— Благодарю за покупку! — сказал он, подражая рыночным торговцам, и направился к выходу из квартиры.
Олег пошел проводить гостя, говоря ему на ходу:
— И так, Виталя, все разногласия, скажем так, между нами решены. Теперь мы можем жить спокойно?
— Конечно, — ответил Виталий и открыл дверь.
— Ну, все! — радостный Олег развел руками.
— Пока! — попрощался Виталий и вышел из квартиры.
Хозяин квартиры закрыл за ним дверь и прошел в комнату. На диване, согнувшись и закрыв лицо руками, безутешно рыдала Ирина.
— Ну! Что я тебе говорил?! — торжествующе обратился к ней Олег.
И в голосе его не было ни капли жалости, ни сочувствия.
Хоть это и было все игрой, спектаклем, но когда Виталий спускался по лестнице, у него было такое ощущение, что он извалялся в дерьме, и ему казалось, что он даже запах чувствует, запах подлости.
Впервые за всю свою далеко не безгрешную жизнь он был сам себе противен. Он прислонился к стене, чтобы немного прийти в себя и дать ногам обрести стойкость — они казались сильно затекшими и не слушались. В голове была такая муть, что дерьмо, казалось, было и там. Постепенно он пришел в себя, но запах гнили в голове остался. «Нужно проветрить голову», — подумал он, надеясь избавиться от неприятного запаха, и начал спускаться.
Широко раскрыв подъездную дверь, он вышел на улицу.
Посмотрел на новый мир, мир без нее. Ничего особенного. Ничего не изменилось, те же дома, те же деревья, улицы. По улицам так же едут машины, по тротуарам идут люди, смеющиеся, спешащие, деловые, озабоченные и беззаботные, веселые и грустные. Все так, будто ничего и не случилось.
Он несколько раз судорожно вздохнул и посмотрел на свои руки. Вот этими руками он только что сжег мосты. Вот этими руками он только что убил свою любовь, то единственное, чем он жил в последнее время, то, что питало его, поддерживало, вселяло надежду, наполняло его жизнь, придавало ей смысл.
Все! Он обрубил концы.
* * *
Виталий ехал в «Челленджере», сам не зная куда и зачем. Просто ехал. Автоматически сворачивая то направо, то налево, в зависимости от того, в какой полосе оказывалась его машина. Цели никакой не было, мыслей тоже. Он и дороги-то толком не видел, перед глазами плыли воспоминания…
Они идут с Ириной по аллее, он обнимает ее за шею, а она с любовью смотрит ему в глаза снизу вверх и улыбается. Они счастливы…
Виталий открывает багажник джипа и достает трехколесный велосипед, блестящий и яркий. Это подарок Толику — сыну Ирины, к которому Виталий уже привязался и которого полюбил. Мальчишка обрадованно бросается к велосипеду и с благодарностью смотрит на Виталия. Ирина стоит рядом и с улыбкой наблюдает за двумя самыми дорогими для нее мужчинами.
Они идут гулять в парк…
И тут его воспоминание прерывает резкий, истошный сигнал встречной машины, это Виталий выехал на встречную полосу, даже не заметив этого.
На минуту он приходит в себя, резко берет вправо, объезжает встречную «Тойоту». Водитель «Тойоты» крутит у виска пальцем и беззвучно матерится. Какое-то время Виталий еще видит дорогу, едет нормально, но за следующим светофором он вновь там, в своем счастливом прошлом…
Они втроем, он, Ирина и Толик, гуляют в парке. Просят какого-то незнакомого парня сфотографировать их вместе. Он сажает Толика к себе на плечи, Ирина встает рядом… Радостный солнечный день. Как же тогда им было хорошо всем вместе!
Они, обнявшись, сидят на лавочке, о чем-то говорят, Толик качается на качелях, визжит, когда качели подлетают слишком высоко, Виталий его подбадривает, но он все равно визжит…
…«Челленджер» вновь пересек сплошную и оказался на встречной, вновь истошный сигнал встречного «Минивена». Виталий открывает глаза, с трудом уворачивается от лобового удара. На этот раз он просто чудом избежал столкновения.
Водитель «Минивена» матерится, что-то показывая руками, но Виталий этого не видит, он уже далеко, на катке, учит маленького Толика кататься на коньках.
Держит его за руку, тот постоянно пытается упасть, но Виталий ему не дает. В конце концов падают оба, смеются. Ирина, наблюдающая за ними из окна машины, тоже смеется, смеется беззаботно и заразительно.
Наверное, это и есть счастье! Вернее было. Да, все это было. Это не реальность, это лишь воспоминания. Но сейчас Виталий как во сне, он не понимает, вернее не хочет понимать, что это лишь грезы, что это лишь воспоминания, пусть и недавние, но недостижимо далекие. И одна картина той счастливой жизни сменяется другой…
В памяти его оживают все новые и новые эпизоды, бессистемно, непоследовательно, словно кто-то прокручивает в его голове несмонтированный фильм.
…Вот они с Толиком на санках, в руках Виталия веревка, привязанная к бамперу «Челленджера».
— Но-о! — кричит он и хлопает веревкой, будто это вожжи.
Джип трогается, за рулем Ирина, и они несутся на санках по заснеженной дороге.
Снег в лицо, Толик звонко и заливисто смеется, что-то кричит, подгоняет. Санки переворачиваются, они, обнявшись, летят в сугроб обочины, хохочут. Коленки уже мокрые, за шиворотом снег, в ботинках снег, но им жарко и весело.
Черт! Черт! Черт! Виталий бьет обеими ладонями по рулю, жмет на тормоз и почти воет от досады.
Остановился он вовремя, прямо перед светофором, хотя его и не видел.
Виталий машет головой, пытаясь прийти в себя и избавиться от навязчивых видений, но они не отпускают его…
…Лето. Они за городом. На зеленой мягкой траве расстелено покрывало, и на нем Ирина и Толик, чуть поодаль стоит «Челленджер», все двери нараспашку.
Виталий делает одну фотографию за другой, заставляя их сесть то так, то эдок. Потом фотоаппарат дают Толику, и Виталий ему показывает, на какую кнопочку нужно нажать, чтобы вылетела птичка, хотя дитя двадцать первого века в птичку не верит. Сын Ирины хоть и маленький, но довольно смышленый парень и прекрасно знает, что нет там никакой птички, а только батарейки.
Ирина и Виталий встают возле капота джипа, Толик, выставив вперед одну ногу, несколько раз щелкает маму и обнимающего ее дядю Виталия.
Мальчишка очень старается, чтобы получилось хорошо, и от напряжения высовывает язык… Получилось действительно хорошо, из этой фотографии они впоследствии сделали те самые календари, на которых любовались друг другом.
…Теперь сигналят сзади, часто и требовательно. Давно уже горит зеленый, но Виталий продолжает стоять.
Включил передачу, тронулся…
…Толик ездит на своем велосипеде по траве, изображает из себя завзятого мотоциклиста, отсутствие звуков двигателя он с лихвой компенсирует громким рычанием. Виталий и Ирина сидят на траве и украдкой целуются, когда сын отворачивается. Но хитрый мальчишка постоянно поворачивается не вовремя, и они смеются сами над собой, застигнутые с поличным…