…мы не являемся и не должны быть жестокими людьми, но вынуждены принимать самые жестокие меры под воздействием определённых обстоятельств…
(Записи из личного дневника полковника Павлова А.В.)
===
Мы, я и Алёшка, только успели подняться на второй этаж, как ближняя к нам дверь распахнулась, и из комнаты показался человек, который шёл на цыпочках, очень тихо ступая по полу, чтобы половицы вдруг бы, нечаянно, не заскрипели. Вот он остановился, постоял недолго, прислушиваясь к чему-то, и вновь двинулся по коридору прямо нам навстречу. Было видно, что вышедший охранник что-то заподозрил, а может быть, и нет, но шёл он очень тихо и осторожно. Нас он в темноте коридора не видел, да это практически было невозможно потому, как мы были одеты в чёрные костюмы, да ещё ко всему прочему вымазали лицо специальным чёрным гримом, что делало нас в темноте ночи практически невидимыми. Перед операцией мы вставили ещё ко всему прочему, оптические линзы, которые чуть ли не силой всучил мне генерал на аэродроме. Сейчас я не пожалел, что использовал их, потому что с помощью этих хитрых линз мы практически могли видеть в темноте почти как днём.
Охранник двигался нам навстречу. Я оказался буквально в двух метрах от него. Всем телом, вдавившись в какую-то стенную нишу, мне пришлось пропустить его мимо себя. Он опять остановился и пошарил рукой по стене. Щёлкнул выключатель, но свет в коридоре не зажёгся. Парень громко выругался и двинулся к лестнице. Как только он прошёл мимо, я осторожно и тихо присвистнул, охранник мгновенно обернулся на свист ко мне лицом, оказавшись, таким образом, спиной к Алексею. Майор действовал молниеносно как в спортзале на тренировке. Он ловким и отработанным удушающим приёмом привёл охранника в бесчувственное состояние и, аккуратно положив его тело на пол, оттащил затем немного в сторону. В комнате, из которой тот вышел, раздался шум, весьма похожий на подъём по тревоге, потому как там всё разом вдруг задвигалось, затопало, заговорило, зашумело. По-видимому, в спальне что-то поняли, а, может быть, услышали или увидели что-то, короче говоря, догадались об опасности. Причина такого неожиданного поведения охранников была нам не известна, да мы и не старались понять её. Медлить было нельзя.
Прапорщик Сокольников, ликвидировав на первом этаже обнаруженную прислугу, что отдыхала в комнате под лестницей, уже присоединился к нам. Таким образом, нас стало трое. Мы мгновенно вложили пистолеты в кобуры, ибо теперь в дело следовало пустить автоматы. Нам не должно было позволить оставшимся в живых охранникам поднять тревогу, а потом ещё своим сопротивлением помешать моей группе, выполнить поставленную задачу по уничтожению секретной лаборатории. Прапорщик подошёл к двери и одним ударом ноги снёс её, хлипкую, с петель, вышибив вместе со стенной коробкой и частью самой стены. Из-за его спины мы ту же швырнули в комнату специальные гранаты, которые, вспыхнув яркой вспышкой, полностью и на короткое время ослепили находившихся там людей.
Охранники заметались по спальне, словно чумные. Гранаты погасли буквально через несколько секунд. После чего майор и прапорщик тут же вошли внутрь помещения и ураганным огнём из двух стволов расстреляли всех, кто находился в комнате. Они опустошили по целому магазину. Мгновение спустя всё было закончено. В комнате кружились, медленно оседая на пол, перья от подушек, пух, куски ваты, поролона, бумаги и чего-то ещё. Посольская охрана сработала крайне непрофессионально. Вместо того, чтобы выпрыгивать в окна, поднимать тревогу или хвататься за оружие, эти хвалёные и перехвалённые морские пехотинцы стали надевать брюки, за что и поплатились своими жизнями. Не смотря на то, что шум мы создали не очень сильный, и звуки от выстрелов наших автоматов были не громче хлопка разорвавшегося воздушного шарика. Неожиданно из соседней комнаты, расположенной в самом конце коридора второго этажа выскочил человек. Это был явно не «Разработчик». Того мы видели сегодня днём на пляже, и он был значительно выше убегавшего.
