Я посмотрела на пивную бутылку. Может, треснуть ею Лору? При всей своей злобности и крикливости бабенка тощая, без всяких признаков мускулов. Я легко сумею победить ее в кулачном бою. Но тут в голову пришла лучшая мысль.
Я вернула бутылку на место.
– Извини, – улыбнулась я, – вот, уронила тару от «Клинского» и разбудила тебя.
– Фу, – скривилась Лора, – пить пиво вульгарно.
– Я его не употребляю.
– А бутылка откуда?
– Это для Кристи.
– Девчонка хлещет пиво?
– Нет, эксперимент решила провести.
– Какой? – проявила любопытство Лора.
– Понимаешь, если сунуть сюда, в горлышко, указательный палец, он ни за что не вылезет назад. Это сказала учительница, девочка не поверила ей, хочет проверить.
Лора молчала. Я приуныла, неужели не попадется, вдруг она не настолько глупа, как кажется?
– Ерунда, – рявкнула Лора, – что вошло, то спокойно вылезет.
– А вот и нет, – подначила я ее.
– Да!
– Нет!!
– Да!!!
– Нет!!!
– Смотри же, – взвизгнула звездулька, схватила бутылку и… Сами понимаете, что случилось потом.
Поняв, что самостоятельно избавиться от бутылки она не в состоянии, Лора потеряла лицо. Какие слова девица выплескивала из себя, я здесь приводить не стану, скажу только, что была искренне удивлена. Проведя детство на улице, я пребывала в уверенности, что хорошо владею «русским арго». Ан нет, Лора за десять минут значительно обогатила мой словарь.
С работы был вызван Вован, он повез истерически рыдающую, матерящуюся жену в травмопункт. Я закрыла за ними дверь, села на стул и засмеялась. Конечно, я повела себя как маленький ребенок, но на душе отчего-то был праздник.
– Виолетта, – заявила Марина Степановна, материализуясь в коридоре, – вы сделали это нарочно! Подначили Лорочку!
Секунду я молчала, потом храбро ответила:
– Да. Ваша невестка противнее скунса.
Сейчас, конечно, Марина Степановна налетит на меня и начнет клевать в темечко, но старуха неожиданно улыбнулась и заявила:
– Наверное, Виола, мне следует сказать вам спасибо.
Я обомлела. Во-первых, совершенно непонятно, почему Марина Степановна решила благодарить меня, а во-вторых, она впервые назвала мое настоящее имя.
– Но за что? – воскликнула я.
Старуха вскинула голову:
– Я сейчас внезапно поняла, что обожала чудовище… Но всякая любовь продолжается столько, сколько заслуживает ее объект.
Вымолвив эту фразу, Марина Степановна, царственно выпрямившись, прошествовала на кухню. Я осталась сидеть на стуле в полном обалдении. Ну и ну, держись, Лора! Кажется, певичку ждут большие сюрпризы. Она абсолютно уверена, что может помыкать домашними. Ей покажется абсурдным предположение, что Марина Степановна когда-нибудь перестанет боготворить ее. Но Лоре еще предстоит узнать, что абсурдное и неправдоподобное случается в жизни чаще, чем в романах.