Полковник Тирби много раз наблюдал подобные бесхитростные представления и сейчас откровенно скучал. Все эти красотки были слишком хорошо ему знакомы, причем многих он знал едва не с детских лет.
— А почему в таком милом заведении совсем нет посетителей? — поинтересовался миллионер-охотник. — У нас подобный клуб брали бы штурмом толпы ценителей.
— Сегодня клуб открыт только для вас, — ответил полковник. — По моей просьбе.
— Очень любезно с вашей стороны.
— Вы можете провести здесь столько времени, сколько пожелаете. Вилла никуда не денется, и охоту можно устроить в любое время. Наши возможности ничем не ограничены.
— Похоже, что мы попали в гости к персидскому шаху.
— Сравнение лестное, но неточное. Я всего лишь владелец не самого крупного рудника. Но тот, кто владеет рудником, владеет и городом. Каждый кирпич тут куплен на мои деньги.
— Думаю, что каждый кирпич уже окупил себя, — заметил миллионер.
— И еще не раз окупит.
— Хорошо быть владельцем рудника… — Миллионер замолчал, потому что на его коленях оказалась миниатюрная китаянка.
Она выглядела как десятилетняя девочка, несмотря на то, что много лет работала на сестричек. Полковник знал ее секрет — узкоглазая до сих пор была девственницей.
— Не желаете посмотреть комнату японского императора? — прощебетала она, несмело касаясь щетины на кадыке покрасневшего миллионера.
Тот облизнул губы и оглянулся на своих партнеров. Но они были слишком заняты собеседницами, сидящими у них на коленях.
— Кроме японской комнаты, есть еще и турецкая, — сказал полковник, вставая с дивана. — И французская. И много других. Постарайтесь не пропустить ни одной.
Он подошел к Ангелине, которая сидела под пальмой, обмахиваясь веером.
— Что случилось? — спросила она, сохраняя благодушную улыбку на лице. — Шериф выглядел так, будто по нему проскакал табун.
— Ничего не случилось. Я только сказал, что недоволен его работой.
— Да, — протянула она. — Лучше бы по нему проскакал табун.
Каньон ветвился, как лабиринт, на десятки расселин и ущелий. Временами Илье казалось, что он уже несколько раз проезжал мимо одной и той же серо-желтой скалы, изъеденной ветром. Но Кирилл, перехватив его обеспокоенный взгляд, только усмехнулся:
— Не смотри по сторонам. Тут все скалы одинаковы. Следи за птицами. Видишь, гриф парит над нами?
— Вижу. Ну и что? Не очень-то приятно, когда над башкой кружит стервятник.
— Это не стервятник, а гриф. Пока мы его видим, можно не беспокоиться. Но если за нами будет двигаться погоня, он перелетит туда и будет кружить над ними.
— Ты уверен?
— Я уверен, что лучше следить за птицами, чем за девочками. Ты же глаз не сводишь со своей доньи Инессы. Дырку в спине просверлишь.
Остерман хотел лягнуть приятеля сапогом, но тот, посмеиваясь, успел отдернуть ногу.
— Хорошо бы нам пересечь границу засветло, — сказал Кирилл. — Чтобы не ночевать со всем этим табором. Чувствую, будет гулянка до утра.
— А что такого? — Илья пожал плечами. — У людей хороший повод для праздника. Свобода. Они получили свободу…
— И бочонок вина в придачу. Нет, пусть они празднуют без нас.
Остерман снова глянул вперед, и снова его взгляд наткнулся на Инес. Она сидела на лошади по-мужски, и ее длинные волосы были убраны под шляпу — пацан пацаном. Иногда она оглядывалась, и он видел ее огромные черные глаза. Ему хотелось пришпорить коня, чтобы оказаться поближе к ней. И, если бы не Кирилл, он бы давно так и сделал.
Инес вдруг ударила лошадь каблуками, и та пошла резвее. Колонна растянулась и снова принялась сжиматься, ускоряя ход. Передних всадников не было видно за скалами, но Кирилл уверенно сказал:
— Фернандо разогнался. Значит, увидел выход. Вот и все, Илюха. Приехали… — Он остановился и еще раз оглянулся назад. — Все тихо. Я боялся, что за нами увяжется кто-нибудь с виллы.
— Да кому мы нужны…
— Мы увели лошадей, увели девушек. У этой собственности есть хозяин. И я не думаю, что он так легко с ней расстанется.
— И долго ты будешь тут стоять? — нетерпеливо спросил Остерман, потому что Инес уже скрылась между скалами.
— Если все делать по уму, то я бы подождал тут с полчасика. На всякий случай. — Кирилл, запрокинув голову, следил за полетом грифа. — Но если бы мы все делали по уму, то не оказались бы здесь. Ладно, поехали.
Они поскакали вперед, догоняя колонну. Цокот копыт отражался от скал, и казалось, что скачут не двое, а целый отряд.
«Опять он за свое, — сердито думал Илья. — Вечно ему мерещится угроза. Может быть, он нарочно меня пугает? Чтобы я не расслаблялся? А может, завидует тому, что Инес оглядывается на меня? Черт, неужели я прямо сейчас с ней расстанусь? И больше никогда не увижу?»
Ущелье снова изогнулось, и, завернув за скальный выступ, Илья увидел просвет. Он привстал в стременах и послал коня быстрой рысью, жадно всматриваясь вперед. Между рыжими, почти отвесными стенами каньона стало видно холмистую долину, серебристо-зеленую, с курчавыми рощами и перелесками и с блеснувшей вдалеке полоской воды.
— Фернандо нас вывел прямо к реке! — прокричал Кирилл, догоняя его. — Теперь не заблудимся!
Дорога вела под уклон, и стены каньона раздвигались все шире. Лошади и мулы рвались вперед, завидев воду и зелень. Их нетерпение разделяли и всадники. Кто-то залихватски посвистывал, девчонки звонко смеялись. И вот уже Фернандо Васкес первым вырвался из раскаленного ущелья, и его конь закружился на месте, топча высокую траву…
…закружился, и вдруг его передние ноги надломились. Конь рухнул, и Фернандо перелетел через его голову.
Звук выстрела раскатился над долиной. Девушка, ехавшая за Васкесом, всплеснула руками и свалилась в траву. Ударили еще несколько выстрелов. Пули с визгом отскакивали от скал.
— Назад! Все назад! — кричал Кардосо, разворачивая коня.
Лошади сталкивались и ржали, кто-то кричал от боли, не поймешь — женщина или мужчина, а пули все щелкали по стенам каньона, высекая осколки.
— Назад!
Остерман подскакал к Инес и заслонил от выстрелов. Ее конь заартачился, мотая головой. Он схватил его под уздцы и повел за собой, разворачиваясь обратно в ущелье.
— Держись! — крикнул он, увидев, что девушка пошатнулась в седле.
Кирилл пробежал мимо, размахивая винчестером:
— Уводи всех за скалы! Я прикрою!
Найдя уголок, куда не залетали пули, Илья спрыгнул на землю и подставил руки девушке. Но она соскочила на другую сторону и побежала обратно,