Поля записывает нужные координаты…
– От Леона, – заорала я, – она так сократила имя Леонид!
Не обращая внимания на мой вопль, Олег продолжил:
– Едет на Петровку, но сразу войти в здание не может, ее одолевают сомнения. Как поступить? Довериться неизвестному Куприну? Что делать? Она даже плачет от растерянности и бессилья. Тут уместно вспомнить, что клиника челюстно-лицевой хирургии находится недалеко от Петровки, 38.
Сотрудники косметической лечебницы оставляют машины на улице, во двор они не могут въехать. И пока Полина мучается сомнениями, «Яков», обозленный тем, что наемные киллеры так и не сумели расправиться с девушкой, лично устанавливает взрывчатку!
– Странно, однако, – влезла я. – Отчего человек со средствами, ранее прибегавший к услугам киллера, решил сам заняться устранением девушки? И откуда он умеет обращаться со взрывчаткой?
– Не перебивай меня, – разозлился Олег. – Киллер уже подвел «Якова», и тот решил, что самому надежней. Кстати, он в свое время служил в Афганистане, отсюда и необходимые навыки. Поля, скорей всего решившая не ходить в милицию, садится в «Жигули»… Раздается взрыв.
– Ужас, – воскликнула Тамара.
– Но зачем они украли Настю, – недоумевала я. – И потом, какая странность, звонили домой и требовали выкуп, зная, что Полина мертва? Ничего не понимаю.
– Не понимаешь, потому что не там ищешь, – бросил загадочную фразу Олег, – давай пока разберемся с другими событиями.
Убив Полину, Рюриков не получает кассету. Ему следовало пойти сразу на квартиру к девушке и произвести там обыск. Бывший хозяин «Просторов» так и поступает, но… лишь через два дня после смерти Поли. Тем временем кассету уже нашла Вилка и отдала ее незнакомой бабе, похожей на цыганку. И здесь Рюрикову приходит в голову простая мысль: «Ольга врет. Она давным-давно спрятала пленку. Значит, бывшая любовница опасна, от нее следует избавиться». Он звонит Зверевой и предлагает встретиться у нее дома. Ольга Леонидовна не усматривает в этом желании ничего особенного. Связь ее с Ярославом давно перешла в спокойные отношения, но иногда они по старой памяти укладываются в кровать. Рюриков, кстати, регулярно дает Ольге деньги. Правда, доллары из кубышки он берет аккуратно, стараясь много не тратить, не хочет привлекать к себе внимания…
Ольга сует дочери сто долларов на косметику, и Алиса с радостью убегает из дома. Приходит Рюриков, и где-то через час Зверева выпадает из окна, прямо к ногам возвратившейся с покупками Алисы. Ярослав тщательно инсценировал несчастный случай: поставил таз, табуретку, открыл окно…
– Ага, – подскочила я, – сразу поняла, что это убийство!
– Да ну? – спросил Олег. – Почему?
– Во-первых, она сама никогда не стала бы мыть окна, потом – ни одна женщина не начнет делать это вечером, при электрическом освещении, да еще водой, в которую высыпали пачку «Ариеля», к тому же еще босиком…
– Ну примерно такие же соображения были и у нашего эксперта, – хмыкнул муж, – и потом обнаружился еще ряд мелких деталей, говоривших о том, что это не был несчастный случай.
Но Рюриков уверен, что все прошло замечательно. Однако его хорошее настроение длится недолго. Звонит профессор Чепцов и прямо обвиняет Ярослава в убийстве.
– Знаю, что это сделал ты, – говорит он, – доказательств не имею, но уверен – ты убил Ольгу.
Ярослав успокаивает профессора, клянется в невиновности…
Олег вытащил пачку «Золотой Явы», закурил и спокойно произнес:
– Пару раз преступники, совершившие несколько убийств, причем нормальные люди, а не серийные маньяки, если только можно назвать нормальным человека, решившегося на убийство… Так вот, пару раз эти экземпляры говорили мне, что, если бы знали, какую цепь событий потянет за собой самое первое преступление, никогда бы не стали на этот путь.
Иногда наступает такой момент, когда человек уже не владеет ситуацией, он превращается в загнанного дикого зверя, знающего только один путь к спасению – убийство.
Рюрикову пришлось убить профессора Чепцова.
– А как он испортил баллон с кислородом? – влезла я.
– Почему ты решила, что он был неисправен?
– Так взорвался…
– Правильно, только эксперты нашли следы взрывчатого вещества. Он просто зашел в операционную ночью и подложил взрывчатое вещество.
– Э, нет, – возмутилась я, – сама сидела на посту, никто не проходил.
– Совсем никто?
– Из посторонних да.
– А из своих?
– Только инженер по медтехнике прошел в операционную – там сломался аппарат, подающий наркоз, – выпалила я и ахнула. – Боже, это…
– Именно, – кивнул Олег.
Рюриков убивает профессора, следом ему приходится расправиться с наглой девчонкой Алисой. Ольга считает дочь ребенком, но та хитра, умна и по отдельным оброненным матерью фразам быстро понимает, в чем дело. Телефон «Сироткина» есть в книжке, и Алиса решает не упустить шанс. Потом приходит черед сторожа Василия. Рюриков осторожен, он не желает светиться в своем автомобиле, и к дому Зверевой, к клинике Чепцова и на место встречи с Алисой прикатывает на «Вольво» Андрея Савельевича Венедиктова. Говорят, жуткого бабника!
Я покраснела и спросила:
– Дальше что?
– А дальше был твой черед, дорогая.
– Но как он вообще узнал обо мне? Ибрагим сказал? Почему Рюриков так испугался? Мало ли кто мог разыскивать его на рынке?
– Милая, – вздохнул Олег, – включи мыслительные способности. Ты ездила в колонию на улицу Красные Поля к Валентине Загораевой, бухгалтеру?
– Да.
– И назвалась младшей дочерью Клавдии Васильевны, следовательно, сестрой Сироткина.
– Ну и что?
– Так настоящий Яков Петрович, переделанный в Рюрикова, и сидит в этой колонии… Жена мигом рассказала ему про твой визит, и мужчина сообразил, что дело нечисто. Он-то знает, что никаких сестер у него нет. Более глупую версию трудно было придумать! Лжерюриков мигом сообщил об этом настоящему. Лжеярослав тоже боится разоблачения – ему грозит в этом случае новый тюремный срок. Но, в отличие от своего «обменника», он не хочет ничего предпринимать; несмотря на уголовное прошлое, Яков Петрович не желает убивать.