Он спокойно подошел к дивану и начал поднимать пуфики.
— Вы не имеете права! — воскликнула она, хватая его за руку. Трэгг оттолкнул ее в сторону.
— Полегче, сестренка, — предупредил он, — или через двадцать минут в этом доме полицейских будет как муравьев в муравейнике.
— Но вы не можете… Вы… О…
Трэгг опустился на колени, нагнул голову к самому полу и заглянул под диван.
— Ого!
В этот момент Мейсон услышал натужный звук автомобильного мотора: какая-то машина ползла по крутой поперечной улице. Он тщательно затушил окурок, бросил его в пепельницу, потянулся, зевнул и сказал:
— Ну что же, если лейтенант меня извинит…
— Лейтенант вас не извинит, — оборвал его Трэгг, засовывая левую руку под диван.
— Вы хотите сказать, что намерены задержать меня? — вежливо поинтересовался Мейсон.
— Я хочу сказать, что, прежде чем вы выйдете отсюда, вы расскажете мне все, что знаете об этом деле.
Шум машины приближался.
— А вот сержант Голкомб просто не выносил моего присутствия во время снятия показаний с подозреваемого. Он считал, что я становлюсь невыносимо назойливым. Есть у меня занятная черта характера: когда я оказываюсь в одной с ним комнате, я просто не могу удержаться, чтобы не напомнить человеку о его конституционных правах, не предупредить вовремя о ловушке и так далее.
— Ваша взяла. Проваливайте.
Мейсон ободряюще улыбнулся Милдред Фолкнер:
— До встречи. Нет, нет, можете меня не провожать. Я найду дорогу.
Как только Мейсон повернулся к ним спиной и вышел в коридор, лейтенант Трэгг начал:
— Итак, мисс Фолкнер. Расскажите мне о револьвере. Почему вы из него выстрелили?
— Это вышло случайно.
Мейсон открыл входную дверь.
— Вы, может быть, стреляли в Мейсона, или он пытался отнять у вас револьвер, или…
Мейсон аккуратно прикрыл за собой дверь и вышел на крыльцо.
Сзади к седану Трэгга приткнулось небольшое купе. Из него выходила женщина. Мейсон поднял руку, показывая, чтобы она остановилась, и быстро подошел к машине.
— В чем дело? — спросила женщина потухшим голосом. — В чем…
— Вы мисс Лоули? — тихо в ответ спросил Мейсон.
— Да. Я сестра Милдред Фолкнер. Что…
— Садитесь в машину, — прервал ее Мейсон, — развернитесь и поезжайте вниз по улице, пока я вас не нагоню. Делайте все быстро. И тихо. В доме полиция, и…
У нее перехватило дыхание.
— Вы Перри Мейсон, адвокат?
— Да. Ваша сестра хочет, чтобы я представлял ваши интересы.
— Мои интересы? Но, ради Бога, зачем?
— Не знаю. Но если только вам не хочется, чтобы вас потащили в полицейское управление и стали там это выяснять, вам лучше сесть в машину и уехать незамедлительно.
Он подошел к своему автомобилю, включил зажигание и постарался произвести как можно больше шума, сдавая назад, вертя руль туда-сюда, со скрежетом шестеренок при переключении скоростей и ревом мотора на холостом ходу. Когда машина Карлотты Лоули благополучно развернулась и заскользила вниз по склону, Мейсон одним движением включил скорость, поспешил следом и метров через двести пристроился рядом и посигналил, чтобы она остановилась.
— Вы направлялись домой? — спросил он.
— Вообще-то я… видите ли, я…
— Домой вам нельзя. Поезжайте в отель «Клермаунт», зарегистрируйтесь как миссис Чарльз Экс Дюнкерк из Сан-Диего. Не перепутайте фамилию: Д-ю-н-к-е-р-к. Вы подниметесь к себе в комнату, ляжете в постель и будете ждать. Никуда не выходите, не читайте газет, не слушайте радио. Просто оставайтесь в номере и ждите, когда я приеду; это произойдет, видимо, только завтра — вернее, уже сегодня, попозже днем.
— Вы хотите сказать, что я должна буду ждать там…
— Да. Я не хочу привлекать внимание, появившись у вас в три или четыре часа утра. До моего приезда к вам мне еще нужно успеть кое-что сделать.
— И вы не хотите поговорить со мной прямо сейчас, задать мне вопросы, вы…
— Нет, — прервал ее Мейсон. — Прямо сейчас у меня есть более важные дела, и я хочу, чтоб вы тем временем переждали в безопасном месте.
— Я… мой муж…
— Забудьте о нем и отправляйтесь в отель «Клермаунт». Вы знаете, где это?
— Да.
— Тогда поезжайте. Лейтенант Трэгг далеко не дурак. Сейчас он возбужден тем, что обнаружил у Милдред револьвер, и ни о чем другом думать не может, но пройдет совсем немного времени, и он сообразит, что я слишком сильно шумел, отъезжая от дома и разворачиваясь.
Не проронив ни слова, Карлотта Лоули скользнула в машину и понеслась вперед.
Оставшись наедине с Милдред Фолкнер, Трэгг подождал, пока шум машины Мейсона стихнет вдали, наблюдая между тем, как молодая женщина пытается не дать выражению испуга и неуверенности пробраться в ее глаза. Ей это удалось, и она с вызовом посмотрела на него. Все в ней говорило о том, что она собирается защищаться до конца. Она стояла, высоко вздернув подбородок, и упорно старалась вернуть себе самообладание. Возбуждение заставило сильнее искриться ее глаза, добавило краски на щеках. Она была, признался себе Трэгг, восхитительной женщиной, совершенно очевидно привыкшей к мужскому поклонению, — и она оказалась в ловушке. Ему осталось только захлопнуть дверцу.
Поскольку она была целиком в его власти и поскольку она по своей наивности явно не представляла себе всей опасности того, что ей придется иметь дело с опытным следователем полиции, он колебался какое-то мгновение, затем, отбросив в сторону восхищение ее мужеством, резко заговорил:
— Мисс Фолкнер, я сейчас задам вам два вопроса. Ответы на эти вопросы определят все наши с вами дальнейшие отношения. Если вы расскажете мне правду, я, возможно, смогу вам помочь.
— Что за вопросы? — спросила она. Ее голос прозвучал хрипло и надрывно, как скрежетание в радиоприемнике.
— Первый: это вы послали Эстер Дилмейер отравленные конфеты?
— Нет.
— Второй: это вы убили Харви Л инка?
— Нет.
Трэгг сел в кресло, расположившись в нем поудобнее.
— Что ж, очень хорошо, ловлю вас на слове. Если бы вы убили Линка или послали конфеты Эстер Дилмейер, я бы первый посоветовал воспользоваться вашими конституционными правами и не отвечать на мои вопросы.