– Может. И это плохо, – в раздумье покачал головой Каргол.
Егора Мелихова привел в бригаду его брат. Это было в девяносто пятом году, тогда под ружьем у Глеба стояло до сотни бойцов. Но Егор пацан смышленый, быстро выбился на первые роли. Так же, как и Козинцев сейчас, тогда он занимался решением нестандартных проблем. Разборки со стрельбой, прочие силовые акции, в этих делах Егор со своей бригадой был незаменим. И «заказухой» не брезговал, хотя и не считал себя киллером. И дела Егор делал, и собственным бизнесом занимался, против чего Глеб не возражал. Чем больше у «быка» собственности, тем крепче он привязан к месту, а значит, и к боссу.
В двухтысячные годы у Каргола появилась особая зондеркоманда, бойцы которой даже не знали о его существовании, а Егор получил почетную отставку. Он продолжал работать на своего босса, но уже без «мокрых» дел, что, впрочем, не помешало ему сесть за убийство. По своим личным делам с кем-то сцепился, вспомнил старое и распустил руки. За это и сел. Можно было зачистить его в тюрьме, но Каргол дал отбой. Ведь он к тому убийству не имел никакого отношения, значит, и бояться было нечего.
Егор освободился, но Каргол не имел на него видов. Будь его воля, он совсем бы избавился от этого парня… Тяготит его «старая гвардия», очень тяготит. Его новые подчиненные даже не знают о нем, поэтому не представляют никакой опасности. А «старики» могут его, если что, и засветить… Да и не так уж много осталось этих «стариков». Почти все за границей… Ну, как бы там…
И Пашу Мелихова можно было бы за границу «отправить», но Егор быстро поймет, что это не так… Значит, и с Егором надо решать. Но как можно приговорить его без повода? Тот же Алладин Каргола не поймет. Алладин ведь тоже «старая гвардия», он может решить, что и над ним завис дамоклов меч.
– Это хорошо, что ты девочку к нему приставил. Пусть смотрит за ним…
– Может, спровоцировать его? – спросил Алладин.
Каргол ничего не сказал, но поощрительно глянул на него. Тем и хорош был этот человек, что понимал своего босса с полуслова. А бояться ему нечего, потому что Каргол без него как без рук. Это Паша Мелихов был отрезанным ломтем. Вернее, чемоданом без ручки – и нести неудобно, и выбросить жалко.
Паша занимался контрабандой, толкал нерастаможенный товар, но дела у него шли неважно, зато апломба выше крыши. А два года назад Паша совсем берега потерял – решил вдруг, что это Каргол подстроил гибель его жены. Дела пошли у него из рук вон плохо, на большого босса он стал смотреть волком. Настала пора с ним решать, но Алладин должен был дать свое «добро», поэтому и пришлось пойти на провокацию. Ольга получила отмашку и похитила Василису. Козинцев связался с Мелиховым, сказал, что дочь его в опасности, и потребовал выкуп – голову большого босса. И Паша согласился убить Карголова в обмен на свою дочь. Не прошел он проверку, поэтому должен был умереть. Алладин сам дал отмашку на Мелихова.
Но что-то вдруг пошло не так. Паша сам вычислил похитителей, примчался за дочерью, но и Козинцев не зевал. Он же и застрелил Мелихова. Но при этом сбежала его дочь… Место убийства пришлось зачищать, труп Мелихова вывозить в лес, а девчонка нашлась сама. Но косяк за Козинцевым остался, и он ответит за него своей головой.
– Я лично подъеду к нему, – сказал Алладин. – Скажу, что ты дал отмашку на Пашу и Паша просил, чтобы Егор за него отомстил. Намекну, что я тоже недоволен боссом, и помогу ему расправиться с тобой. Если он скажет «да», это будет его последнее слово…
– А ты поможешь ему? – совсем невесело улыбнулся Каргол.
Что, если Алладин спит и видит, как вскрыть ему горло и занять его место? Притворяется преданным, а сам…
– Я?! Помогу?! – вытянулся в лице Алладин.
Замешательство и возмущение в его глазах вроде бы искренние, а что, если все-таки зло на уме?..
– Зачем тогда говоришь?
– Ну, это же провокация…
– Провокация? А вдруг что-то пойдет не так? Я Егора знаю, он, если удила закусит, может таких дел натворить. На меня выйдет, положит здесь всех, и меня в том числе… Может, ты этого, Валера, хочешь?
– Я хочу?! Глеб, побойся бога! – схватился за голову Алладин.
– Не тебе о боге говорить… С Пашей ты облажался. И с Егором тоже можешь облажаться. Поэтому на себя стрелки переводи. Ты отмашку на Пашу дал, и пусть Егор об этом узнает, пусть захочет тебя убить. Если захочет, решай с ним, а если нет… Если нет, ты все равно его решишь, – едко усмехнулся Каргол. – Зачем кому-то знать, что ты кореша своего «замочил»? Или пусть Егор знает?
– Ну, не хотелось бы…
– А с Когтем что у нас там?
– С Витей? Ну, с Витей нормально все. Подыграл мне.
– Как подыграл?
– Бабу на борт согласился взять. Ну, когда в Москву с Егором ехал, девочка там на дороге стояла. Подсадная девочка. Она в машину к ним и подсела…
– Это хорошо, что он тебе подыграл. И плохо, что он корешится с Егором. Для тебя плохо… И еще Витя Пашу хорошо знал.
– Ну да, знал.
– А куда Паша делся? Думаешь, он не догадается? Думаешь, Егору не скажет? А почему девочка к Егору по дороге подсела? Потому что Егора на мушку взяли. А если Егора на мушку взяли, то и Витю могут взять. Или уже взяли… Зря ты Витю в эту историю впутал. Цепная реакция может начаться.
– Да, наверное, зря, – легко согласился Алладин.
– Что собираешься делать?
– Ну, то и сделаю. Чтобы цепная реакция не началась… И с Егором надо решать, и с Витей. Я Витю к Егору и зашлю…
– Мне все равно, как ты все сделаешь. Мне нужен результат. Сам заварил кашу с Мелиховым, сам и расхлебывай.
Карголов поднялся со своего места, давая понять, что разговор закончен. И так он потратил слишком много времени на никчемный, в общем-то, разговор. Дело, может, и важное, но Алладин мог бы разобраться с ним и без него. Пусть и разбирается. А он идет к своим девочкам, пока еще не охладел к Арине.
«Семь» – святое число. Может, потому слово «свобода» состоит из семи букв, что оно тоже святое. Свобода. Никаких подъемов ни свет ни заря, никто не гонит на построение, а вместо зарядки – секс…
Одиннадцать часов, начало двенадцатого. Раннее утро, можно сказать. Спать хочется, но рука случайно наткнулась на небольшую, но чертовски упругую выпуклость, обтянутую нежнейшей, как у младенца, кожей, и в мозгу что-то замкнуло. Да уж, такая у Вики попка – невозможно устоять. Да и все у нее такое, что хочется еще и еще…
– Мелихов, будь ты проклят! – раскрывая глаза, бормочет она, но покорно ложится на спину, настраиваясь на эротическую волну…
После этого она пойдет в душ, вернется походкой модели, и можно будет продолжить…
Но из душа Вика отправилась на кухню.
Квартира у Егора большая, с роскошной обстановкой, правда, ремонт не мешало бы обновить.