— По этой дороге тебе не пройти. После Сьерра-Виста поверни на юг. Там скалы. Иди вдоль них до пересохшего колодца. Найдешь проход в Змеиную долину. А когда попадешь в Тирби, сделай доброе дело — истрать там все свои патроны.
Апач поднялся наверх и скрылся за обрывом. Через несколько мгновений послышался конский топот, и Илья увидел пятерых всадников. Они цепочкой спустились в русло и неторопливо поскакали в сторону перевала.
— Нет там никакого прохода, — сказал Рико. — Врет он все. Засада там будет, а не проход.
— А нам к засадам не привыкать, — ответил Илья, вытирая мокрый лоб.
Это было похоже на берег моря. Белые волны песка застыли, набежав на отвесные рыжие скалы. Фургон катился вдоль откоса, плавно покачиваясь, будто лодка на морской зыби, и ветер свистел над его тентом и хлопал откинутым пологом, как парусом.
Старый апач не обманул. Но и не предупредил, что путь вдоль скал займет так много времени. Солнце уже висело над горизонтом, когда путники наконец достигли прохода.
— Мы уклонились слишком далеко на юг, — сказал Кардосо. — И долина, которая лежит за проходом, заведет нас в Мексику. Предлагаю остановиться здесь. Мне бы не хотелось ночевать за границей.
— Какой патриотизм, — сказал Илья.
— На той стороне идет война. Если ночной патруль заглянет к нам на огонек, то мы очень нескоро попадем в Тирби. Лет так через десять, отбыв срок на каторге.
— А я слышал, что мексиканское правосудие снисходительно к северным соседям.
— Да, снисходительно. Но только к тем, кто занимается бизнесом в городах, подкармливая чиновников. А не к тем, кто шатается по ночам в зоне военных действий с полным фургоном оружия.
Они нашли укромное место для ночлега и распрягли лошадей. Илья напомнил майору:
— Вы собирались отыграться. Может быть, перебросимся в карты, пока есть время?
— Есть время? — Кардосо огляделся и подозвал Рико: — Полезай вон туда, на скальный выступ. Оттуда тебе все будет видно. Через час я тебя сменю.
Он подставил мексиканцу колено, помогая взобраться наверх, и только потом ответил Илье:
— Не время для игры. Ужин, чистка оружия, караул — сейчас не до карт. Но обещаю вам, что, как только приедем в Тирби, мы усядемся за первый же покерный стол.
Костер разжигать не стали. Ужин состоял из галет и воды, а на десерт по кругу прошлась фляжка с виски. Нагретые за день скалы быстро остывали, и вслед за темнотой на горы сошла прохлада. Кутаясь в одеяла, Остерман и Кардосо продолжали светскую беседу.
— Если не секрет, чем вы собираетесь заняться в Мексике? Будете давать уроки покера местным аристократам?
— Это тоже не исключено. Хотя, скорее всего, содержание моих уроков будет несколько иным.
Кардосо достал сигару, покрутил в пальцах, понюхал, а потом спрятал обратно в карман.
— Почему вы не курите?
— Запах сигары разносится слишком далеко. И те, кто не видит нас, могут учуять. Так вот, сейчас в Мексике идет война. Необычная война. Армия воюет против собственного народа. Народу, чтобы выжить, нужно самому стать армией. Хотя бы на время. Пока к власти не придут другие люди. Не такие людоеды, как нынешний диктатор. Созданием новой армии занимаются мои друзья, и я бы хотел им помочь.
— Ваши друзья — безнадежные романтики, — сказал Остерман. — Где они наберут солдат? Будут бродить по деревням, созывая новых рекрутов? Таким парням, как наши Мануэль и Рико, нет дела до политики, и в армию их не заманишь. Некогда им воевать, им землю пахать надо. А вы говорите — новая армия, новая армия…
— Без романтики не обойтись, — возразил Кардосо. — Политика грязное дело, поэтому она всегда окутывается романтическими нарядами. Думаю, что все будет не совсем так, как планируют мои друзья. Конечно, вооруженный народ — это сила. Но сила неуправляемая, недисциплинированная и непредсказуемая. Народу можно доверить роль пушечного мяса. Но сердцевиной армии должны стать наемники. Необязательно местные. Даже лучше, если они будут пришлыми. У них не будет жалости к землякам по ту сторону фронта, они не станут церемониться с гражданским населением. Они четко выполнят поставленную задачу. Получат жалованье. И, после победы революции, отправятся по домам, не создавая проблем для новой власти.
— Где же их взять, этих наемников?
Кардосо пожал плечами:
— Это наименее трудная часть задачи. Один из них сидит перед вами. Если вы присоединитесь к нему, их станет как минимум трое. Рико и Мануэля зачислим в обоз. Вот и готова маленькая, но весьма ценная боевая единица.
— Вы говорите как опытный вербовщик, — заявил Илья. — Знаете, Дэвид, если бы я захотел участвовать в мексиканской революции, то мог это сделать гораздо раньше. В прошлом году мы ненадолго застряли в Эль-Пасо. И там я подружился с поставщиком овощей в местный салун. Сам он был простой огородник, но в Мексике у него остался брат. Образованный человек, учитель ботаники. И борец за повышение урожайности.
Братьям был нужен надежный партнер, чтобы возить через границу рассаду различных полезных растений. Схема была проста, как яблоко в разрезе. Из Техаса отправляются высокопродуктивные сорта пшеницы, кукурузы и фасоли. Из Мексики в Штаты направляются тоже пшеница, кукуруза и фасоль, но не такие урожайные. Зато приспособленные к суровым условиям. Если их сажать рядом, вперемешку, то наша фасоль станет более стойкой, а их — более продуктивной.
— Пока не вижу ничего революционного, — сказал Кардосо. — Если только они не собирались прятать под кукурузой патроны.
— Вы попали в самое яблочко, — засмеялся Илья. — Да, это было выгодное предложение. Делать нам все равно было нечего, да и оплату мой ботаник предлагал вполне приличную, но я отказался. До меня дошел слух о том, как мул с грузом такой рассады сорвался на осыпи и упал на дно ущелья. Взрыв, последовавший за этим падением, забросил его останки обратно на тропу. Возможно, что рассаду слишком усердно удобряли нитроглицерином.
— Что поделать, динамит — хлеб революции, — сказал Кардосо.
Ночь прошла спокойно, и, тронувшись на рассвете, к полудню они перевалили через горы,
Дорога сузилась до тропы, изгибаясь в тесном каменистом ущелье, но за последним поворотом перед путниками распахнулась гладкая равнина, покрытая высокой травой.
Кони пошли резвее, радуясь привычному простору. Слева и справа зеленели покатые склоны, выше них темнели синеватые густые леса.
— Если придется еще раз ночевать, — сказал Илья, — я предпочел бы свернуть к лесу. Там можно будет без особого труда разжиться мясом. В этих лесах полно оленей, и они не боятся человека.
— Тебе это рассказали сами олени? — спросил Кирилл.
— Книжки читать надо. — Остерман благодушно улыбнулся в ответ на привычную колкость приятеля. — В трехтомной «Истории Мексики» написано, что северная Сонора — заповедный край. Когда-то эта долина была населена ацтеками, но они ушли отсюда к океану. Давно, очень давно. Звери за это время успели забыть о людях.