— Стасер, это Хунта, мы на месте, — прошипел искаженный помехами голос в наушнике. — Здесь какой-то клоун, под стеной разлегся, похоже прикрытие.
— Серьезно. У нас тоже. Осмотритесь внимательнее, может это еще не все.
— Понял, делаю.
— Внимание, группа, это Стасер. Ариэль, осторожно сползай, посмотри, нет ли кого сзади дома, потом мне доклад. Чуча, со своим снайперским автоматом ко мне. Барс, Негатив, приготовились, как только мы снимем этого хмыря, рывок к дому и входите на первый этаж. Только на первый, дальше не суйтесь. Все поняли?
— Ариэль принял.
— Барс слышал.
— Негатив понял.
— Чуча?
— Чуча уже здесь, начальник, — хитро улыбнулся, неслышно возникая из-за обломка стены, боец.
— Видишь его? — показал направление Стасер.
— Вот того, который из себя кучу говна изображает, правее входа? Отлично вижу.
— Сможешь отсюда его гарантированно снять?
— Легко, начальник, пулю на выбор в любое предсердие или желудочек.
— Хорошо, жди. По моей команде свалишь его.
— Стасер, это Хунта, мы проверили вокруг чисто.
— Отлично, по моей команде, валите своего клоуна и броском выходите к зданию, дальше первого этажа не идти, как понял?
— Понял, делаю.
— Стасер, это Ариэль. Сзади чисто.
— Хорошо будь там, присматривай.
— Принял.
Вот вроде бы и все: парни расставлены по местам, задачи определены, ждут только его слова. Сейчас он рявкнет: «Вперед!», и судьба всех этих людей сделает крутой поворот, пойдя по абсолютно новому пути и уже ничего нельзя будет изменить. Прикрывающие снайпера хаджи умрут мгновенно, даже не успев понять, что произошло, за это Стасер мог поручиться, все-таки в группе только профессионалы. Чуть позже умрет и засевший на позиции снайпер, и, вполне возможно, кто-то из «кроликов». Но даже если нет, даже если вдруг обойдется, все равно, все пережившие сегодняшнюю ночь люди уже никогда не будут прежними, никогда не станут вновь теми, кто, хлопая остающихся по плечу и гогоча над заезженными шутками, уходил перед закатом на ночное дежурство. Каждый бой необратимо меняет психику человека, все ближе и ближе подталкивая его к той страшной невидимой черте, за которой, оскалив белоснежные клыки, стережет его разум безумие.
Решительно закусив губу и поймав в прицел притворявшегося кучей мусора боевика, Стасер судорожно сглотнув, выговорил в микрофон:
— Внимание всем! Приготовились к работе. Даю обратный отсчет: пять, четыре, три, два, один… Пошли!
Автомат ласково и надежно ткнулся резиновым затыльником приклада в плечо, приглушенный ПББСом звук выстрелов прозвучал не громче, чем хлопает пробка, покидая бутылку шампанского. И тут же каким то шестым, или седьмым чувством Стасер понял, что промаха не будет, показалось даже, что услышал глухие удары разогнанных пороховыми газами кусочков металла в мягкую податливую человеческую плоть. Пристроившийся слева Чуча окатил его целым ворохом раскаленных гильз, его «калаш» оборудован ночным прицелом, так что ему стрелять еще проще, хотя на дистанции меньше сотни метров не промазал бы и полный чайник. Затвор противно залязгал над самым ухом. «Охренительно бесшумное оружие!» — мелькнула шальная мысль, поди на другом конце города слышно.
Боевик даже не вскрикнул, только несколько раз конвульсивно дернулся, да загремел металлом покатившийся по камням автомат. Барс и Негатив, две размытые от невероятной скорости движения фигуры уже преодолели половину дороги к дому. Несутся так, что любой чемпион-спринтер позавидует, еще бы, сейчас от скорости бега зависит их жизнь, главное успеть заскочить в дом до того, как снайпер сообразит, что случилось с его прикрытием. С другой стороны дома доносится громкий стук покатившихся под чьей-то неосторожной ногой камней. Значит, вторая группа тоже справилась со своей задачей и теперь изо всех сил рвется к зданию.
