— Очень надеюсь, что нам больше не придется возвращаться к этому вопросу, — заявил отчим. — Дженис сама виновата в том, что с ней случилось, так как шлялась неизвестно где. У меня нет времени снова и снова рассказывать эту историю.
— Мы отвлекаем вас от какого-нибудь важного дела? — спросила Мишель. — Скажем, от распития пива?
Отчим прикурил сигарету, выпустил дым из ноздрей и ухмыльнулся:
— Мне нравится ваша манера вести допрос, леди.
— Кстати, где вы были в ту ночь, когда убили Дженис? — осведомилась Максвелл, которой, по мнению Кинга, стоило большого труда не отвесить оплеуху этому типу.
Ухмылка мигом исчезла с губ болтуна.
— Что вы хотите этим сказать?
— Только то, что мне угодно знать, где вы находились, когда убивали вашу падчерицу.
— Я уже говорил об этом копам.
— Мы тоже копы, так что вам придется повторить рассказ.
— Встречался со своими приятелями.
— Надеюсь, у приятелей есть фамилии и адреса?
Таковые имелись, и Мишель аккуратно записала эти сведения в свой рабочий блокнот, не обращая внимания на тревожные взгляды отчима.
— Я не имею никакого отношения к этому убийству, — заявил он, провожая детективов к выходу.
— Тогда вам не о чем волноваться.
— В этом смысле вы совершенно правы, детка.
Та повернулась.
— Я вам не детка, а помощник шерифа Максвелл. Кстати, хочу вам напомнить, что избиение жены считается в этом штате уголовным преступлением.
Отчим Дженис фыркнул.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— А вот она, похоже, понимает, — кивнула Мишель в сторону миссис Пемброк, которая, оставшись дома, подглядывала за гостями сквозь висевшие на окне занавески.
Он рассмеялся.
— Эта собака давно уже лишилась зубов и не кусается. Я король в своем замке. И если вы, мисс Розовые Щечки, зайдете ко мне как-нибудь вечерком, я вам это докажу.
Максвелл напряглась как натянутая струна.
— Не надо, Мишель, — предупредил Кинг, внимательно наблюдавший за ней. — Спусти это дело на тормозах.
— Чтоб тебя черти взяли, Шон…
Она подошла к болтуну и тихим, но отчетливым голосом произнесла:
— Послушай, ты, недомерок! По новому закону ей не надо выдвигать против тебя обвинение в избиении. Теперь это может сделать за нее штат. Так что когда я вернусь — а я вернусь, предупреждаю, — если у нее на лице или на теле окажется хотя бы самый маленький синячок, арестую тебя за домашнее насилие. А перед этим выбью из тебя все дерьмо.
Сигарета выпала изо рта болтуна.
— Вы не имеете права, вы полицейский.
— Я скажу, что ты упал с лестницы.
Отчим посмотрел на Кинга.
— Вы слышали? Она мне угрожала!
— Лично я никаких угроз не слышал.
— Так, значит, ставится вопрос? Что же, я не боюсь костлявых дамочек вроде вас!
Во дворе перед входом в дом стоял пятифутовый деревянный столб с находившимся наверху старомодным фонарем. Мишель подошла к нему и, махнув мускулистой ногой, одним ударом разломила его на две части.
Когда отчим увидел эту демонстрацию силы, бутылка с пивом выпала из его рук.
— Еще увидимся, мистер Розовые Щечки. — Максвелл, повернувшись, зашагала к машине.
Кинг нагнулся, поднял с земли кусок дерева от сломанного столба и обратился к пораженному отчиму:
— Представляете, что было бы, если бы на месте этого столба оказался чей-нибудь позвоночник? — С этими словами Шон вручил пузану кусок дерева, а также сорок долларов за причиненные убытки, после чего отправился догонять спутницу.
Когда они сели в машину, детектив усмехнулся:
— Боюсь, он от страха намочил штаны.
— Я буду спать лучше, зная, что он не спит, вспоминая этот момент.
Потом Кинг обиженным голосом передразнил:
— Чтоб тебя черти взяли, Шон…
— Извини, очень я на него разозлилась. В конце концов, может человеку надоесть подставлять другую щеку?
— Сказать по правде, горжусь тобой.
— Спасибо. Но, между нами, никакие демонстрации и угрозы с моей стороны не облегчат положения бедной женщины. Типы вроде этого парня непредсказуемы. Так что мне, возможно, следовало держать язык за зубами.
— Ты и в самом деле намереваешься вернуться сюда, чтобы проконтролировать поведение отчима?
— Положим, намереваюсь. А что?
— Когда поедешь, не забудь позвонить мне.
— Собираешься отговорить меня от этого?
— Нет. Собираюсь держать его, пока ты будешь выбивать дерьмо.
Охотник за людьми проследил за Кингом и Мишель, когда они ездили к Пемброкам, и теперь следовал за ними в кильватере по пути к дому Роджера Кэнни, находившемуся в противоположной части города. Он сменил голубой «фольксваген-жук» на старый пикап, прикрыл голову широкополой ковбойской шляпой и наклеил на лицо бороду и усы собственного дизайна, что должно было обеспечить вполне удовлетворительное прикрытие. Эти двое стали в последнее время здорово его доставать, и он задавался вопросом, что с ними делать. Убийца знал, что тянувшаяся от Пемброк ниточка не могла привести к нему, как, равным образом, и та, что тянулась от Хинсон. Случай Ронды Тайлер также можно назвать тупиковым. Другое дело — убийство Кэнни. В определенном смысле Стиви Кэнни был ключевой фигурой всего расследования, и если бы детективы до этого докопались, выстроенный им карточный домик мог рассыпаться.
Охотнику не хватило времени, чтобы разделаться с Роджером Кэнни. Кроме того, смерть последнего могла вызвать еще большее внимание к делу об убийстве школьной футбольной звезды. Так что он уже смирился с тем обстоятельством, что допрос Роджера состоится и придется действовать дальше исходя из его результатов. Хорошо, что он озаботился установить в этом доме подслушивающие устройства еще до смерти Стиви. Как известно, временами тактика бывает важнее стратегии.
Человек в широкополой ковбойской шляпе потер спину, болевшую после достопамятной схватки с Джуниором Девером. Он не мог позволить себе еще одно противоборство вроде этого, особенно после того, как видел собственными глазами толстенный столб, сломанный одним ударом ноги Мишель. Она — опасна. А Кинг — еще опаснее. Если подумать, Шон Кинг — единственный человек, который способен его обыграть, и с ним надо что-то делать. А разобравшись с ним, можно приняться и за Максвелл. Ему не хотелось, чтобы эта женщина преследовала его, стремясь отомстить за смерть партнера.
Когда ехавшая перед ним машина покатила по длинной подъездной дорожке, ведшей к большому кирпичному дому в колониальном стиле, охотник свернул на боковую дорогу и припарковал пикап на обочине. Затем надел наушники и включил приемное устройство, помещавшееся на сиденье для пассажира. Настроившись на нужную частоту, он откинулся на спинку сиденья и стал ждать начала шоу.