И сунула мне мою же сумочку.
– Как она к тебе попала? – изумилась я.
Теперь понятно, откуда цыганка знает мое имя, в сумке – документы.
– Маша взяла, пока ты ее умывала, – пояснила цыганка, – воровать умеет, пока маленькая, думает, что у всех тырить можно, но я своих не обижаю. Забирай, Даша, и иди домой!
– Ну, пошли? – спросила, приблизившись ко мне, Танечка.
Я пробормотала:
– Да-да, конечно, – и обернулась.
Цыганка Катя и крохотная Маша исчезли, словно сновидение.
– Вы бы поосторожней с побирушками, – посоветовала продавщица, – такие пройды! За версту беззащитного человека чуют! Побежали скорей, пока машин нет!
Я схватила ее за руку.
– Нельзя на красный!
– Так нет же никого!
– Все равно, пойдем на зеленый свет.
– Вот ерунда, – пожала плечами Таня, – я всегда тут спокойно перехожу, если машин не видно.
– Больше так не делай!
Таня дернула плечом, но ничего не сказала.
Паренька мы нашли сразу. Худой мальчишка в неимоверно грязном спортивном костюме курил, сидя на ящике возле ларька, торгующего сигаретами.
– Вот он, – сообщила мне Таня, – теперь я побегу, а то на обед всего полчаса дают.
– Ты чего в меня пальцем тыкаешь? – лениво спросил беспризорник и отшвырнул окурок.
Я решила взять инициативу в свои руки.
– Скажи, зачем тебе куклы?
– Какие? – прогундосил оборвыш.
– Сара Ли, в количестве пяти штук.
– А-а-а… Девчонке подарил, полюбовнице своей.
Я раскрыла кошелек.
– Давай ее адрес.
– Не знаю, – нагло ухмыльнулся оборванец.
Я вытащила еще одну бумажку.
– Теперь не вспомнил?
Паренек тупо смотрел на мои руки. Я вытащила еще одну купюру.
– Мужик попросил, – хрипло объяснил мальчик.
– Какой? Как его зовут?
– Не знаю, подошел ко мне и спросил: «Ты Андрей? Хочешь заработать?»
Парень сначала подумал, что это оптовый покупатель, которому требуется погрузить товар в машину, но дядька велел купить кукол.
– И ты согласился?
– Почему нет? – пожал плечами Андрей. – Дело ерундовое, деньги хорошие.
– Зачем целых пять кукол?
– Хрен его знает.
– Как звали дядьку?
– Я не спрашивал, за каким … мне его имя?
– Можешь описать его внешность?
Андрей вытащил новую сигарету.
– А как все. Глаза, нос и губы, в джинсы одет, это помню.
– Ни шрамов, ни родинок?
– Не-а, татушка на руке.
Я ухватилась за последнюю соломинку:
– Какая?
– Ну… интересная.
– Можешь описать?
– Лучше нарисую.
Я вынула из сумочки блокнот и ручку.
– Сделай одолжение.
Быстрыми, ловкими движениями беспризорник изобразил картинку. Животное, похожее на пуму, сидит в странной, не свойственной кошачьим позе, подняв передние лапы. В правой зажат очень длинный кинжал, в левой лапе – неизвестное экзотическое растение.
– Ты здорово рисуешь! – восхитилась я.
Внезапно Андрей поднял на меня глаза и улыбнулся очень хорошо и совсем не нагло.
– Так пока мама была жива, я в художественную школу ходил.
– Отчего сейчас бросил? – от неожиданности спросила я.
– Мама умерла, – пояснил паренек, – папанька на другой женился и спился через год, а у мачехи своих трое, я там лишний. Вот и живу у Ахмета! Держи.
Я взяла рисунок.
– Эй, Андруха, – раздалось из ларька, – какого … сидишь, ни … не делаешь? Дуй к Зинке за тележкой!
Мальчик встал и исчез за павильоном. Я постояла еще пару секунд, поглазела на разложенные в витрине сигареты и пошла назад, на Кутузовский проспект.
Чтобы попасть к «Пежо», поджидавшему меня возле магазина «Волшебный мир», нужно было сначала пересечь Дорогомиловскую улицу. Я подошла к переходу и увидела на проезжей части микроавтобус с красным крестом, машину ГИБДД, милиционеров с рулеткой и планшетами… Чуть поодаль лежало тело, прикрытое черным пластиковым мешком. На тротуаре толпились зеваки.
– Что случилось? – спросила я у старушки, глазевшей на происходящее с открытым ртом.
– Девку сшибло, насмерть, – с готовностью принялась объяснять бабка, – вона туфли валяются. Побегла на красный свет, бац, и нету!
Внезапно мне опять стало холодно, не обращая внимания на машины, я полетела вперед.
– Таня!
Один из патрульных обернулся и нахмурился:
– Чего надо?
– Это Таня!
– Вы знаете потерпевшую?
– Думаю, да.
– Вениамин Сергеевич, – крикнул сержант, – тут свидетель есть.
Быстрым шагом ко мне подошел мужчина лет сорока.
– Ну? Говорите!
– Я ничего не видела!
– Зачем тогда лезете? – обозлился дядька.
– Там, под пластиком, продавщица Таня из магазина «Волшебный мир».
– Идите сюда, – велел Вениамин Сергеевич.
Я послушно двинулась на зов. Мужчина поднял край полиэтилена, прикрывавший лицо жертвы.
– Она?
Смуглое личико, черные волосы, довольно много морщин… Женщине, лежавшей на шоссе, давно исполнилось сорок, и меньше всего она была похожа на беленькую Танюшу.
– Нет, – пробормотала я.