Джип, быстро набирая скорость, летел по припорошенной снегом мостовой. Бандера, не убирая ногу с педали газа, лавировал в потоке машин, рискованно меняя полосы. Адреналин в крови не давал ему возможности двигаться с нормальной скоростью, и он, пренебрегая всяческими ограничениями, несся на пределе возможного, проходя повороты с большим заносом.
Но сейчас это не было бессмысленным кружением по городу, он точно знал, куда он едет и что будет делать дальше. Избиение невоспитанного водителя не дало полной разрядки, тем более теперь он свободен, он один и теперь его ничего не сдерживает.
Зазвонил телефон. Бандера схватил его и даже не посмотрев на определитель, грубо рявкнул в трубку:
— Че надо! Занят я! — и бросил телефон.
Пропуская сплошную между колес, он летел к автосервису. Ревел на предельных оборотах двигатель, визжала резина на поворотах, машину бросало, но он не обращал на это внимания, легко выходя из заносов с помощью одного руля, не пользуясь педалью газа, которую он давно утопил в пол и не отпускал.
«Челленджер» влетел на территорию родного автосервиса. Бандера резко затормозил, джип протащило юзом метра два, и он остановился. Звякнул об асфальт поворотник, вывалившийся из поврежденного ударом бампера.
Бандера выскочил из машины и решительно направился в бокс. Как только мастеровой увидел входящего Бандеру, он сразу понял, что с ним что-то не так. Обычно спокойный и невозмутимый, сейчас он не вошел, он влетел в бокс, громко хлопнув железной дверью. Движения его были резкие, порывистые, в горящих глазах застыло какое-то злое выражение. Не здороваясь, он бросил с порога:
— Иди скажи, чтоб бампер поставили новый.
Мастеровой, видя состояние Бандеры, быстро вскочил и, не задавая лишних вопросов, бросился выполнять распоряжение.
Оставшись один, Бандера медленно обвел взглядом помещение, которое служило работникам станции и офисом, и комнатой отдыха, и столовой, словно силясь чего-то вспомнить.
Здесь, в этой комнатке, он хранил свой автоматический карабин «Сайга», которым уже давным-давно не пользовался, и теперь никак не мог вспомнить, где он может быть.
В диване, может быть.
Он подошел к дивану и приподнял продавленное и замызганное грязными спецовками сиденье, но ящик под сиденьем был пуст, если не считать несколько старых рулевых тяг и такой же старой, истертой, с вывалившимися пружинами и поломанными лепестками корзины сцепления. Бандера посмотрел между спинкой дивана и стеной, но и там его не было.
А слесаря, пока Бандера рылся в комнате, спешно меняли бампер. Они даже не стали загонять джип на подъемник, где работать было гораздо удобнее, чтобы не терять время на снятие с подъемника другой машины. Ковырялись прямо на земле, подсвечивая себе фонариками, уже начинало темнеть.
— Давай быстрей! — подгонял один другого. — А то он сегодня злой какой-то!
Бандера продолжал поиски. В комнате было еще несколько шкафов. Он долго рылся в них, перебирая старые грязные железки. Но и здесь ничего не было.
«Где же он?» — думал Бандера, осматривая комнату еще раз. — «Куда я его мог засунуть?»
И тут его взгляд упал на самодельные антресоли, закрепленные под самым потолком. Он уже начал искать глазами стремянку, так до антресолей было не дотянуться, но тут вспомнил, где находится его «Сайга».
Это было в их с Ириской «медовый месяц». Виталий остановил «Марк» на мосту через Раздольную и они вышли с Ириной полюбоваться на реку.
Она пошла к парапету и смотрела вниз на воду. Виталий подошел сзади, обнял ее и, положив подбородок на ее плечо, тоже посмотрел вниз.
— Теперь у нас новая жизнь, — тихо, но уверенно сказал он ей в самое ухо.
— Неужели? — улыбнулась она, не отрывая взгляд от воды.
— Да, — твердо сказал Виталий. — С прошлым покончено.
Ирина с сомнением покачала головой.
— Не веришь? — спросил он ее.
Ирина скосила на него глаза, но промолчала. Тогда Виталий разжал свои объятья и направился к машине. Он взял с заднего сиденья «Марка» собранную, вопреки правилам, «Сайгу» и, подойдя к парапету, со всего размаха забросил карабин в реку.
Он действительно решил начать новую жизнь, но прежде надо было покончить со старой. И этим жестом, этим броском криминального, нигде не зарегистрированного оружия в воду, оружия, которому не было места в новой его, вернее их жизни, он как бы ставил точку большую и жирную. Сейчас он поставил крест на своей старой жизни. Проделал он все это просто, без рисовки, не картинно, словно выбросил пустую пачку сигарет, но тем не менее на Ирину этот жест произвел впечатление, и она поверила ему, что он действительно хочет и готов начать с ней новую жизнь.
Она обняла его, и они долго-долго стояли вот так, обнявшись, и смотрели на воду, в которой только что утонула прошлая жизнь Виталия. Так они тогда думали.
— Виталя, бампер поставили. Поворотников больше нет, кончились, — вернул его к действительности голос вошедшего мастера.
Бандера посмотрел на парня, вероятно, не сразу поняв, о чем он говорит, и молча вышел из комнаты.
Когда «Челленджер» выехал из ворот автосервиса, было уже совсем темно. Бандера мчался по дороге, освещенной редкими и неяркими фонарями, на ходу набирая номер домашнего телефона одного из своих друзей.
— Лена? Здравствуй! А папа дома? Дай ему, пожалуйста, трубку, — говорил он в телефон. — Змей, дай-ка мне твою «Сайгу», — скорее потребовал, чем попросил Бандера.
На резонный вопрос товарища «Зачем ему оружие, ведь охотничий сезон еще не открылся?» грубо ответил:
— Надо, на охоту собрался, у нас уже открылся… Короче! Не учи, давай! Я еду к тебе…
Он нажал отбой и тут же набрал другой номер.
— Толстый! Ты где?
Толстый с парнями был на трассе, где начинались ночные гонки.
— Шустрые там?… — спросил Бандера. — Сколько их?… А Шустрый?… Угу…
Бандера отключился, а Толстый в это время медленно опустил телефон и задумался, что бы мог означать этот звонок.
Почувствовали неладное и парни, стоящие с ним рядом.
— Что такое? — спросил Толстого Старик.
— Да, Виталя звонил… — как-то растерянно ответил он.
— Что случилось? — спросил Скороход.
— Да, что-то он какой-то не такой… — сказал Толстый, продолжая напряженно соображать. — Спросил, шустрые здесь…
Скороход присвистнул и посмотрел в сторону шустрых, посмотрели туда и остальные…
Шустрые были здесь, и были почти в полном составе с Костей во главе.
И Старик, и Скороход, и другие парни, и уж тем более Толстый знали, что Бандера просто так спрашивать не будет, он что-то задумал.
А Бандера в это самое время уже выходил из дома, где жил Змей, набивая прямо на ходу патронами обойму «Сайги». Он примкнул ее к карабину и передернул затвор, досылая патрон в патронник. Мягкий звук клацающего затвора был для него сейчас как музыка, как марш, как звук боевой трубы, призывающий всадников в седла. Застоявшаяся кровь бурлила, наполняя тело и мозг энергией, и эта энергия требовала выхода.