– Нет, не надо. Думаю, скоро все решится.
– Ну смотри… – Макарыч забрал опустевшие стаканчики и ушел на свое рабочее место.
А Осетр еще некоторое время посидел, получая странное удовольствие от своего состояния. Смерть Чинганчгука куда-то ушла, словно ей больше не было места в сердце. И он поначалу удивлялся этому ощущению, а потом понял, что ошибается – вовсе она никуда не ушла, а просто спряталась за иными событиями, не прошлыми, не настоящими, а будущими, которые, без сомнения, еще предстояло пережить и от которых, без сомнения, зависела вся его дальнейшая жизнь. То ли судьба «росомахи», гвардейца, то ли – разжалованного в шпаки…
Потом он все таки решил пообедать. Все равно делать ничего, и надо ждать развития событий. Все равно бежать некуда и встречаться не с кем.
Ибо сейчас от него ничего не зависело.
Осетр переходил к последнему тренажеру, когда к нему подошел служитель.
– Господин Приданников?
– Да.
– Вас вызывают по местной системе связи. Пройдемте со мной!
Осетра провели в служебное помещение, подвели к аппарату.
Вспыхнула видеоформа.
Яна. Видно только лицо, окруженное туманными полосами, – режим доступа «сугубо ограниченный». Когда не хотят, чтобы собеседник видел прическу, одежду, домашнюю обстановку.
– Остромир! Мы с няней прекрасно поспали. А вы чем занимались?
Она разыскала его по внутрипансионатному поиску…
У Осетра даже душа запела.
– А я размялся немного. Отпуск отпуском, а надо поддерживать себя в форме.
Она покивала:
– Мы с няней хотим посмотреть на бои гладиаторов. Начало в шесть часов вечера. Вы не составите нам компанию?
Еще бы три с половиной часа Осетр, как собачонка, побежал с ними. Но теперь он оказался по другую сторону баррикады, и говорить об этом было ни в коем случае нельзя, иначе Яна умрет от беспокойства за него. Там, во время схватки, она тоже будет умирать, но там все произойдет скоротечно. Либо он скоротечно победит, либо скоротечно проиграет. А потом она убедится, что полученная им рана – всего лишь царапина, не серьезнее, чем он получил в «Ристалище»… Впрочем, нет, не будет вообще никакой раны, царапину схлопочет господин Ванюша Небежинский, чтобы его черти взяли, со всеми его потрохами и претензиями!..
– Нет. К сожалению, я не могу. Меня тут начальство вдруг вызвало по хивэ. Надо срочно бежать на пункт транссистемной связи.
У нее от огорчения потемнели глаза.
– Очень жаль… Надеюсь, вы неожиданно не исчезнете, как в прошлый раз.
– Не думаю. – Он улыбнулся. – «Росомахи» так часто неожиданно не исчезают. Не война все-таки!
– Тогда встретимся за ужином.
Видеоформа померкла и растворилась в воздухе.
Осетру тоже было очень жаль. Он бы с огромным удовольствием посидел бы рядом с дамами, наблюдая за схватками профессиональных гладиаторов. Ну да ладно, бог даст, посидит еще. Завтра или послезавтра!
В тренажерном зале он не слишком уродовался, потому что надо было сохранить силы на бородатого гладиатора. Чуть-чуть потянулся на тренажерах, потом прошел сеанс восточного массажа. А потом вернулся в номер и немного полежал, расслабившись. Нет, не спал, потому что спать попросту не мог – мысли его крутились исключительно вокруг Яны. Вот если бы она была с ним рядом, тогда бы можно было бы и поспать. Но, скорее всего, она бы не дала… А он бы только порадовался этому.
В пять тридцать он стоял у выхода на пляж. Гладиатора ждать долго не пришлось. Небежинский появился через несколько мгновений. Вполне возможно, что ждал где-нибудь рядом, просто глаза не мозолил. Футболки с «Идущими» на нем не было.
– Готов, корешок?
– Готов, гладиатор!
– Двигай за мной!
Осетра повели в сторону от выхода на пляж, прошли какими-то коридорами – поначалу снабженными оптоволоконными видеопластами, потом просто с каменными стенами при искусственном освещении, – спустились по паре глухих лестниц и, наконец, оказались в каком-то помещении.
Здесь толкались десятка полтора мужчин возрастом от двадцати до сорока лет. Они окружали сидящего за столом усатого типа. Перед типом висели видеопласт и виртуальная клава.
– Ты в третьем бою, – говорил тип.
– А я?
Тип бросал взгляд на спрашивающего, потом на видеопласт:
– А ты в пятом.
Бородатый соперник протолкался к столу.
– Вот тот парень, Модест Силантьич, я привел его.
Импресарио пристально посмотрел на Осетра:
– Имеешь представление, чем мы занимаемся?
Осетр кивнул.
– Условия схватки знаешь?
– В основных чертах.
Модест Силантьевич запустил принтер и напечатал на папире какой-то документ. Протянул Осетру:
– Вот договор. Ознакомься!
Осетр взял листочки, прочитал текст.
Это был стандартный договор индивидуального предпринимателя. Предмет договора, права и обязанности сторон, оплата, ответственность…
Гладиаторы продолжали наседать на импресарио, но чего они хотели, было не очень понятно. Неужели только узнать номер своей схватки? Или хотели напомнить ему о своем существовании?
Осетр прочитал и вернул листы папира. Сумма была того порядка, о котором говорил Небежинский. Но теперь цена успеха была совсем-совсем иной, ее было не измерить никакими деньгами.
– Согласен.
– Эй, а ну угомонитесь! – заорал Модест Силантьевич. – Дайте с новичком разобраться.
Шум возобновился с новой силой, и теперь Осетр понял, чем возмущались присутствующие. Они были недовольны участием в схватках новичка.
Если каждый гладиатор начнет выбирать себе в соперники неумеху, то что же будет? Зрители перестанут ходить, вот что будет! Ерунду городишь, не перестанут зрители ходить, их другое интересует…
– Да заткнитесь же вы, наконец! – Импресарио запустил режим визирования документа. – Визируй!
Осетр наклонился так, чтобы правый глаз его попал в поле сканирования.
Неяркий луч сканера прошел по глазному яблоку.
– Порядок! – сказал импресарио. И рявкнул: – А ну-ка все выметайтесь отсюда, к чертовой матери! Остаются новичок и Небесный Мститель!
Небесным Мстителем оказался Небежинский. Ну правильно, не под своей же фамилией ему выступать. Небежинские – известный род в Империи. Никто не позволит порочить столь древнюю фамилию гладиаторством!