— Странно, — подумал я, — как это мы просчитались? Откуда вдруг появился сей неучтённый человек?
Кто это был, нас абсолютно не интересовало. Он заметался по коридору, не зная, куда ему бежать, что делать и где укрыться. Димыч, долг не раздумывая, вынул из кобуры свой пистолет и одним выстрелом решил все сомнения случайно оставшегося в живых охранника или уборщика, или повара, нам задумываться об этом было некогда.
Я подал сигнал, и мы двинулись к комнате, что находилась в конце коридора, и откуда неожиданно выскочил человек, которого мы не посчитали при своих наблюдениях. Пропустили. «Вот и непредвиденные обстоятельства!» — мелькнула мысль. По нашим расчётам в той комнате должен был находиться «Разработчик». Просто никаких других помещений на данном этаже не оставалось. Димыч осторожно приоткрыл дверь, она не заскрипела, а поддалась легко и свободно, после чего прапорщик мгновенно распахнул её. Мы влетели в неё, чётко соблюдая очерёдность, отработанную на тренировках. Но… комната оказалась пуста. Вернее там не было того, кого мы искали, ибо служила библиотекой, столовой и баром одновременно.
— Вот тебе и на! А где же Миша Тупин? — удивлённо и вместе с тем разочаровано прошептал Алёшка.
— Да, вопрос не из лёгких, — бросил я коротко в ответ
— А это что был за маленькая дверь в коридоре? — спросил Димыч.
— Какая ещё дверь и где? — удивлённо протянули мы с Алексеем.
— А та, что справа от этой комнаты. Вы разве не заметили небольшую такую дверцу? — поинтересовался Сокольников.
— Нет! Не видели!
Мы вышли из столовой. Действительно рядом с ней находилась небольшая раздвижная дверь, которую было не мудрено не увидеть в темноте. Открыв её, мы оказались в переходе, который вёл в небольшое здание, расположенное по соседству с основным коттеджем. Мы не могли его видеть со своего наблюдательного пункта, так как это втрое здание было довольно невысоким, и коттедж своей громадой просто заслонял его от нашего взгляда. Прапорщик первым устремился по проходу. Мы рванулись вслед за ним. Через секунду, буквально в три прыжка преодолев коридор, мы очутились перед другой дверью, за которой был довольно большой зал, служивший и спальней, и кабинетом.
Когда мы ворвались в комнату, «Разработчик» спокойно лежал на кровати и курил, уставившись в экран телевизора, где демонстрировался какой-то крутой боевик. «Прямо фильм в руку», — подумал я. Как раз в момент нашего «прибытия» из динамика телевизора доносилась дикая стрельба, стоны раненых, удары по лицу и прочие сцены борьбы суперагента из ФБР с бандитами, в роли которых были сотрудники КГБ. Совпадение выглядело смешным и трагичным одновременно. С электричеством здесь был полный порядок. Видимо, здания строились отдельно друг от друга и соединили их переходом значительно позже, но это теперь было не столь уж и важно для нас. На ковре около окна стоял торшер, мягкий свет которого создавал в спальне интимный уют. Рядом с кроватью на столике находился телефон. Потом, правда, выяснилось, что этот аппарат служил только для внутренней связи, а для общения с внешним миром у «Разработчика» имелся спутниковый телефон, которым он, кстати, хотел воспользоваться, но не успел, слишком был занят любовными утехами со своей подругой, а после нашего прихода уже просто не смог. Отключению света Михаил Борисович также не придал значения, потому, как просто не знал об этом происшествии.