчас сделал самое главное, а не когда поверг древних демонов и заставил признать власть Господа Бога.
Томас все еще держал копье, которым легионер прервал жизнь Христа. Олег сказал одобрительно:
– Бдишь? Молодец. Хвалю.
– Что за дьявол, – потребовал Томас, – прилетал?
Олег повернул коня в сторону замка, помахал рукой.
– Да, это чересчур, – согласился он. – Я сказал, чтобы с этим заканчивали. Мир другой, мы должны и сами принять законы, которые создавали. Словом, никакой магии!
– Все равно демон, – твердо сказал Томас. – Но если раскается и примет святое причастие, то я… может быть, оставлю его в живых.
Он выпрямился, лицо гордое и надменное, и хотя со стены замка вряд ли разглядят, но его гордую осанку оценят, оценят.
– Рыцарь, – произнес Олег с непонятной интонацией. – Рыцарь, во всем рыцарь… Правда, и твой праотец Яфет, это он прилетал, о тебе не шибко… Даже, можно сказать, совсем наоборот. Но им придется принять то, что получилось.
Томас нахмурился, трудно поверить, чтобы Олег убеждал кого-то в мудрости Томаса.
– Как всегда, врешь?
– Ночью убедишься, – сказал Олег загадочно. – Ровно в полночь будет эта… как ее, инициация.
– Ну-ну, бреши дальше, – подтолкнул Томас. – Во что пихаешь снова?
Олег покачал головой, лицо мирное, но зеленые глаза поблескивают, словно неглубокий ручей бежит по россыпи изумрудов.
– В тяжелую и неблагодарную работу. Ты ее получил, отказавшись от королевской короны.
Томас вскинул брови.
– Что? Что за работа?
– Будешь Седьмым, – пояснил Олег. Усмехнувшись, добавил: – Но, думаю, с твоим напором седьмым останешься недолго.
Томас не понял, но доискиваться не стал, калика часто говорит загадками, вернулся к прерванному спору:
– Так почему ты еще не христианин?
Олег некоторое время ехал молча, зеленые глаза рассматривали приближающийся замок. На стене подпрыгивают и машут платками Лилит и Яра.
– Этот мир… юн, – произнес он непонятно. – Ему без Бога пока нельзя. Но когда-то перерастем страх и преклонение, перестанем нуждаться в Нем, как переросли нужду в мелких божках… и вообще откажемся от веры в Бога.
Томас вскрикнул устрашенно:
– Олег, что ты говоришь?
– Когда мир повзрослеет, – закончил Олег, – и станет абсолютно безрелигиозным и свободным от Бога, тогда только приблизимся к Нему. Не так ли?
В ясном чистом небе сверкнула огромная ветвистая молния. И с одобрением, так почудилось Томасу, прогремели раскаты грома.
Этот роман получился грустный. И без единой шутки или веселой сцены. Так что, дабы малость разбавить серьезу, приведу часть анекдотов, что пришли по Интернету на сайт 09 января 1999 года.
Называется это «С подачи Константина Крылова», т. к. Крылов первым что-то забросил на эту тему, но из-за этой собачьей жизни начало всей коллекции где-то потеряно. Итак, с момента, откуда сохранилось.
Автор (предположительно) Крылов.
Вещего Олега спросили про эйнастию.
– Опять двадцать пять! – возмутился он. – Сколько можно повторять одно и то же! Просто когда одна храмовая девка спросила у прихожан, кто ее хочет, и те подняли руки, я сдуру крикнул: «Эй, Настя, и я!»
– Почему же сдуру? – спросили еще.
– Да девка оказалась извращенкой. То так извернется, то этак… Извращалась вся!
Отправлено: Откин
Когда Вещий Олег был князем, к нему пришли нищие волхвы.
– Ты погряз в роскоши! – сказали они. – Ты оставил мудрость ради земных благ! Вспомни, за что тебя прозвали Вещим!..
– Хм, – задумался Олег, скользя взглядом по роскошным коврам, золотой посуде, богато украшенному оружию и т. д. и т. п. – Забыл. Наверное, за любовь к вещам…
Отправлено: Зануда
Вещий Олег думал о первоосновах Мироздания. Ему почти не мешали обычные охи, вздохи и постанывания лежащей под ним Лилит. Наконец он почувствовал, что подбирается к решению вопроса о происхождении всего Сущего, но тут Лилит так громко застонала, что Олег отвлекся.
– Чего надо? – непонимающе спросил он, глядя на распростертую под ним красавицу.
– Еще! – томно закатив глаза, прошептала Лилит.
– Чего – еще?! – спросил Олег раздраженно: он не любил, когда ему мешают. Но Лилит не смогла внятно объяснить, в чем дело, а только закатывала глаза и кусала губы.
«Не понимаю я женщин», – в который раз с горечью подумал Олег, пинком прогнал Лилит с ложа, привычной рукою подгреб под себя Лиску и опять погрузился в размышления…
Отправлено: Откин
Идет Чудище-Уродище по лесу, причитает гнусаво:
– Ай Олег, подлый ворог! Чтоб ему во веки веков пусто было! Ай негодяй…
Один леший другого и спрашивает:
– Чего оно развопилось-то?
– Да ему Мрак голову отрубил, а Олег приживил…
– Так чего оно Олега-то поносит?
– Потому как его самого поносит… А Олег голову ему приживил ноздрями к заднице…
Отправлено: Зануда
Шел как-то Олег мимо деревни русичей и вдруг чувствует, что ему на голову шлепается ком навоза, другой в спину, третий в лоб… а русичи матерно бранятся из-за заборов, и в воздухе уже засвистели булыжники. Олег отвлекся от мыслей о происхождении всего Сущего, обратил половину русичей в опоссумов и оцелотов, после чего поинтересовался у оставшихся:
– В чем, собственно, дело?
Оробевшие, но злые русичи ответствовали:
– За то, что ты, проклятый колдун, державу нашу разорил, нас по ветру пустил да все богатства нашенские отдал людишкам непотребным да мазурикам!
Олег долго вспоминал, было ли такое, и наконец ответил:
– Вроде не припомню. Может, то не я был?
– Ну как же, как же! Рыжий, тощий, колдун! Ты, Чубайс, ты, окаянный!
Отправлено: Зануда
Много раз бывало так, что Мрак чувствовал – все, кранты, обратно в человека ему больше не перекинуться. Спасало одно: найти пещеру, где Олег размышляет о происхождении всего Сущего, и понюхать ногу мудреца. После чего тут же оборачивался человеком: людской нюх не в пример слабже волчьего…
Отправлено: Откин
К Вещему Олегу пришли волхвы:
– И примешь ты смерть от коня своего!