– Плохо, – только и констатировал командир отряда. – Буду докладывать Властелине. Ждите.

– Сколько ждать? – возмутился Макаров. – У нас уже кишки марш играют.

– Езжайте в город. Пообедайте и поужинайте заодно. Я с Хорьковым здесь побуду.

Аскаров позвонил через полчаса.

– Не беспокойтесь, все в порядке. Пусть проверяют, уточняют. У нас все согласовано с самим гендиректором торгпредства и министром МВД Якутии.

«Ан-72» разгрузили поздно ночью, и Геннадий, сдав самолет под охрану, с членами экипажа отправился в гостиницу.

ПОДПОЛКОВНИК НАЗАРКИН

Утром его снова пригласил к себе начальник уголовного розыска. Поинтересовался, как отдохнул, и извинился:

– Я не по делу вашего груза, там работают специалисты и следователи. А мне захотелось просто пообщаться с вами, поговорить о жизни в центре России. У нас тут на отшибе и обстановка другая, и люди, и, соответственно, порядки. Золотой край называется. А за золото, как известно, всегда убивали. Особенно теперь, когда в стране кризис. Кстати, ранее не приходилось бывать в Якутске?

– Нет, – помотал головой Геннадий.

– Город красивый, нравится мне. Но не раз вспоминаю сетование мамаши, не одобрившей мой выбор служить в милиции. Извините, заговорил вас, не поинтересовавшись, вы позавтракали?

– Так, перекусил на бегу.

– Тогда заедем ко мне. Сегодня же Масленица, жена блинов напекла. Она у меня из Подмосковья, женился, когда в Академии МВД учился, а она в пединституте. Кулинарка отменная, и любит готовить.

– Стоит ли?

– Приказ старшего по званию, товарищ отставной капитан, не обсуждается, – засмеялся Назаркин.

Подполковник оказался веселым и общительным человеком. Прежде чем ехать домой, решил показать гостю город, убеждая, что здесь есть что посмотреть. И действительно, Дворец культуры, драматический театр, университет и много других зданий вызвали у Геннадия искреннее восхищение. В Ижевске тоже много изумительных новостроек, но в Якутске они были особенные, монолитные, недоступные никаким морозам.

Разъезжая по улицам, Назаркин рассказывал разные истории из жизни Якутска и расспрашивал Геннадия об Ижевске, о работе воздушным перевозчиком. Он был заочно знаком с Ланой Петровной, хорошо осведомлен о ее успешном руководстве фирмами и с улыбкой интересовался, зачем такой красивой женщине вешать на свою шею тяжелый хомут, будто и сокровенная тайна Геннадия об интимной связи с «императрицей» ему известна. В вопросах его, понял Геннадий, не простое любопытство, а профессиональное чутье. Он, как ищейка, напавшая на след, шел по нему, стараясь выяснить малейшие подробности тайных сделок современных «новых русских».

– Я в воздушных перевозчиках всего три месяца, а это коммерческое задание – второе в моей практике, – решил уйти от щекотливых вопросов Геннадий, боясь, что и в самом деле выдаст какую-то профессиональную тайну своей хозяйки. – В душе я остаюсь еще военным летчиком, и если бы не обстоятельства, не снял бы капитанские погоны.

– А знаете, что глава корпорации «Янот» Лана Петровна Чудороднова берет в свою фирму только проверенных людей?

– Знаю. Меня рекомендовала ее сестра, Людмила Петровна.

– Не только, – хитро стрельнул в его сторону пронзающими глазами Назаркин. Помолчал. – И генерал Дмитрюков, – с улыбкой дополнил милиционер.

– Дмитрюков? – удивился Геннадий. – Совсем не ожидал. Мы встречались с ним в Чечне, в Бутурлиновке, но походя, по-военному.

– Умному человеку иногда достаточно одного взгляда, чтобы понять, кто перед ним. Вот я почему с вами откровенничаю? Потому что вижу в вас порядочного, бесхитростного человека, и хочу предупредить, что вы не по своей вине попали в не очень-то простую ситуацию, и надо все время держать ушки на макушке. Разговор между нами: и этот, на первый взгляд, не вызывающий никаких подозрений полет на самом деле не такой безобидный. Не задумывались вы, скажем, над таким вопросом: а зачем якутянам малокалиберные, шоковые пистолеты в таком количестве?

– Думал. Для спортивных клубов, для школ. Пацаны любят стрелковое дело.

– А сколько в Якутии спортивных залов, школ?

– Не знаю.

– То-то. Этого оружия хватит и на все старательские артели. А их здесь… Государственные артели давно прекратили свое существование, а частные, самостийные мы не в состоянии не только учесть, но и уследить, где и что добывают, куда и как реализуют. Сейчас еще затишье, а через месяц… Да и какое затишье! Кризис, сокращение производства, выбросили на улицу сотни, тысячи людей. А есть-то каждый хочет. Вот и приходится милиции крутиться, как белке в колесе.

– Но малокалиберные и травматические пистолеты – малоэффективное оружие для старателей. От медведя, даже от волка не защитишься.

– А вот от конкурентов, мелких групп старателей – в самый раз. Ко всему, местные умельцы и игрушечные пистолеты переделывают в боевые. Так что дремать нам не приходится… Заговорил я тут вас своими байками, пора и за стол.

Водитель подвернул к кирпичной девятиэтажке с металлическими дверьми, фигурными ручками и выложенными паркетом ступеньками. В холле, в стеклянной комнатушке, сидел сержант милиции. При виде начальника бодро подскочил, лихо поприветствовал.

Назаркин махнул ему рукой – занимайся, мол, своим делом.

Поднялись на лифте на четвертый этаж. Их встретила несколько располневшая русоволосая женщина с большими серыми глазами, излучавшими доброту и приветливость.

Квартира у начальника уголовного розыска была просторная, из трех комнат, не загроможденная излишней мебелью, без ковров и картин на стенах. Только цветной календарь да портреты стариков, видно, родителей Александра Викторовича – черты лица подполковника походили на черты отца.

Стол был накрыт по-сибирски: рыбные закуски и горячие сибирские пельмени. Выпили по одной, по другой и продолжили разговор. Теперь инициативу в свои руки взял Геннадий, расспрашивая милиционера о его службе и жизни. Подвыпивший подполковник распахнул душу.

…Александр Викторович не жалел, что выбрал стезю милиционера. Тяжело, разумеется, не со всем и не во всем согласен с начальством, но самым главным в своей профессии считает – безопасность людей. После академии предлагали место в Москве. Отказался: в Воронеже имел квартиру, обзавелся семьей. И не только из-за квартиры – не понравилась субординация между младшими и старшими: очень уж генералы любят подобострастного чинопочитания.

Служба в Воронеже устраивала: не задерживался ни в званиях, ни в должностном росте. Когда предложили ехать в Якутск начальником уголовного розыска, жена и дети стали отговаривать:

– Якутия? Ты слышал, морозы там какие? За пятьдесят. А летом жара выше полсотни. Да и что там хорошего?

– Алмазы, – улыбнулся Александр Викторович. – И золото. Разве вам, женщинам, не нравятся украшения?