– Ладно.

– Тогда удачи.

– Угу.

Закончив разговор, Роман еще с минуту переваривал его, не представляя, где он может получить какие-либо сведения о сделках с нефтью. Затем, решив, что обдумывать два дела сразу невозможно, а утро вечера и вправду мудренее, он сосредоточился на первом, то есть на задании Дубинина, и двинулся в ресторан.

Каракас, 18 сентября

Долорес сидела за столиком у окна и яростно курила. Завидев Романа, она отнюдь не просияла улыбкой. Правда, и угрюмо отворачиваться не стала. Сказав, что белая рубашка ему очень идет, она вручила ему карту вин и меню, толщиной превосходящее «Капитал».

– Я впервые в вашей прекрасной стране, – сказал Роман, откладывая то и другое, – и целиком положусь на ваш вкус.

Эпитет явно понравился Долорес, потому что смотреть на Романа она стала чуть дружелюбнее.

– Я все-таки хотела бы узнать ваши предпочтения, – сказала она.

– Ну, что-нибудь рыбное, овощное, и, конечно, фрукты. И какой-нибудь напиток покрепче. Естественно, из местных сортов.

Долорес кивнула.

– Понятно. Тогда я рекомендую вам следующее: темный ром «Ron Cacique», креветки в авокадо с острым перцем, «ербидо» – куриный суп с овощами и кореньями, «труча» – запеченная форель, «гуасакача» – салат из овощей и зеленого авокадо, и на десерт – гуава со сливками. Подходит?

– Более чем, – засмеялся Роман. – А себе вы заказали то же самое?

– Почти.

Сделав заказ почтительно дожидавшемуся официанту, Долорес пригубила вина.

– Вы не пьете вино перед ужином?

– Предпочитаю начинать с крепких напитков, – лихо ответил Роман.

– Берегитесь. Этот ром многих валил с ног.

– А разве вы не составите мне компанию?

Долорес покачала головой.

– Я не пью крепкие напитки.

– Принципиально? Или только сегодня?

– Принципиально.

– Кажется, за этим стоит какая-то история.

Долорес улыбнулась.

– Я угадал?

– Угадали.

– Горю желанием услышать сей триллер.

– Триллера никакого не было, – чуть смущенно сказала Долорес. – Когда мне было пятнадцать лет, я впервые попробовала ром. Был день рождения моей подруги, ну, и мне предложили…

– А вы не рассчитали силы.

– Да. Совсем не рассчитала. Сначала мне было весело, а потом… Очнулась в больнице, в реанимации. Меня едва спасли. Мама чуть с ума не сошла.

– И с тех пор вы дали зарок? – понимающе кивнул Роман.

– Что-то вроде того.

– Понятно. И теперь чисто по-дружески предостерегаете меня.

– Вы взрослый человек, – отчего-то напряглась Долорес. – И вправе поступать так, как вам хочется.

– Справедливо. Но если вы опасаетесь, что я напьюсь и вам придется тащить меня на своих плечах, вы ошибаетесь. Я нисколько не намерен злоупотреблять вашим служебным положением.

Сказав эти слова, Роман пристально посмотрел в глаза Долорес.

Кажется, она поняла намек. Ее губы чуть дрогнули, а рука машинально потянулась за сигаретой.

– Вот наш заказ, – сказала она с облегчением, увидев официанта, несущего поднос.

Ужин прошел превосходно. Все, что рекомендовала Долорес, – себя она ограничила только фруктовым салатом – оказалось выше всяческих похвал. Роман отдал должное и рому, крепкому, терпкому напитку, наводившему на мысль о пиратских кладах, и отлично приготовленным блюдам, и восхитительному кофе, принесенному в заключение трапезы.

– Нет, позвольте расплатиться мне, – по-гусарски потребовал он, когда принесли счет. – Я не собираюсь разорять ваше управление.

Не слушая возражений Долорес, он расплатился своей карточкой, столь своевременно пополненной, и вывел свою даму на улицу.

Выспавшись в самолете и взбодрив себя славным ужином, он горел желанием продолжить знакомство с венесуэльской столицей.

– Давайте немного пройдемся, – сказал он, вдыхая ароматы ночного города.

– Утром рано вставать, – напомнила Долорес.

Она все время присматривалась к Роману, словно ожидая, что он сейчас начнет шататься и, возможно, падать. Выпив на ее глазах бутылку крепчайшего рома, он должен был если не потерять сознание, то как минимум не отходить далеко от стены. Но Роман, точно испив живой воды, только радостно сверкал глазами и все порывался обнять Долорес, хотя в последний момент его все время что-то сдерживало.

– Ничего, – отмахнулся Роман. – Встанем.

– Нам придется ехать в аэропорт.

– Доедем! А что вы такая невеселая, Долорес?

– Ничего, я в порядке, – пробормотала она.

Они медленно шли по тротуару, разглядывая в свете фонарей лица прохожих, которых в это время было множество. Среди смуглых и черных физиономий, принадлежащих местным жителям, то и дело виднелись лица европейские, резко выделяющиеся своей белизной. Это туристы в поисках пикантных развлечений бродили по городу, высматривая, где бы с максимальной пользой потратить деньги.

На каждом шагу попадались кафе и рестораны, и все они были забиты до отказа. Отовсюду лилась музыка, слышались громкие голоса и женский смех. Хотелось праздника и любви.

– Вы устали? – спросил Роман свою спутницу.

– Я никогда не устаю, – ответила она, закуривая очередную сигарету.

– Вы много курите, Долорес.

– Да.

Роману отчего-то стало грустно. Рядом с ним шла прелестная женщина, а он даже не имел права предложить ей танец в ресторане.

Проклятый Торрес.

– Ладно, – сказал он, когда они в молчании прошли несколько кварталов, – пойдемте домой.

– Вам плохо? – спросила Долорес.

– Нет, мне хорошо. Но было бы еще лучше, если бы…

Роман замолчал, не желая начинать этот двусмысленный разговор.

– Если вы желаете, чтобы я осталась с вами, я согласна, – быстро сказала Долорес, глядя в сторону.

– А если не желаю? – мрачно брякнул Роман. – Вы все равно полезете ко мне в постель?

Даже при скудном освещении было видно, как потемнело лицо Долорес.

– Идиот, – выдохнула она.

Роман взял ее за руку.

– Извините меня, Долорес. Кажется, я пьян и несу чепуху.

– Да, вы пьяны! – сказала она, выдергивая руку. – И вам действительно лучше идти домой.

– Но, – растерянно озираясь, спросил Роман, – вы хотя бы проводите меня?

Они зашли в какие-то переулки, из которых без помощи Долорес он вряд ли сумел бы скоро выбраться.