Змей запустил шнур вниз по кругу, цепляя за ногу копейщика. Резкий рывок – и противник подлетел в воздух, древком чуть не зацепив бегущего рядом соплеменника с шестопером. Тот пригнулся, уворачиваясь, но Змей не дремал и коротким ударом ноги сломал ему голень. Дамп резко завалился, не проронив ни звука, как будто и не почувствовал боли. Возможно, так оно и было – существа, измученные язвами, имели высокий болевой порог. Добить раненого не получилось – копейщик с земли попытался достать Змея, и парню пришлось срочно ретироваться, снова раскручивая потерявшее инерцию оружие.

Круговой бросок «метеора», предназначенный, чтобы обвить шею следующего противника, дамп принял на шестопер. Шнур обвился вокруг рукояти, и каждый из врагов дернул натянувшуюся веревку на себя. Гнилая рука мутанта не выдержала, и к Змею снаряд вернулся вместе с пальцами врага. Парень схватил на лету булаву и метнул ее обратно в раненого дампа. Тряпичная кукла взмахнула беспалой культей и опрокинулась наземь. А навстречу встала другая, вооруженная копьем.

Отбив несколько стремительных выпадов и секущих ударов наконечником, человек убедился, что остался один на один с самым серьезным из противников. Мутант ловко избегал попаданий «метеора», мастерски наносил удары, которые, впрочем, столь же искусно парировал его противник. Ногами отбивая древко, уклоняясь от коротких тычков, человек больше следил за защитой, чем нападал сам. Пожалуй, с мечом против дампа Змей бы справился, но вся проблема состояла в том, что к лежащему оружию копейщик его и не пускал. Так они и упражнялись друг на друге в технике: один в атакующей, другой – в защитной.

Еще несколько секунд неистовые атаки копейщика рассекали впустую воздух, пока враги не остановились, выйдя на безопасную дистанцию. О возможном арбалетчике парень уже и не вспоминал – раз тот до сих пор не попытался выстрелить, то, возможно, и нет его вовсе? Он неожиданно вспомнил дампа, что торговался на рынке с вормом. Наверняка не успел еще вернуться к своей группе.

Человек и мутант смотрели друг на друга, переводя дыхание. Оба уже заметно вымотались.

– Это мое, – кивнул Змей на катану.

Трудно было сказать, что означало подергивание грудной клетки дампа, а лицо за окровавленными тряпками и вовсе оставалось загадкой, но парень решил, что это дамп так усмехнулся. Помотав головой, копейщик подтвердил данное предположение. Что ж, мирное решение вопроса не удалось, но попытаться стоило.

Между тем стрельба и взрывы слышались уже совсем рядом – бой приближался к рынку.

«Ладно, – подумал Змей, – некогда мне с тобой возиться! Будем рисковать».

Зачерпнув носком каменную крошку и песок, он швырнул их в морду копейщику и бросил вперед груз, выпуская из руки петлю. Мут все-таки успел отреагировать – освободившуюся левую кисть вспорол наконечник, но второй рукой человек уже подхватил древко. Змей потянул дампа на себя и выбросил навстречу противнику ногу. Грудина копейщика хрустнула, он сложился пополам, шумно выдохнув, и мешком рухнул на землю. Дорога к катане была свободна.

Парень вытащил из лап командира дампов свой меч и только после этого немного успокоился. Затем посмотрел на рваную рану от копья и на оставившее ее оружие: «Только бы не отравленное!» Ни противоядия, ни заживляющих лекарств у него не было, и Змей использовал свой способ для остановки крови. Он рубанул растущий на развалинах плющ, разрезал мясистый лист вдоль и приложил кусок мутировавшего растения к ране. Даже умирающее, оно жадно присосалось к живой плоти и тут же засохло, образуя на ладони заживляющую корку. Подобрав метательные ножи, парень отправился вслед за своими.

Змей уже почти покинул поле боя, когда вспомнил кое о чем. Вернувшись, он нашел дампа со сломанной ногой. Тот пытался доползти до арбалета. Услышав шаги приближающегося человека, мутант развернулся и что-то прошипел, сжимая в руке узкий длинный кинжал. Видимо, решил, что его хотят взять в плен, иначе его поступок парень объяснить не смог – дамп всадил острие себе под подбородок и затих.

– Можно и так, конечно, – посмотрел Змей на не пригодившуюся для удара милосердия катану.

Глава 10

Самоходка, уткнувшись кормой в кирпичную стену, удачно вписалась внутрь обрушившейся наполовину высотки, где маркитанты ждали появления Музыканта и преследовавших его «черных». С этой позиции открывался отличный вид на перекресток – три направления полностью просматривались из развалин. С четвертого, шедшего от рынка, появления врагов можно было ожидать в последнюю очередь. Сама же машина оставалась надежно спрятанной в полутьме провала. Разве что приблизившиеся вплотную враги заметили бы на каменном крошеве два следа, оставленных траками.

Через дорогу от маркитантов расположилась та самая «Пизанская башня», в которой прятались оставшиеся бойцы из группы Клина.

– Третий, давай-ка мы лучше к своим поднимемся, – предложил дознаватель.

Кио покачал головой:

– Плохая идея. Мы не знаем, когда эти «черные» появятся. А подъезжать и выдавать свое присутствие лучше не стоит.

Клин, прикинув, согласился и вновь прильнул к бойнице.

Остальные маркитанты все еще лежали без сознания – попытки по-быстрому привести людей в чувство не принесли результата, и дознаватель, махнув на это дело рукой, решил оставить всё как есть. Мол, придет время – сами очухаются. Хотя, конечно, будь все в строю – рассредоточились бы по развалинам и устроили верховым лучший прием.

Киборг, расположившись у «Утеса», расфокусированным взглядом сканировал захламлённые улицы, готовясь в любую секунду прикрыть появившегося соклановца огнем. Пару раз мелькали фигуры на фенакодусах, но в обоих случаях – слишком далеко от перекрестка. Спай, которого Третий снова активировал, деловито перебирал манипуляторами покореженные банки тушенки, сбитые выстрелом из дробовика во время боя на рынке. Еда отправлялась в рот-топку вместе с жестяными оболочками.

– Нам оставь! – попросил его кио. – Тоже с утра еще не заправлялись.

Спай нехотя остановил на полдороге манипулятор с очередной порцией еды и после недолгой паузы спросил:

– Подогреть?

Клин с Третьим переглянулись.

– Пока есть возможность… – произнес киборг.

– Да, я тоже не откажусь, – согласился Клин.

Прохор благоразумно промолчал – он сегодня сильно проштрафился и раскрывать рот в такой ситуации не решался.

Спай тут же отправил три банки в рот-печку и через несколько секунд жужжания извлек их наружу, протянул киборгу и людям.

Клин взял одну банку, обхватив горячую жестянку приписённым платком, Третий же принял угощение голой рукой – кио такие температуры были нипочём. Когда био протянул третью Прохору, дознаватель остановил его:

– Он не заработал.

Здоровяк лишь обиженно зыркнул, поиграл желваками, и, сглотнув слюну, отвернулся. Спай же спокойно отправил банку обратно себе в утробу.