– Кто ви ест такой? А ну стояль, пока я не стрляль! Руки хох! То есть хенде вверх! – крикнул Клопт вскидывая руку с перстнем.
Неизвестный досадливо отмахнулся и потря перед носом у Клоппа синенькой корочкой с оттиснутой на ней заплесневелой черепушкой.
«Магщество – Продрыглых Магций. Ревизор-консультант Бессмертник Кощеев», – значилось в корочке.
Пока профессор Клопп изучал корочку, новоприбывший маг распахнул плащ и откинул капюшон.
Блеснули стильные серебристые латы от Пако Гробани и рукоять двуручного меча. Лицо у мага было маленькое, ссохшееся, точно череп, обтянутый кожей, с небольшими плутоватыми глазками.
Наконец поняв, кто перед ним, профессор Клопп радостно потер шершавые ладошки.
– О, мы же знаком раньше! Мы виделься на конференции по защите прав троллей и вампиров! Я ожидаль вас ещё вчера! Пойдемте в мой кабинет! Я буду вам все подробно доносиль! – обрадованно воскликнул он и, приседая от нетерпения, засеменил впереди, показывая дорогу.
За лесом, пробиваясь сквозь пахнущий йодом туман, уже разгорался рассвет. Однако ночь ещё не спешила сдавать своих позиций.
Старикашка в серебристых латах и профессор Клопп в пижаме с сердечками были не единственными, кто бродил сегодня по сумрачным коридорам Тибидохса. Существовали и другие...
* * *
– Эй, малютка без родинки, как у тебя с нервами? Ты ведь не поднимешь визг? Я пришел, и, между прочим, не один! – озабоченно зашептал кто-то.
Таня, спавшая на животе, открыла глаза и приподнялась на локтях. В сиреневой дымке рядом с её кроватью плавал поручик Ржевский, смахивавший на тучку, слегка тронувшуюся умом. Рядом из-за раздувавшихся Черных Штор деликатно выглядывала Недолеченная Дама.
– Я дико извиняюсь... У меня такая мигрень. Не найдется таблетки аспирина или хотя бы пузырька с ядом? Я жутко мучаюсь, – певуче сказала она.
– Все она врет! Не давай ей яду! Все равно она его не выпьет. Она в прошлый раз нас подслушивала и теперь вот собралась за шкатулкой Древнира! Даже Ужасу пригрозила наябедничать, если я пойду без нее! – отмахнулся поручик.
Недолеченная Дама порозовела от негодования.
– Жан, ну зачем же так? Я же просила вас сохранить все в тайне! Я же умоляла! – поджимая губы сказала она.
Поручик зевнул.
– Ну, так что, идем? – предложил он. – Безглазый Ужас уже трясет в подвале своими ржавыми по гремушечками. В такие часы даже самые жуткие при зраки становятся сентиментальными. Они роняют слезы, холодные и липкие, как вчерашний бульон. Путь открыт.
Таня покосилась на соседнюю кровать, на которой уже безо всякого «Пундуса-храпундуса» посапывала Гробыня, и задумалась. Еще вчера она отказалась бы от этой авантюры, но теперь, когда в лабиринтах Тибидохса таился неуловимый дух, а Баб-Ягун был переведен в темные маги, терять было, в общем-то, нечего.
Таня быстро оделась и выскользнула в общую гостиную. Призраки плыли чуть впереди, показывая дорогу, которая и без того была известна. Но неожиданно, к удивлению Тани, Ржевский свернул в боковой коридор, явно выводящий в Зал Двух Стихий.
– Эй, мы куда? Ты же говорил, это на чердаке Большой Башни? – не поняла Таня.
– Угу! Но лучше, если мы проберемся наверх лестницей атлантов, а потом уже по галерее перейдем на Главную Лестницу! Поверь мне, старому пройдохе, так будет дальновиднее! – загадочно зашептал Ржевский.
Таня пожала плечами.
– Как хочешь. Но, по-моему, делать такой крюк глупо, – сказала она.
– Уж я-то знаю все уловки Поклепа! Он расставил кучу заклинаний между жилым этажом и чердаком! Но только в самом начале. Дальше все чисто. А раз так, нам придется поискать обходные коридорчики.
Ржевский, увлеченный, новой для него ролью начальника экспедиции, воинственно гремел кинжалом, одолженным у уважавшего традиции горского привидения. Кинжал был просто поразительных размеров. Единственный его недостаток состоял в том, что он не вынимался из ножен.
Морщась от всякого звука, Недолеченная Дама томно скользила в полуметре над полом. Если на пути попадалась стена, Дама по рассеянности не заме чала её и проходила насквозь.
Они уже миновали Зал Двух Стихий, разделенный чертой огня, когда у лестницы атлантов Дама вскинула вверх прозрачную руку. Таня замерла.
– Чего ты?
– Тш-ш! Ты что, оглохла? Там кто-то есть! Таня отчетливо различила доносившиеся сверху глухие звуки. На мраморной лестнице определенно что-то происходило. Ближайший к ним атлант, державший свод, отворачивался, делая вид, что лично он ничего не слышит. Однако его каменное лицо при этом было подозрительно честным.
– Подожди тут! Мы выясним, в чем там. дело, вернемся! – прошептал поручик и бесшумно улетучился вслед за Дамой.
Опасаясь попасться на глаза Поклепу или кому-то из преподавателей, Таня нырнула под лестницу Лестница лежала на плечах ещё у двух могучих атлантов, но эти, уже явно не притворяясь, спали стоя. У одного из них в раковине уха ухал филин.
Уверенная, что, когда будет необходимо, призраки все равно её отыщут, Таня пошла вглубь, держась стены. Округлый зал здесь переходил в узкий коридор, который держали возведенные с равным интервалом арки. Потолок между арками был витражным, со сложным узором. Снаружи сквозь цветные стекла пробивался размытый лунный свет. На полу плясали причудливые отсветы.
Чем дальше, тем ниже и уже становился коридор. Вскоре Таня могла пробираться по нему, только пригнувшись, а потом даже на четвереньках, задевая макушкой арки. Еще немного – и ей придется лезть вперед по-пластунски. Это открытие девочку не вдохновило.
– Ничего себе коридорчик! Интересно, для кого он вообще построен? Для карликов и лилипутов? Полезу-ка я обратно, а то застряну! – проворчала она.
Собираясь так и поступить, Таня стала искать площадку пошире, чтобы развернуться. Такая площадка обнаружилась за одной из арок. Малютка Гроттер стала поворачиваться и... почти уткнулась носом в низкую дубовую дверь.
За дверью кто-то разговаривал. Таня невольно прислушалась.
– Дай мне рубанок!
– На!.. – что-то просвистело в воздухе.
– Эй, Ошурка, ты чего рубанками швыряешься? Сдурел?