— Мисс Бантри, не могли бы вы дать мне номер телефона, по которому с вами можно связаться?
Номер у нее был. Она остановилась неподалеку — в Вестмаунте. Первая Хитер Баунтри увильнула от ответа и не оставила ему свой адрес. Она обещала, что свяжется с ним, но никаких новостей от нее не было.
— Если все, что вы рассказали, правда, значит, меня кто-то решил провести. Я готов опубликовать опровержение, вы можете побить меня камнями, я могу спрыгнуть в реку с моста Жака Картье, я все готов сделать, что вы потребуете. Если вы официально привлечете меня к ответственности, ну что ж — посмотрите вокруг. Здесь даже мебели приличной нет. А если вы решите подать в суд на газету, юристы, которые там работают, выигрывают такие дела каждый день. Дайте лучше мне немного времени, наберитесь терпения, и скоро у меня будут для вас какие-то новости.
Девушка смягчилась, нацарапала на листке свой адрес в Ванкувере, номера телефонов дома и в Монреале и адрес лечебницы, где можно было найти ее отца. Когда она ушла, Окиндер Бойл вернулся в свою тесную, мрачную комнатенку.
— Что за черт? — громким шепотом сказал он себе и захлопнул дверь. — Что же, черт возьми, происходит?
Каплонский спускался со второго этажа, одетый и угрюмый, на руках у него были наручники. Полицейский, приехавший с Дегиром, держал его за руку выше локтя, следом шел Мэтерз, и когда он спустился на последнюю ступеньку, Санк-Марс, засунув руки в карманы и позвякивая мелочью, неторопливо прошел к выходу из дома. Он выглянул на улицу сквозь тюлевые занавески. Несколько проходивших по улице зевак с любопытством поглядывали на полицейский автомобиль. Обернувшись, детектив взглянул на задержанного.
— Ну вы и свиньи, — проговорил тот.
— Лучше бы вам поаккуратнее выражаться, — предупредил его Санк-Марс, — и не забывать, что у меня сегодня хорошее настроение. Иначе я не стал бы вам делать никаких одолжений.
— Что?
— По улице ходят люди. Могу поспорить, что соседи принимают вас за порядочного человека. Может быть, даже молоденькие девочки-соседки иногда присматривают за вашими детьми. А теперь, господин Каплонский, когда мы проведем вас вниз по этим ступенькам в наручниках, их иллюзии развеются. Хотя мы могли бы сохранить ваш образ добропорядочного гражданина.
Каплонский взглянул на Санк-Марса.
— Интересно как?
— Дегир, — приказным тоном обратился к помощнику Санк-Марс, — возьми своего полицейского и убери с ним отсюда эту машину. Поезжай прямо вниз квартала за два. Без сирены и без маячка. И жди нас там.
Дегир нерешительно потоптался, пытаясь что-то сообразить, его низкий, покатый лоб покрылся морщинами, потом он вместе с полицейским уехал.
— Мы немного подождем, пока разойдутся люди, — пояснил Санк-Марс. — Потом я сниму с вас наручники, мы выйдем из дома и вместе пройдемся. Я так думаю, жирка на вас столько, что сбегать вы не станете.
— Что вам от меня нужно? — Вальтеру Каплонскому не терпелось понять, что происходит.
— Чтобы вы вели себя спокойно и мирно. У меня разболелась голова, не усугубляйте мое состояние.
Задержанный никак не мог поверить своему счастью, он был явно напряжен, руки в наручниках держал прямо перед собой. Мэтерз смотрел в окно на улицу. Через несколько минут досужие зеваки разошлись. Санк-Марс снял наручники с Каплонского, и тот стал массировать затекшие запястья.
— Сейчас мы пойдем в машину, — предупредил его Санк-Марс. — Наденьте пальто. Билл, проверь у него карманы.
Мэтерз вышел первым и оглядел улицу в двух направлениях. Он дал знак, что все в порядке, и пошел вперед. Санк-Марс открыл дверь задержанному. Они спустились по лестнице и один за другим прошли к его машине.
— Почему вы это для меня делаете?
— Пусть это вас не волнует, господин Каплонский. Я вам другое скажу — мне кажется, вы даже не подозреваете, что я для вас делаю.
Они продолжали идти.
— Что вы имеете в виду? — спросил Каплонский.
— Я должен выполнять свою работу. Сегодня моя работа заключается в том, чтобы арестовать вас. Но когда ваши приятели узнают о том обвинении, которое я вам выдвину, я так полагаю, шансов у вас не будет.
Они подошли к машине, и Каплонский сел сзади. Санк-Марс обошел машину с другой стороны и, к удивлению двоих своих спутников, тоже устроился на заднем сиденье. Сбитый с толку Мэтерз сел за руль и включил двигатель.
— Прямо вниз? — спросил он. — Подхватим Дегира?
Арест был проведен при таких странных обстоятельствах, что он совсем потерялся в догадках и менее всего замечал очевидное.
— Сначала свяжись с ним по рации. Скажи ему, чтобы ехал прямо за нами. И пусть между нами не сможет вклиниться ни одна машина. Еще скажи Дегиру, чтобы хорошенько смотрел по сторонам и записывал все, что видит. Если Каплонскому придет на ум башку себе разбить, вели ему все описать в подробностях.
— Что? — не понял Каплонский-
— Если он вдруг обо что-то ударится, пусть Дегир запишет все, что увидит. Это для вашей же безопасности, — заверил Санк-Марс пассажира. — Я бы ни с кем не стал сейчас спорить на то, что вас ждет долгая жизнь. Если с вами что-нибудь случится, мне совсем не хочется, чтобы кто-то говорил, что я к этому имею какое-то отношение. Вот почему я снял с вас наручники. Это на тот случай, если вам придет в голову сбежать.
Детектив сделал все, что ему было сказано, и машина тронулась.
— Я не собираюсь с вами ни о чем разговаривать, — заявил задержанный.
— После того, как я вам сделал это большое одолжение?
— Мы ни о чем не договаривались.
— Да, здесь вы меня прищучили. Ну да ладно, по крайней мере, больше не предлагаете мне совокупляться со свиньями и хамить перестали. Мне казалось, что, если я к вам буду относиться по-человечески, вы ответите мне взаимностью. Как вы считаете, я не ошибся?
— Конечно, — ответил Каплонский, — почему бы и нет?
Санк-Марс как-то странно усмехнулся, и эта усмешка озадачила его спутника еще больше.
— Чему вы ухмыляетесь?
Улыбка, казалось, застыла на губах детектива. Машина Дегира будто приклеилась к ним, когда они остановились на светофоре. С этого места начинался торговый квартал района — на двух углах расположились аптека и банк, а дальше шли многочисленные бакалейные магазинчики, боровшиеся друг с другом за покупателей.
— Билл, поверни на запад и выезжай на скоростную дорогу. Меня интересует одна вещь, — сказал Санк-Марс.
— Какая?
— Что вам известно об убийстве Акопа Артиняна?
Теперь усмехнулся Каплонский.
— Я ничего не знаю.
— Может быть, вам захочется как-то перефразировать ваш ответ. Подумайте об этом.