— Да вон он, — показывали вторые на машину Михаила.
— Ишь ты, точно Антихрист, — восхищенно говорили первые. — Небритый, нечесаный.
— Да это отец Антихристов! — возмущались вторые. — Вы назад смотрите.
А в заднем стекле виднелось веселое и удивленное личико Кузи — столько людей он никогда не видел.
— Много теть и дядь, — лаконично прокомментировал он увиденное.
— Это точно, — хмуро ответил папа.
Наконец, Михаил затормозил и суетливо вылез из машины. Танька поспешно выскочила со своей стороны и открыла заднюю дверцу. Вытащила маленького Кузю, который нетвердо встал на ноги и расплылся в счастливой улыбке. Толпа тут же притихла и стала усиленно креститься.
— Ишь ты, лыбится, дитя чертово, — пробурчала какая-то бабка.
— Точно, — поддержало ее несколько голосов. — Обычно-то плачут, боятся, а этому хоть бы хны. Не иначе как папаша его рогатый где-то рядом. Подбадривает сынка-то сваво.
Михаил с женой двигались быстро, почти бежали — Кузя, которого они держали за руки, буквально летел следом, перебирая своими маленькими ножками в воздухе.
По мере приближения к церкви толпа становилась все гуще и даже стала слегка напирать — каждому хотелось рассмотреть Антихриста поближе. При этом совсем приближаться к Кузе боялись: вдруг укусит или скажет какую-нибудь дрянь загробным голосом, потом ночей спать не будешь. Но задние ряды всё напирали и напирали, и передние были вынуждены почти вплотную окружить семью. Михаилу это, наконец, надоело, и он остановился. Остановились и Танька с Кузей. Михаил окинул толпу вопросительным взглядом, и та, постыдившись собственного любопытства, притихла и расступилась, создав семье свободный коридор до самого крыльца церкви. Подобно Моисею, проведшему свой народ через расступившееся Красное море, Михаил двинулся сквозь толпу, крепко держа за руку жену и сына. Танька тем временем достала платок и быстрыми суетливыми движениями повязала его себе на голову. При этом глаза она не поднимала, словно делала что-то то ли противозаконное, то ли богопротивное.
Настроения в толпе, однако, от этой остановки нисколько не изменились.
— У-у, нечистая, — неслось вслед Кузе, который с удивлением рассматривал перекошенные лица собравшихся.
— Сгинь, Сатана! — крикнула какая-то бабка и упала без чувств. Правда, упала она очень аккуратно, успев подложить себе под голову пакет с хлебом. В толпе ахнули, но тут же переключили свое внимание на Кузю. Заметив, что интерес к ней потерян, бабка быстро вскочила на ноги и отряхнулась.
Но ее почин был подхвачен. Какой-то дед умудрился пробиться в первый ряд и, крикнув какое-то проклятие, которое никто не разобрал, плюнул в Кузю. Правда, плевок не вышел, и липкая слюна повисла гирляндой на подбородке.
— Вот что, гад, творит, — пожаловался соседям дед, — даже плюнуть не дает.
Соседи сочувственно закивали головами, хотя тут же попросили деда отойти подальше или вытереть слюну, чтоб он их не заляпал. Дед, однако, сказал, что слюна эта есть теперь доказательство силы дьявольской и стирать ее он не имеет права. Тогда его насильно вытерли его же собственным рукавом, а потом слегка поколотили.
Тем временем Михаил с женой дошли до входа, неуклюже перекрестились и вошли внутрь, пропустив вперед себя Кузю. Толпа было рванула следом, но ловкий дьяк быстро прикрыл дверь, правда, кое-кто все же прорвался.
Вопреки ожиданиям Кузя не только не стал реветь и рычать при виде икон и образов, а, наоборот, еще больше обрадовался.
— Кто этот дядя? — дергал он за руку то отца, то мать, показывая то на одну икону, то на другую. — А эта тетя — это кто? А что они делают?
— Да не знаю я, — смущенно одергивал его Михаил.
Наконец вышел батюшка. Тощий и высокий. Борода, однако, у него была густая и ухоженная.
— Сами-то крещеные? — спросил он у Таньки с Михаилом.
— Да, — не моргнув глазом, хором соврали оба, так как побоялись, что священник может отказаться крестить Кузю.
— А крестные где?
— Какие крестные? — удивились родители.
Священник недовольно крякнул.
— Ну, мать и отец новообращенного.
— Так мы ж и есть мать и отец, — ответили те недоуменно.
Священник с легким стоном закатил глаза, потом попросил служку позвать матушку.
— Значит, мы с матушкой будем крестными родителями.
Затем он посмотрел на Кузю и слегка наклонился.
— Ну, Кузьма, в святцах ты у нас вроде есть, так что проблем не будет.
И улыбнулся Кузьме.
— Ну все, — завороженно прошептал кто-то из зевак. — Сейчас он ему горло-то и перегрызет.
Но Кузя ничего грызть не стал, только потрогал большой крест, свисавший с рясы священника, и улыбнулся в ответ.
Дальнейшее прошло все в той же спокойной чинной атмосфере. Михаил с Танькой покорно следовали указаниям священника, повторяли текст молитв и озабоченно поглядывали на купель — не холодная ли там вода.
— Ничего, — шептал все тот же голос из горстки наблюдателей. — Сейчас его подведут к воде, тут-то он и покажет всем.
Но и тогда, когда раздетого Кузю окунули в святую воду, он не прекратил улыбаться. Так до самого окончания крещения и сиял от радости. Потом его растерли полотенцем, одели и вывели на улицу. Толпа тут же расступилась. Тимохины быстро, не глядя по сторонам, прошагали к своей машине, сели и уехали, оставив в воздухе едкое облако белого газа.
Уличные зеваки сразу навалились на свидетелей.
— Ну чё, брыкался? Как он там? Что было-то?
— Да не, — пожимали те плечами. — Лыбился всю дорогу, как дебил.
Казалось, это должно было уже раз и навсегда разубедить народ в несправедливости их предположений, но на всякую логику есть своя логика с подвывертом. Особенно когда очень не хочется разуверяться.
— Так ясное дело, — воскликнул крановщик Дегтярев. — Антихрист — он же вам не оборотень какой. Он свое дело знает. Он же вроде как шпион засланный. Ну начал бы он рычать или там по церкви летать. Мы бы сразу поняли — вот он! Кольями б его закололи и привет. А он хитрый, гад. Он знает, что раскрываться ему нельзя. Вот и дурит нас, простофиль. За нос водит. Мол, смотрите, я теперь даже крещеный. То есть вроде как даже ближе к Богу, чем вы.
Аргумент показался убедительным.
— Верно, — промямлил какой-то мужик в мятом пиджаке. — Если подумать, ну чё такого-то? Ну, окунули разок в воду, ну, крест повесили. Чего ему брыкаться? Он же не бес какой. Он Антихрист!
Разница между бесом и Антихристом была большинству не совсем понятна, но в толпе одобрительно загудели. И долго еще не расходились, обсуждая, какой хитрый им Антихрист попался — сразу и не раскусишь. Вон даже попу голову задурил. А нам-то, простым православным, и подавно.