— Ну я тоже пошел. Ты оставайся здесь и посматривай по сторонам. Только осторожно, чтобы этот скунс с крыши по тебе не пальнул.
— Будь спок, начальник! Все будет тип-топ, как у дедушки! Ты сам гляди там…
Провожаемый столь расплывчатым пожеланием Стасер выскочил из-за укрытия и изо всех сил, будто черти за ним гнались, кинулся к дому, пытаясь на ходу изображать что-то вроде бега зигзагами. На замусоренной, заваленной битыми кирпичами и обломанными ветками территории сквера это получалось из рук вон плохо, ладно хоть бежать было не далеко, десяток секунд и он уже нырнул в спасительный дверной проем. И вот тут же сразу и услышал этот звук, такой знакомый и такой страшный, тот самый, что несмотря на окружающую суету и толкотню, громом тревожного набата перекрыл все остальные — хлопок сработавшего запала. Еще только краем сознания, больше инстинктивно осознав, что случилось нечто ужасное, он как на моментальной фотографии, будто на сработавшем стоп-кадре ясно и четко увидел всю картину происходившего внутри дома.
Драные остатки ковров и какие-то пыльные тряпки на полу, тут же деревянные обломки, невесть почему не растащенной соседями и бродягами мебели. Сбившиеся в кучу внизу бойцы, в надетых ночниках выглядящие на манер агрессивных инопланетян, ведущая наверх узкая лестница, и замерший на ней Негатив, (куда же тебя, сука, понесло, ведь предупреждал!). Потом картинка смазалась, пришла в движение, в уши ударила целая какофония звуков, мат в основном. Парни уже валились на пол, норовя упасть друг за друга, прикрываясь от готового хлынуть по сторонам смертельного веера визжащих осколков чужими телами. Почему-то в памяти намертво отпечатался приседающий в дальнем углу Барс, набычившийся, подставляющий вот-вот разразящемуся стальному ливню каску, заученно прикрывающий пах и центр корпуса автоматом. «На такой дистанции не поможет!» — успел подумать Стасер, спиной вперед выпадая из ставшей смертельной ловушкой комнаты и с наслаждением ощущая, как надежно прикрытое легким бронежилетом тело с размаху ударяется об камни и неясного происхождения мусор, в изобилии усеивающие подступы к «Горбатой». В голове бьется бессмысленно-восторженное: «Успел!». В этот момент и раздается взрыв. Слишком быстро для обычной гранаты, видимо местные Кулибины специально укоротили замедлитель, Стасеру уже приходилось встречаться с такими переоборудованными гранатами. Как правило, их использовали только для ловушек. А доработка заключалась в том, что трубку замедлителя аккуратно надпиливали в пятнадцати миллиметрах от края и потом просто обламывали. Когда таким образом усовершенствованный запал вставляли в гранату, он обеспечивал ее подрыв примерно через две секунды вместо положенных четырех с половиной, не оставляя шансов укрыться сорвавшему растяжку или опрокинувшему под ноги гранату помещенную над приоткрытой дверью врагу.
Взрывная волна с ног до головы окатила его взвесью мелкой пыли, заставив судорожно чихать и спазматически прочищать забитое горло. Однако рассиживаться и приходить в себя некогда, там наверху готовится к своему последнему бою затаившийся снайпер и сколько жизней он заберет с собой в поля вечной охоты, сейчас напрямую зависит от быстроты реакции нападающих, от их умения справиться с возникшими обстоятельствами, действовать смело и решительно, переламывая ситуацию в свою пользу. Вскочив на ноги, Стасер стремглав кинулся обратно в дом.