Игарт криво усмехнулся:
– Надо натравить на черных сначала македонцев, потом еще кого-то, чтоб им стало не до поисков мифического избранного.
– Наконец-то до тебя дошло, что это не я. Давай убираться отсюда. Они могут пойти по нашим следам, – Януш бросил вперед шуруп и побежал. – Давай скорее!
* * *
Сначала шли наугад, лишь бы подальше от черных. Потом сверились с картой, и оказалось, что двигались в правильном направлении. До схрона – два с половиной километра. Оставалось преодолеть пролесок, березовую рощу и заболоченный луг, помеченный значком радиации. За ним и находилась заброшенная воинская часть: две казармы, столовая, ангары для машин и складские помещения. В том, что справа, и был схрон.
В березовой роще добыли из аномалий двух слизней и, пройдя болото, сжали их в руках, чтобы пропотеть и вывести из организма радиацию.
Лес оборвался, уступая место зарослям сирени и дикой вишни. Кусты так разрослись, что поглотили невысокие здания складов – были видны лишь три серые крыши длинных казарм. Игарт остановился:
– Кажется, пришли.
– Нужно научиться понимать Зону, и она поймет тебя, – проговорил Януш, разглядывая шиферную крышу ближайшей казармы, возвышающуюся над молодыми вишнями. – Здесь есть все необходимое, надо просто научиться искать.
– Ну что, – Игарт зашвырнул гайку вперед, она ударилась о стену. – О мутантах ничего не пишут, будем считать, что нам повезет, и их тут нет. Идем? Что тебе говорит Зона?
– Чего-то молчит. Ну, ок, – кивнул Януш и вместе с Игартом зашагал вперед, к казарме.
Перелезли руины бетонного забора с ржавыми остаткам колючей проволоки, продрались через вишневые кусты и остановились возле стены на осыпавшейся штукатурке и битых стеклах. Казарма походила на стандартное советское общежитие: длинное, пятиэтажное, деревянные оконные рамы выкрашены в синий. Правда, сейчас краска на них вздулась волдырями.
Игарт заглянул в выбитое окно: квадратная комната, у стены – разобранная панцирная кровать, куча истлевшего мусора. С потолка свисает белый провод.
– Прикрывай, – скомандовал он, подтянулся и влез в окно, отбежал к облупленной двери, со скрипом приоткрыл ее, выглянул.
Коридор тянулся от начала и до конца здания. Гранитный пол устилали отвалившаяся известка и голубая настенная краска. Ряд одинаково облезлых дверей синел справа и слева. В конце коридора валялся скелет, придавленный ржавой металлической бочкой. В середине коридора угадывался темный провал, за которым предположительно начиналась лестничная клетка.
– Чисто, – проговорил Игарт.
Заскрипели гнилые половицы – Януш перебежал к двери, выглянул.
– Хммм… Труп мне не нравится. Откуда здесь взялась бочка?
– Мало ли. Но ведь и правда – откуда? – он швырнул гайку, уверенный, что сейчас сработает гравитационная аномалия, но ничего подобного не случилось. Он повторил попытку – аномалий не обнаружилось.
Тогда он осторожно, на цыпочках, двинулся по коридору, держа пистолет перед собой. Януш следил за ним из дверного проема, прикрывал. Сначала, когда Игарт проходил мимо очередной двери, сердце начинало частить, чудилось, что за ней – едва заметное шевеление. Сейчас она распахнется и притаившаяся тварь вопьется в горло. Но вскоре ощущение притупилось и исчезло вовсе. Тут никого нет, кроме призраков прошлого.
Достигнув лестницы, Игарт сбежал по ступенькам, прижался к стене возле проема, где когда-то была входная дверь, глянул на улицу. Напротив этой казармы располагалась вторая, такая же, между ними на асфальтированной площади, покрытой молодой порослью, Владимир Ильич указывал на два ржавых КрАЗа со спущенными колесами.
– Ну что, во двор? – спросил Игарт и ступил на порожек; вертя головой по сторонам, спустился на асфальт, кивнул Янушу – выходи, мол, неопасно.
Януш прижался спиной к его спине, окинул взглядом черные окна и прошептал:
– Мне одному кажется, что за нами следят?
– Будем надеяться, что мерещится. Отступать я не буду, мы почти у цели, – Игарт указал на подсобное помещение правее КрАЗов, утопленное в зелени. Дверей не было видно за молодыми соснами. Дунул ветер, и по их вершинам будто пробежала волна. Игарту показалось, что за зеленью движется человек. Мотнул головой – видение исчезло. Это бочка, такая же, какой придавлен труп, просто ее плохо видно за деревцами.
Где-то заскрежетали петли, хлопнула дверь – Януш аж дернулся, приложил палец к губам и шепнул:
– Сквозняк?
– Или сквозняк, или человек. Мутанты дверями не хлопают. Идем быстрее, – он зашагал к КрАЗам, уловил движение в сосенках, повернул голову и едва успел уклониться от летящей в него бочки. А вот Януш не успел – получив удар в солнечное сплетение, он охнул и сложился пополам, хватая воздух разинутым ртом. Даже броник не спас.
Второй барак ожил, за окнами задвигались смутные силуэты, вроде человеческие, застрекотали на птичьем языке, заухали. Игарт выстрелил наугад – стрекотание усилилось.
– Валим отсюда! – прохрипел Януш, пытаясь разогнуться. – Бандерлоги!
Игарт обнял его за талию, повел к казарме, откуда пришли. Получил удар в спину, рухнул на колени. Над головой просвистел осколок кирпича, пронеслась ржавая арматура. Януш пополз к зданию на четвереньках.
– Стой! – заорал Игарт, разглядев в оконном проеме перекошенную, почти человеческую рожу. – Там тоже бандерлоги!
Второй кирпич врезался в плечо – левая рука отнялась. Бандерлоги швыряли предметы, не прикасаясь к ним! Силой мысли их двигали. На удивление не осталось времени, он поднял кусок фанеры и принялся вертеться, спрятавшись за ним, как за щитом.
– Сюда, скорее! – позвал он напарника, но Януш не ответил.
Он лежал на животе, раскинув руки. Из рассеченной головы вытекала густая черная кровь, впитывалась в трещину между плитами. Игарт метнулся к нему, пощупал пульс: сердце не билось. Как же так? Черт! Проклятые уродцы! Выхватил пистолет и принялся поливать свинцом бандерлогов, которые пытались покинуть убежище. Одного вроде бы даже подстрелил, но их были десятки, если не сотни.
– Прости, друг, – проговорил Игарт и бросился к ржавым воротам, которые поначалу не заметил в зарослях сирени. Фанеру он держал над собой, по ней барабанили комья земли, запущенные бандерлогами. И вдруг шею обожгло. Перед глазами заплясали разноцветные мушки. Игарт замедлился, прикоснулся к шее – мокрой и горячей. И нащупал что-то острое, железное, похожее на прут арматуры. Оно вошло сзади справа, не задев позвоночник, а вышло спереди, чуть выше кадыка.
Остановившись, Игарт с удивлением посмотрел на окровавленные руки, перевел взгляд на бандерлогов – стрекоча, они выходили из барака и направлялись к жертве, уверенные, что она не даст отпор. Маленькие согбенные человечки на коротких ножках. Сальные патлы закрывают морды со скошенными лбами, руки волочатся по земле. Почти все одеты в рванье.