Очень скоро раздавшиеся в талии от неумеренного употребления жирного мяса и горячительных напитков воины Мартина де Варгаса стали переходить с бега на шаг. Лица их налились кровью.
Наконец уже упоминавшийся выше Илларио рухнул на жухлую траву и заявил, что если ему суждено сегодня принять смерть от кровяного удара в голову, то он предпочитает встретить ее на этом самом месте, а не гоняться за ней по всему побережью.
Остальные чувствовали себя не лучше.
– Хорошо,– сказал Мартин де Варгас,– за теми деревьями я вижу нечто похожее на хлев. Раз там можно держать скотину, значит, там есть вода. Хулио, ты сходишь. Принесешь немного, по четверти меры на человека, иначе вас не сдвинешь с места.
– Я понял его тайну. Он так уверенно готовится к нападению на Алжир потому, что в городе у него есть союзник. Причем союзник могущественный, способный оказать настоящую поддержку, вы меня понимаете?!
Салим закрыл глаза и помотал головой:
– Камильбек?
– Слава Богу, вы прозреваете.
– Какому?
– Что?
– Какому Богу?
– А-а! В данный момент это не важно.
– Но почему именно он? Из чего вы исходите в своих утверждениях?
Генерал встал со своего низенького, неудобного стула и расправил члены.
– Скажите, он пытался жениться на вашей старшей дочери Алие?
– Он просил ее руки.
– По вашим законам муж старшей дочери может претендовать на трон в случае, если других потомков мужского рода нет или они явно не способны к управлению?
– Может.
– Ваши сыновья юны, поэтому в случае, если бы Камильбек стал вашим зятем, то именно он встал бы во главе саалиба, случись что-нибудь с вами.
Салим молчал, продолжая любоваться мраком, который создавали опущенные веки.
– Думаю, что вы сами сообразили это и поэтому не стали спешить с браком.
– Вы сжимаете своими пальцами мое старое сердце.
– Другими словами, я попал в самую точку.
Дон Игнасио был очень доволен собой, ему удалось коснуться фактически запретной темы, и старик его не прервал.
– Но можете ли вы представить себе, чтобы такой человек, как Камильбек, отступился от своего замысла? Увидев, что прямой путь закрыт, он отправился в обход. Он снесся с Харуджем, и тот пообещал ему поддержку. Дележ будет вполне справедливым, я полагаю: Камильбеку достанется трон, Харуджу – казна. Вся или большая ее часть. Никто не узнает, что Харудж убил вас по просьбе вашего начальника стражи, его имя не будет запятнано кровью, что, по представлениям племени саалиба, очень важно. Краснобородый же пролил ее столько, что одно лишнее пятно не изменит его окраску.
– Замолчите! – вдруг вскрикнул старик шейх. Видно, открывшаяся картина показалась ему слишком устрашающей.
Хулио выскочил из-за дома на открытое пространство и побежал к кустам, в которых прятались его товарищи. Вслед ему неслось несколько кудлатых псов с оскаленными пастями, следом появился и их хозяин. Высокий, странно одетый человек. Халат у него был черный, на голове высокий остроконечный колпак. Но самое главное, он держал в руках лук. Одним рассчитанным движением он натянул его и выпустил стрелу прямо в спину Хулио.
– Назад! – почти беззвучно скомандовал Мартин де Варгас своим подчиненным. Они и не думали ослушаться, ведь рядом с первым стрелком появилось еще несколько.
– Кто они такие? – спросил Илларйо, когда они отбежали на безопасное расстояние.
– Марабуты,—сухо пояснил лейтенант, затягивая ремни на своей обувке.
– А кто такие «марабуты»?
– Дервиши-убийцы. Не думал, что они посмеют так близко подойти к городу. В обычное время они скрываются в небольших заброшенных оазисах и стараются не попадаться на глаза. Сейчас осмелели. Почувствовали приближение большого кровопролития.
– А что же будет с Хулио?
– Помочь ему мы бы все равно не смогли, я почти уверен, что стрела, попавшая ему меж лопаток, отравленная.
– Откуда ты все это знаешь, лейтенант?
– Один такой дервиш попал нам как-то в плен. И мы его допросили. По всем подвальным правилам. Он перед этим выбил глаз нашему капитану. Но хватит, я вижу, все отдышались.
– А попить так и не попили…
– Не скули, Освальдо, если мы выполним поручение генерала Тобареса, ты до конца дней будешь вместо воды пить кипрское.
– Главное, чтобы конец этих дней не подстерег нас за ближайшим кустом.
Петляя между одичавшими пальмами, люди Мартина де Варгаса вновь побежали на восток. Лейтенант на бегу их подбадривал рассказами о том, какие они смогут купить чудеса за те деньги, что им будут выданы в качестве наградных.
– Главное, успеть до захода солнца к стенам Мешуара. Любой ценой.
– Почему… именно… до заката?
– В темноте крепость легче выдать за населенную. Зажигай побольше факелов, и все. Мне нужно все рассмотреть при дневном свете.
– Так беги сам. У тебя ноги легче, чем у меня мысли. Мы же только обуза для тебя.
– Сейчас да, сейчас обуза, но когда мы доберемся до крепости, вы станете тремя парами глаз, мы осмотрим Мешуар с разных точек, ничто не должно от нас укрыться.
– Лейтенант!
– Вижу, вижу. Прячьтесь!
– Это же просто крестьянин со своей арбой. Он везет зелень на рынок.
– Не важно, что он везет, важно, заметил он нас или нет.
Изможденные, с запекшимися ртами, присыпанные белой пылью, стояли пехотинцы в обнимку с волосатыми пальмами. Мимо трусил ничем не примечательный старичок на высокой деревенской повозке, запряженной мулом-трехлетком.
– Он не увидел нас.
– А если увидел, то обязательно расскажет о нас в крепости. Старые крестьяне болтливы.
– Что же делать, лейтенант? Он прибавляет ходу. Мартин де Варгас поднял с земли средних размеров камень и швырнул в спину старику. Попал точно в затылок. Старик упал спиной на корзины с зеленью.
Повозку мгновенно стащили с дороги, чтобы она никому не бросилась в глаза. Трофеи были невелики – фляга с верблюжьим, полускисшим молоком да приторные смоквы. Жуя их на лоду, команда отправилась дальше.
– Видите вон там, в седловине меж двух голых холмов, башню?
– Это он?
– Ты угадал, Илларио.
– Святая Мария, неужели дошли?
– Теперь нам нужно быть втройне осторожными. Насколько мне известно, нынешний хозяин Мешуара – человек очень хитрый и не любит, когда к нему приближаются без его ведома.