– Считай, что пять долларов ты уже заработал, – хмыкнул Федор.
Вдруг его мобильник коротко пиликнул, показывая, что пришло сообщение от Милы. Отойдя в сторону, Федор достал телефон.
– На территории базы запрещено пользоваться мобильными телефонами! – сказал сержант, бросая алчный взгляд на руки Федора.
– Не надо делать замечания полковнику, сержант! – напомнил Зуб, поворачивая голову сержанта.
– Это общее правило для всех! – попытался возразить Акмурад.
– Вот тебе двадцать долларов, и забудь, – предложил Зуб, протягивая сержанту купюру.
– У меня моментально развился склероз, – согласился сержант, пряча купюру в нагрудный карман.
– Ты странный человек, сержант! Вроде парень от сохи, а употребляешь такие обороты, что впору заподозрить у тебя высшее образование, – сказал Зуб, с интересом глядя на Акмурада.
– Сейчас у нас в стране работают только военные, нефтяники и газовики. Куда податься бедному старшему преподавателю русского языка, у которого на шее шестеро детей? – хмуро сказал Акмурад.
– Специальность у тебя по нынешним временам аховая… Однако ты не отработал предыдущие деньги, – вежливо заметил Зуб.
– Этот лагерь – бывшая тренировочная база КГБ СССР, которая готовила диверсантов для работы в жарких странах. На территории имеются три артезианских скважины, четыре полосы препятствия и два бассейна, один из которых глубиной тридцать метров.
– Сейчас в бассейнах вода есть? – спросил Федор.
– В глубоком бассейне устроили гауптвахту, а в мелкий водоем налили по пояс воды и учат курсантов плавать. Совсем глупый способ! Меня в армии сразу кинули в речку – и плыви, солдат! Два раза кидали, на третий раз поплыл. Самый лучший способ! Все научились плавать. А эти – только воду портят… А как просто присваивают офицерские звания, – со злостью сказал Акмурад, протягивая руку к сигаретной пачке. – Я тут работаю уже третий год и никак не могу привыкнуть к тому, что эти разожравшиеся полковники трусцой бегают по полосе препятствий. Вы – другое дело! Спортивные мужики, без животиков, хотя вам и под пятьдесят. И самое главное, совсем не жадные! – перешел на дифирамбы сержант, не спуская взгляда с американской купюры.
– Сколько же сейчас курсантов на базе?
– Две роты по сто человек, – последовал быстрый ответ.
* * *
Идя по чистым бетонным дорожкам, Федор внимательно смотрел по сторонам, впитывая впечатления от воинской части, но пока, кроме двух солдат вдалеке, никого не увидел.
Пройдя мимо полосы препятствий с аккуратно натянутой на высоте полуметра проволокой, Федор неожиданно наткнулся на военного в выгоревшей полевой форме, но без знаков различия.
Сержант выпрямился и строевым шагом направился к поджарому незнакомцу, который перекатываясь с пятки на носок, стоял на бровке дорожки, внимательно глядя на проходящих мимо офицеров.
Боевые пловцы тоже невольно перешли на строевой шаг и, перекинув сумки в левые руки, одновременно отдали честь.
– Выправка есть, но плохая. Давно строевой не занимались, полковник? – спросил незнакомец, небрежно приложив ладонь к длинному козырьку кепи.
Небрежность и легкость, с которой была отдана честь, показали, что перед ними находится старый служака, оттоптавший на плацу не один десяток подошв.
– Лет тридцать не приходилось! – быстро ответил Федор, не замедляя шага.
Отойдя на пять метров от странного человека, Сом перешел на обычный шаг и пошел прямо к одноэтажному зданию с большими стеклянными окнами, от которого доносились аппетитные запахи.
– Сержант тормознулся около этого беспогонника и с ним говорит! – не поворачивая головы, сказал Зуб.
– Стоять! – резко рявкнули сзади.
Сделав еще по шагу, Федор с Зубом остановились, не дойдя двух шагов до стеклянных дверей столовой.
– Кругом! – раздалась новая команда.
Четко повернувшись через левое плечо, Федор с Зубом с интересом глянули на беспогонника, справа от которого стоял сержант и быстро шевелил губами.
– Шагом марш! – раздалась новая команда.
Федор с Зубом, синхронно подняв левую ногу, пошли назад.
– Приставить ногу!
Приняв позу «вольно», Федор с Зубом стояли перед беспогонным военным и со скучающими физиономиями рассматривали широкое обветренное лицо, покрытое россыпью звездообразных оспинок. Федор тут же окрестил мужика Рябым.
Подождав минуту, Рябой набрал в грудь воздуха и неожиданно негромко сказал:
– Генерал-майор Мухтар Кульгинов, командир учебно-тренировочного центра!
Не дождавшись реакции со стороны стоящих перед ним военных, боднул головой воздух и продолжил:
– Мне рекомендовали вас как опытных инструкторов по рукопашному бою. У нас уже есть инструктор, но пока нет курсантов, и я предлагаю провести спарринг! – сказал генерал-майор, уставившись на Федора тяжелым взглядом.
– Инструктор по рукопашному бою у нас подполковник, а я тренирую пловцов и подводников… – попробовал отказаться Федор, но по взмаху руки Рябого перед ним материализовался коренастый китаец в кимоно и с ходу ударил в голову ногой.
Вернее, попытался ударить.
Федор мягко поднырнул под ногу, сделав шаг в сторону, уступая место Зубу. Не придумав ничего умнее, Зуб просто поймал китайца за щиколотку и поднял вверх, держа на расстоянии метра от головы.
– Инструктор у вас какой-то хлипкий, – оценил Зуб способности китайца, мягко опуская инструктора на землю.
– Я хочу посмотреть на работающего в полном контакте полковника! – взвизгнул генерал-майор и от избытка чувств топнул ногой в начищенном берце.
Из-за угла вышли два автоматчика и, широко расставив ноги, направили на друзей короткие автоматы с воронками пламегасителей.
– А если я откажусь? – спросил Федор, внимательно глядя на Рябого, усевшегося в раскладное кресло, которое принес ехидно ухмыляющийся Акмурад.
«Значит, все подстроено. Сержант просто заманил нас сюда, где и поджидал этот рябой любитель поединков в полном контакте», – зло подумал Федор, наблюдая за еще одним китайцем, который выскользнул из-за спины генерал-майора и скользящей походкой приближался к Федору. Этот, почти точная копия первого инструктора, был чуть постарше и пошире в плечах, да и двигался узкоглазый, чуть загребая босыми ногами. А вот повязанный на талии черный пояс Федору совершенно не понравился, но делать было нечего – приходилось драться.
– Если вы откажетесь, то пойдете со своим другом в карцер, откуда вряд ли выйдете такими здоровыми и цветущими, – нарисовал перспективу Рябой.
– Если ваш узкоглазый меня покалечит, то вы лишитесь прекрасного инструктора по плаванию! – вскинул руки Федор, делая вид, что взывает к человеколюбию и здравому смыслу генерала.